Саша Завалина - Семь ударов [litres самиздат]

– Не думаешь, что внутри нас может ждать неприятный сюрприз? – спросил Костя, пока я ковырялась в замке.

Взламывать замки меня научил один парень в летнем лагере, чтобы сбегать увидеться с ним в рощице. Тот еще был тип! Но вот, разболтанный замок щелкнул, дверь приоткрылась, и я мысленно вознесла хвалу парню из лагеря. Мы проскочили внутрь, заперлись, и Костя проверил сообщения, прошептал:

– Георгий пишет, она идет в сторону рынка.

– Отлично, – я огляделась.

Короткий коридор вел в тесную комнату, в которой едва помещались обшарпанный стол и пухлый диван. Сердце колотилось о ребра и готово было выскочить наружу. Я ждала, что сработает ловушка, словно в Лизиных компьютерных играх, и готовилась принять удар.

– Кажется, чисто, – прошептал Костя, первый заходя в комнату.

Мы обошли крошечную квартирку. Обставлена она была в стиле минимализм, и я не увидела ни одной Настиной вещи. Я надеялась найти картину, но и той не было видно. Но это точно было Настино жилье, даже если она его просто снимала – я чувствовала ее запах. Когда я приходила к Насте в гости, пахло точно так же – цветами и свежестью. Костя в это время вставлял маленькую камеру в выемку шкафа так, чтобы просматривалась вся комната.

– Ну как, видно?

Я критически оглядела шкаф и покачала головой. Устройство слежения было настолько крошечным, что я, зная куда именно Костя его вставил, не могла его обнаружить.

– Ты будешь записывать?

– Ага. На телефон. Если все в порядке, удалю.

– Конечно.

Я заглянула в сообщения – Георгий писал, что Настя пока не собирается возвращаться. Когда мы уходили, я спросила:

– Все ведь прошло гладко?

Костя не выглядел оптимистичным – казалось, его лицо навсегда поглотила беспросветная мгла.

Несмотря на то, что все факты указывали на Алину, Алексей Иванович не верил, что убийцей может быть она. Его следовательская чуйка, закаленная годами работы, подсказывала ему: это не она.

Волосы, частицы кожи, отпечатки на каждом месте преступления? Чушь! Кто-то очень ловко подставил девочку. И судя по всему – кто-то близкий.

Он сидел за своим огромным письменным столом в участке и разглядывал разноцветные стикеры, приклеенные к столешнице. Взгляд наткнулся на зеленую бумажку, на которой плясали размашистые буквы: «Близкая подруга – Елизавета Волкова – блогер». Алексей Иванович открыл ноутбук и нашел ее блог в закладках – ранее он уже сюда заходил.

Целый раздел с видео назывался «Спасение рядовой Алины», и здесь Лиза делилась короткими историями об Алине, о том, какой она человек, и приводила различные мистические версии. Поначалу Алексей Иванович пропускал их, но потом стал вслушиваться внимательнее и с удивлением осознал, что порой «мистический бред» звучал реальнее самой реальности. Его чуйка при этом радостно виляла хвостом – мы на правильном пути.

Но как он мог верить в сказки? И как он мог принять за правду слова девочки, которая ведет блог о компьютерных играх?

Но ладно бы она была одна. Был еще парень – лохматый и худой, как скелет, он ворвался в полицейский участок сразу после того, как задержали Алину, и стал пороть какую-то чушь про картину, чудовище и приложение. Он раз десять заявил, что виновен, что его должны задержать, но тогда все решили, что он какой-то чудик.

Потом этого парня (звали его Константином) задержали, потому что он якобы помогал Алине. Вот тогда Алексей Иванович использовал свой шанс, чтобы вернуться к разговору о приложениях и чудовищах. И Константин рассказал очень занятную историю о проклятой картине, о монстре, живущей внутри нее, о приложении и о том, как монстр ворвался в реальность, благодаря этому приложению. На этот раз Алексей Иванович не стал смеяться, а все внимательно выслушал и записал.

Потом Константина отпустили – источник, оставшийся анонимом, не внушал доверия, а доказательств не было.

Алексей Иванович открыл верхний ящик стола и достал оттуда Алинин телефон. Разблокировав его, он вошел в галерею и щелкнул по последней фотографии. Во весь экран растянулось изображение голубой стены, на которой фиолетовыми буквами обозначалось: « wstне открывай ему!» Фотография датировалась восьмым сентября. «До того, как мы поняли, что данный формат получают все жертвы перед смертью», – подумал Алексей Иванович.

В дверь быстро постучали, послышалось взволнованное:

– Иваныч, погляди!

Алексей Иванович отложил телефон, выскочил из-за стола и вышел из кабинета.

– Что такое?

– С ума сойти, я десять минут назад выходил, а их еще не было, – и полицейский указал на стену напротив его двери. На стене неровными фиолетовыми штрихами было написано: «Убийца настя». Тем же цветом, что и на стене Алины.

Перед мысленным взором Алексея Ивановича встал голубой стикер, наклеенный на столешницу в его кабинете: «Подруга, одноклассница – Анастасия Берген – убита (?) и похищена (?)».

Да.

По лестнице застучали торопливые шаги, и Алексей Иванович хотел поинтересоваться, не пускали ли кого в участок. Но это был не охранник, а женщина. Марина Сергеевна, мама Алины. Ее глаза сверкали, дыхание сбилось, а волосы как попало разметались по плечам. За ее спиной маячил недовольный охранник.

– Прости, Иваныч, проморгал.

– Ничего, – Алексей Иванович перевел взгляд на Светлану Сергеевну. – Кажется, вы очень хотите что-то мне сказать, Светлана Сергеевна?

Родители прислали с Георгием еще денег. В записке они писали, что все в порядке и, хотя полиция часто водила их в участок, их вины доказать не смогли. У меня каждый раз сердце сжималось, и я спрашивала себя: «За что нам все это?»

Мы следили за Настей через Лизин смартфон, на который Костя поставил специальную программку. Лиза до сих пор была настроена скептически насчет Насти и обижалась всякий раз, когда мы говорили о ней, как о подозреваемой. В такие минуты я считала себя плохой подругой, ведь хорошие подруги обычно до последнего думают друг о друге исключительно в добром ключе и резко отрицают любые черные дела. А тут – убийство. Четыре убийства. И Маша… я до сих пор не понимала, почему Настя подняла на нее руку?

И я засомневалась. Судя по спрятанной камере, Настя вела себя прилично. Делала зарядку время от времени, заплетала волосы в длинную косу, писала что-то в тетради и много рисовала. Она вела себя так, будто играла в идеальную жизнь простого человека. Хотя и трудно сказать, мы пока следили меньше суток.

Придя сегодня после школы, Лиза и Костя уставились в смартфон. Я в отличие от них наблюдала за Настей почти все время. Посмотрев, как Настя аккуратно вырисовывает какую-то линию в тетради, Лиза вдруг хлопнула меня по плечу и ахнула: