Александра Лисина - Проклятие королей [litres]

«То есть он был психически нездоров и на отказ дать прикурить вполне мог догнать и треснуть Лива дубиной по башке?»

«Скорее всего это была водопроводная труба, – не согласился мальчик. – Господин Херьен не слышал звуков шагов, но у Дойла в саквояже лежал не только разводной ключ, но и обломок трубы, который он захватил из дома номер три по окончании работы, полагая, что выкинет его по пути. Мы думаем, Дойл просто швырнул ее вслед. Потом подошел, забрал трубу и выкинул чуть дальше, как раз в тот двор, где проводились строительные работы. Благо он стоял по пути. Оттуда труба попала в мусорную телегу и, как мы и предполагали, была отправлена на переплавку. А Дойл просто вернулся домой, разделся-разулся и спокойно уснул. Утром он проснулся уже нормальным и даже не вспомнил, что вообще кого-то ударил. Его жена подтвердила: обычно так и случалось – Дойл побуянит, проспится, а потом опять как новенький. Она даже одно время хотела показать его целителям, ведь порой и она от него страдала. Но услуги хорошего мага стоят дорого, а Дойлы не могли себе позволить такие траты. Поэтому она терпела. И она действительно его любила, несмотря на болезнь. В общем, господин Лив посчитал, что мы имеем дело с классическим расщеплением личности, – заключил Роберт, удивив меня своим рассказом донельзя. – Все это время внутри Дойла жило как бы два человека: один существовал в обычное время, был неплохим мужем и добропорядочным работником. Второй занимал его место, когда первый отключался. Это случалось нечасто, Дойл все-таки не был запойным пьяницей, но, по словам жены, в ту ночь от него пахло спиртным. Он же говорил, что подмерз по дороге. Вот, наверное, и решил согреться, раз зажигалку не нашел. Жена, конечно, подозревала, что по пути домой он мог накуролесить. Тем более что после его отлучек она порой находила в доме чужие вещи. Вот и служебную бляху господина Херьена увидела, когда стирала на следующий день куртку мужа. Но предпочла смолчать, ведь фактически человек, которого она любила, был не виноват».

«Погоди, то есть доказательств причастности Дойла к нападению на Херьена все-таки нет?»

«Есть, – издал хитрый смешок юный жнец. – Мы нашли, куда его жена спрятала бляху. А еще у того, второго, Дойла в доме был тайник, куда он годами складывал трофеи. В обычном состоянии он о нем не помнил, а вот в измененном регулярно пополнял. Его Мэл нашел, когда жена во всем призналась. Так что улик против Дойла достаточно, и не только по этому делу. Однако самое интересное в другом, мастер Рэйш, – оказывается, после воздействия магии Врат у Дойла что-то сдвинулось в мозгах, и теперь алкоголь на него не действует».

«То есть нам не нужно ждать, что после кружки-другой пива он снова пойдет лупить прохожих по головам?»

«Его тщательно обследовали в ГУССе, – угукнул пацан. – И господин Орбис подтвердил заключение Херьена. Дело было рассмотрено в Королевском суде, но судья решил, что в подобной ситуации нет смысла предъявлять обвинение. Правда, Дойла обязали являться на регулярное обследование, и если через год у него не будет рецидива, то Дойлам не нужно будет опасаться королевского правосудия».

Я мысленно улыбнулся.

Новость была необычной, но своевременной. Незакрытые дела, даже такие странные, портили репутацию Управления. И мне было приятно знать, что ребята закончили дело, с которым не успел разобраться я.

– Мастер Рэйш, вы меня слушаете? – вдруг подозрительно прищурилась Натали, заметив мой рассеянный взгляд.

Я кашлянул:

– Да. Конечно. Вы как раз собирались рассказать, как именно попали в мой дом.

– Вас сначала принесли в ГУСС, – все еще с подозрением сообщила девушка. – На носилках. Вы не дышали и вообще были не похожи на себя. Но я вас сразу узнала и не на шутку испугалась, увидев, что вы почти ушли во Тьму. Заклинаний для самопроизвольного погружения в стазис не существует – это я вам как специалист говорю. Но для темных магов это правило работает с оговоркой: каждый раз, выходя на темную сторону или возвращаясь оттуда, маги вашего профиля кратковременно подвергаются сходному воздействию. Вы же в тот момент находились на границе между жизнью и смертью. Словно застряли на переходе и погрузились в неестественно долгий для темного мага стазис.

– И что вы сделали? – тихо спросил я, когда девушка замолчала.

– Не знаю, – нервно улыбнулась она. – Поначалу я боялась, что вы потеряли контроль над даром, и не знала, как к вам подойти. Темная сторона – совсем не та область, где я привыкал практиковать. Но Тьма расступилась сама. Ваши друзья сказали, что я – единственная, кому она вообще позволила к вам прикоснуться. Поэтому я привязала вашу ауру, простите, к своей. И до сегодняшнего дня продолжала понемногу ее подпитывать.

Я взглянул на Натали с недоверием.

Она смогла сделать со мной то же, что я проделал когда-то с Хокк? Светлая?! Вот это новость! Чтобы сделать такую привязку, нужно быть величайшей светлой магиней или же… просто магиней, в теле которой скрыт могущественный темный дар, ставший для меня настоящим спасением.

«Ал, твоя работа?» – хмуро поинтересовался я про себя.

«Нет, – фыркнул невидимый алтарь. – Я к ней даже не прикоснулся. Она сама почувствовала, что надо сделать… не знаю как, не спрашивай. Так что ты обязан ей не только возвращением, но и жизнью».

– Я знаю, – неосторожно бросил я вслух, после чего Натали посмотрела на меня с нескрываемым удивлением.

– Что вы знаете, мастер Рэйш?

Ответить я не успел – пол под тем самым местом, где беззастенчиво вилась и танцевала моя Тьма, вдруг ощутимо вздрогнул, а по стенам комнаты пробежала целая волна разноцветных искорок.

– Похоже, все-таки защита сработала, – вздрогнула девушка. – А я-то понадеялась… Ой, что сейчас бу-у-удет!

«А что будет?» – собрался было спросить я, но тут в дверь что-то с силой ударило, да так, что створку едва не снесло. Из коридора послышался нарастающий гул. Затем внутрь ворвался столб сизого дыма. А из него выступил объятый ярким пламенем человеческий силуэт, который при виде меня взревел подозрительно знакомым голосом:

– Что здесь происходит?!

Честное слово, я едва челюсть не уронил, когда увидел, кто именно ворвался в комнату.

– Корн?!

– Р-рэйш?! – замер на середине движения начальник Главного Управления столичного сыска, уставившись на меня как на выходца из преисподней. – Мать м-моя… это правда ты?!

– Ну, как бы да.

– Какого демона ты здесь делаешь?! – внезапно вызверился на меня шеф, убедившись, что видит перед собой не мираж и не галлюцинацию. – Зачем приперся?!

– А вы?

Корн свирепо раздул ноздри:

– Это вообще-то мой дом!

– Что-о?! – поперхнулся я. А потом заметил на шефе длинный халат, надетый прямо на голое тело, пушистые тапочки и почувствовал, что мне отчаянно не хватает воздуха.