Аргентина Танго - Холодный огонь

— Но кто вам скажет, какими приютами занимался отец Тайн? В такое–то время!

— В рапорте Галлахера есть все адреса, — отвечал Натан и бросил мрачный взгляд на небо. Оно уже налилось глубокой, до черноты, синевой. Над озером таяла тонкая полоса заката.

Ночь на 20 ноября

Дом стоял на отшибе, словно старался держаться подальше от остальных. Серые стены, черная крыша, выкрашенный белой краской забор из штакетника. Бреннон, сунув руки в карманы, хмуро смотрел на пару окон, горящих на третьем и первом этажах. В нагрудном кармане у него лежал ордер на арест Хильдур Линдквист, подозреваемой в детоубийстве.

— Когда войдем — перекрыть все выходы, — коротко бросил комиссар и дернул за колокольчик у калитки.

— Есть, сэр, — прогудел Двайер.

В щель между штакетинами Бреннон увидел, как открылась дверь сторожки, и на утоптанную в снегу дорожку ступила старенькая привратница. Послышались тяжелые шаркающие шаги.

— Ктой–то там? — глухо раздалось из–за калитки.

— Полиция, мэм, откройте, — басом потребовал Двайер.

— Чегой–то?

— У нас ордер, мэм!

— Чтой–то у вас?

— Ломай, — велел Бреннон. Двайер отступил на шаг и впечатал в калитку огромную ступню. Калитка с хрустом провернулась на петлях, старушка пронзительно вскрикнула, а во двор пансиона, как горох, посыпали полицейские. Бреннон стремительно зашагал к крыльцу, жестом приказав убрать привратницу в сторожку. Старушка успела испустить только сдавленный писк. Комиссар несколько раз ударил дверным молотком по двери, за которой уже различал голоса и шорохи.

— Кто там? — испуганно спросили у него.

— Полиция Блэкуита. Откройте.

— Боже мой! — с ужасом простонали за дверью.

— Откройте, мэм. Немедленно!

— Боже, Боже!

Дверь, тем не менее, осталась запертой. Бреннон знал, почему не открывают — в таких местах служителей закона боятся и ненавидят не меньше, чем в воровских притонах, ведь почти каждая обитательница пансиона или побывала в руках полиции или чудом от них увернулась.

— У нас есть ордер, и если вы немедленно не откроете, мы выломаем дверь.

— О Господи! О Господи! Миссис Флинн, миссис Флинн!

Наконец в замке скрипнул ключ, и дверь приоткрылась ровно на ширину ладони. В щель Бреннон сунул развернутый ордер. Едва дама внутри сощурилась на бумагу, как комиссар с силой толкнул дверь. Женщина громко вскрикнула, и Натан ворвался внутрь, а за ним бросились двое полицейских.

— Как вы смеете! Уходите! Уходите! — завопила женщина; ее поддерживала другая, помоложе, в форменном сером платье. Бреннон впился в него взглядом.

— Хильдур Линдквист! — громко крикнул комиссар, перекрывая хлопки дверей, шаги и голоса. — Хильдур Линквист!

— Вы не можете! Вы не имеете права! — женщина вцепилась ему в руку. — Уходите! Оставьте нас в покое!

— Миссис Флинн? — уточнил Бреннон. — Читайте!

Миссис Флинн невольно пробежала глазами несколько строк в ордере и задохнулась.

— О Господи…

— Все еще хотите оставить ее здесь?

— Докажите! — прошипела миссис Флинн.

— Хильдур Линдквист сбежала из вашего приюта через несколько месяцев после того, как ее привел отец Тайн. Она родила ребенка в доме одного врача, но сбежала и оттуда. И вернулась к вам, но уже без ребенка, не так ли?

— Она сказала, что он в приюте!

— Он в озере Уир, — сказал Бреннон. Миссис Флинн отшатнулась и тяжело привалилась к стене. Комиссар кивком указал на нее полицейскому, повернулся на каблуках и успел краем глаза заметить мелькнувшую на лестничной площадке высокую белокурую девушку.

— Хильдур! — Натан ринулся по ступеням вверх. — Хильдур, стойте!

Девушка бросилась прочь по узкому коридору, в который выходило множество дверей — видимо, от комнат обитательниц. Она что–то прижимала к груди обеими руками, и Бреннон догадывался, что это.

— Хильдур! Подождите!

Коридор изгибался буквой «П», и на повороте девушка поскользнулась, ударилась о стену и упала, выронив то, что держала. Книга в черной обложке с крестом проехалась по полу, Хильдур бросилась за ней на четвереньках, и тут Бреннон настиг ее и схватил за локоть.

— Хильдур!

— Пустите! — крикнула она, вырываясь и брыкаясь, как ребенок. — Вы ничего не знать! Ничего не мочь!

— Я знаю, Хильдур, я знаю, зачем вам она! Я знаю, что он идет за вами!

Девушка на миг затихла и уставилась на комиссара огромными, прозрачными от страха глазами. Бреннон осторожно поставил ее на ноги.

— Идемте, Хильдур. Вам нельзя здесь оставаться.

В коридоре раздался знакомый топот Двайера. Девушка дернулась всем телом.

— О, глядите–ка, — детектив наклонился, — вот и она, сэр!

Хильдур слабо вздрогнула.

— Отдай ей книгу, — приказал комиссар.

— Но, сэр, это же улика.

— Отдай!

Двайер изумленно моргнул, но протянул Библию девушке. Мисс Линдквист схватила ее и судорожно прижала к груди.

— Пойдемте, мисс, — сказал Бреннон. — Двайер, найди ее пальто.

— Вы мне равно все не верить, — прошептала девушка.

— Я знаю, кто вас преследует, — ответил Натан. — И вы тоже знаете, кто он. Не думаю, что вы хотите смерти кому–нибудь из обитательниц приюта. Потому что он найдет вас рано или поздно, несмотря на нее, — комиссар постучал пальцем по Библии. — Вам лучше уйти.

Хильдур опустила голову и тихо всхлипнула.

— Это она, — Бройд заглянул в узкое оконце на двери. Девушка сидела за столом в допросной, сцепив руки в замок и прижав их к губам.

— Хильдур Линдквист, подданная короля Стернборна, девятнадцати лет, горничная, — Бреннон передал шефу лист с кратким описанием. Бройд нахмурился на строку «Задержана по обвинению».

— Ее повесят, — отрывисто бросил он. Бреннон угрюмо смотрел на шефа. — Если она действительно его утопила, если это она… сделала его этой тварью — я не стану ей сочувствовать.

— Она могла решить, что ребенок мертв.

— А до того она пыталась сделать аборт чисто случайно. От большой любви, видимо.

— А что нужно было ей делать после изнасилования? — поинтересовался Бреннон. — Что, по–вашему?

Бройд промолчал.

— Что ей следовало сделать, сэр?

— Принесете мне протокол допроса, как закончите, — буркнул шеф и двинулся к лестнице.

— Вы думали, что будет ночью? — спросил комиссар. — Что будет, когда он придет за ней?

Бройд остановился, с силой стискивая перила. Натан ждал, сунув руки в карманы и покачиваясь на каблуках.

— Она утопила своего ребенка, — глухо пророкотал шеф полиции. — И мне отвратительны обе эти твари. Если нам удастся приманить утбурда сюда, если мы можем свернуть ему шею… то мне плевать, уцелеет ли наживка.

Бреннон сжал зубы.

— Все равно ее не ждет ничего, кроме веревки, — Бройд скрылся в лестничном полумраке. Бреннон молча стискивал кулаки в карманах.