Селина Катрин - Зелье с непредвиденным эффектом [СИ]

Я намеренно не стала придерживать одеяло, и оно сползло до пупка, показав моё тело, облачённое в изящное кружево сорочки. Одна из тонких лямок съехала вбок, бесстыдно оголяя грудь, но я не стала её поправлять. В конце концов, сила женщин в их слабости. Я знала, что нравлюсь Дариону, он это говорил мне ещё тогда, в больничной палате Лазурии. Да, я использовала нечестный приём, но как ещё может добыть информацию девушка, если она не умеет пить, не является ни боевым магом, ни писаной красавицей, ни герцогиней или баронессой? Я лишь чуть-чуть подразню мага, чтобы выяснить всё то, что мне необходимо знать.

В моём резком порыве я поставила свою ладонь на бедро Дариона и ощутила его горячее тело под тонкой тканью деловых брюк. Мужчина замер, ожидая, что я вот-вот пойму, насколько вызывающе сейчас выгляжу, как двусмысленно лежит моя ладонь на его ноге, и обязательно смущённо запахнусь и отодвинусь от него подальше. Наверно, он уже привык к моим наивным и порой совершенно неприличным выходкам. Взять, например, тот случай, когда Виер вынес меня абсолютно пьяную из своей кареты на руках с задравшимся подолом, или когда он прижал меня к стене и закинул мои ноги на себя для укуса на королевском балу.

Однако я не шелохнулась. Когда Дарион понял, что я не собираюсь убирать свою ладонь, его зрачки расширились, заполнив почти всю радужку, а дыхание сделалось более поверхностным и частым.

Понятия не имею, о чём я думала в тот момент. Может быть о том, что если уж принцесса Изумрудных Сирен не смогла соблазнить начальника Службы Безопасности по Иномирным делам, то я могу творить всё, что захочу? Или о том, что в душе я действительно желала этого мужчину… Не знаю. Не помню.

Услышав, как изменилось частое дыхание Дариона, я подалась лицом вперёд так, что между нашими губами оставались считанные сантиметры, и произнесла, опаляя своим дыханием его чётко очерченный рот и мужественный подбородок:

— Дарион, пожалуйста, я должна знать.

Серые глаза цвета предгрозового неба ярко сверкнули то ли от моей провокации, то ли от понимания, что я специально поставила свою руку на его внутреннюю поверхность бедра.

— Лоли, — произнёс он сбивчиво, а его хриплые нотки в голосе породили целую толпу сладких мурашек по всему моему телу, — что ты делаешь? Почему?

Его еле слышимый ореховый аромат пьянил похлеще самого крепкого гномьего самогона. Я сглотнула, осознавая, что, кажется, попала в собственную ловушку и уже не могу оторвать взгляда от губ мужчины. Мои собственные губы защипало от предвкушения незабываемого поцелуя так, будто их покусал целый пчелиный рой. Что? Что я делаю? Почему? Боги, да потому что хочу почувствовать сладкий вкус его поцелуя уже очень и очень давно!

— Потому что хочу, — пробормотала я машинально, не осознавая, что именно говорю.

В следующее мгновение Дарион притянул меня к себе с такой силой и страстью, что я забыла, как дышать, а сердце пропустило удар и забилось втрое быстрее. Прикосновения его бархатных губ в противовес резким движениям оказались трепетными и бережными. Дарион начал целовать меня робко, почти невесомо, будто опасаясь, что в любую секунду я оттолкну его и сообщу, что он всё не так понял. Однако достаточно скоро движения его губ сменились на более смелые и напористые, а руками он ласково, но крепко привлекал меня к себе, чертя пальцами волнующие дорожки вдоль моего позвоночника. Я, охмелевшая от его сводящих с ума прикосновений, слышала бешеный стук его сердца и забыла обо всём на свете.

Где-то на задворках сознания недовольно пробурчал внутренний голос, напомнивший мне о том, что я завела соблазнение главы Службы Безопасности по Иномирным Делам непозволительно далеко, и о том, что я сама без пяти минут жена начальника маглиции. Но я задвинула голос разума подальше, отдавшись чувствам с головой.

Дарион переместился со своими далеко не целомудренными поцелуями на мою шею, его потрясающие руки стали ощупывать мой живот, затем он резко вздернул полы моей и без того короткой сорочки.

— Лоли, — не представляю, каких ему сил стоило остановиться и отвлечься от своего занятия, — ты уверена?

Боги, в тот момент я была уверена в том, что хочу этого больше всего на свете!

— Дарион, да! Умоляю, продолжай, — взмолилась я, разгоревшись уже так, как разгорается горячая искра, отлетевшая от пытающих углей в сухой хворост.

Разноцветные искры блокирующего звуки заклинания окутали комнату плотным коконом и бесследно впитались в стены. А дальше Дарион продолжил то, что начал. Его пальцы обжигающе скользили по моему телу, а губы жадно ловили каждый мой выдох и стон. Я всецело отдалась ласкам мужчины, потеряв контроль над разумом.

В тот момент, когда Дарион вошёл в меня, я почувствовала острый укол совести, но он тут же сменился не менее ярким и острым удовольствием. А затем я слилась с мужчиной в одно целое, растворяясь в его таком сильном и желанном теле.

Мы лежали на двуспальной кровати под парчовым балдахином в замке Крувицки. Я старалась выровнять своё дыхание после того, что только что произошло, и привести свои мысли в порядок. Я испытывала невероятные муки совести и стыд. Сколько лет я страдала по Майклу Миттерсону, узнав, что он мне изменял? Сколько слёз я пролила из-за его некрасивого поступка? А сейчас… чем я лучше? Бенефис всё это время был мне верен и даже не смотрел на других девушек, а я… Эх! Моё поведение достойно жрицы любви из публичного дома мадам Жадрин. Собственно, не удивлюсь, если Дарион Блэкшир сейчас думает о том, что все эти годы моей работы в борделе я лишь притворялась горничной, а на самом деле работала по профилю. Боги, я ужасная женщина! Как же низко я пала! И это я возмущалась следящим чарам в подаренном браслете Бенефиса? И это я негодовала из-за его соглядатаев у моей больничной палаты в Лазурии?

Как же я теперь покажусь Бенефису на глаза? Определённо, я расскажу ему о том, что изменила ему, вот только… если он переключится на магическое зрение и посмотрит на мою ауру раньше, чем я ему всё объясню, драки между заклятыми друзьями детства не избежать.

А Дарион… я украдкой бросила взгляд из-под ресниц на мужчину, который лежал рядом со мной. Наверняка он сейчас мысленно празднует победу над Бенефисом. Вот-вот поднимется и скажет, что раз Бенефис когда-то давно увёл у него Викторию, то теперь они квиты, а мой долг в пятьсот золотых, так и быть, он считает погашенным постельными услугами.

Я приподнялась на локте, стараясь заглянуть в лицо Дариона, и попыталась угадать, о чём он сейчас думает. Однако на его лице царила безмятежность, а уголки губ то и дело чуть вздрагивали, готовые расплыться в улыбке.