Борис Ярне - Синтез [litres самиздат]

– Да, мой дядя посодействовал. Рита только и делает, что готовится к институту и к новой работе. Ты же не думаешь, что она просто обо всех забыла?

– Обо всех? – удивилась Сандра.

– Наверное. Может, ты с ней и видишься, а вот я, например, не помню, когда мы с ней последний раз встречались. – Сара внимательно посмотрела на Кальмана.

– Да, неуловимый «трудоголик», – поддержал Кальман, разгадав намерения Сары, – или, правильно будет – неуловимая «трудоголичка»?

– «Трудоголиха»! – подхватил Рик и рассмеялся.

– А я всё думаю, куда она пропала, – все также рассеяно произнесла Сандра. – Что-то Ренат не идет.

«Нет, тут что-то другое, – задумалась Сара, придя к выводу, что дележ подруг тут не при чём. – Неужели за этого жеребца так переживает?»

– А вы ведь раньше не наведывались сюда, я угадал? – спросил Наиряна Ким Сан Шик, глава автомобильного концерна, аккуратно разделывая жареную рыбу, вольготно расположившуюся в его тарелке.

– Да, признаюсь, я не сторонник регулярного посещения столь изысканных мест, – признался Сурен, наливая себе в бокал вино.

– Ну, что вы. Место это довольно-таки демократичное. А традиция – великая вещь. У каждого человека обязательно должно быть что-то, что является для него традиционным. Это упорядочивает его жизнь. Вы не согласны со мной?

– Я бы не стал возводить привычку в ранг традиции, – возразил помощник главы администрации президента, поднимая бокал, – но охотно выпью за традиции в целом!

– Поддержание традиций в целом дорого стоят, не так ли? – поинтересовался Ким.

– Спокойная жизнь, вообще, вещь недешевая. Можно сколь угодно рассуждать на тему того, как дорого может обходиться война, но, уверяю вас, поддержание мира стоит не меньше. Разумеется, речь идет о нестабильной ситуации.

– В стабильной ситуации мы бы с вами на эту тему не рассуждали. Насколько я вас могу понять, под поддержанием мира в данном случае вы подразумеваете развертывание военных действий против возможной войны? То есть войну против войны до войны конкретной.

– Совершенно верно, – согласился Наирян.

– Моя жена заболела, – вдруг отвлекся Ким, – но я не смог нарушить традицию. Шнайдера нет. Он без своей певички в свет перестал выходить. Что-то никого сегодня нет. Вы правильно сделали, что пришли. Здешняя обстановка расслабляет и тем самым позволяет взглянуть на определенные вещи без всякого давления сложившихся стереотипов. Скажите, Сурен, сколько, на ваш взгляд, старику осталось?

– Он уже выдохся. Считайте, что его уже нет.

– А ведь он ненамного старше меня, – задумчиво произнес Ким. – И вы хотите устроить досрочные выборы сразу, как только определится достойный приемник?

– Я бы сказал, достойный президент.

– Да, – протянул промышленник, – а ведь мы сами превратили демократию в «беспредел». И всё от жадности. Вы правы, за это придётся платить. Я поговорю. На следующей неделе соберем неформальный съезд.

– Капиталистов всего города? – усмехнулся Наирян.

– Да-да, капиталистов. Слишком долго мы тянули. Богатство ослепляет. Но оно не должно доводить до того, чтобы мы лишались бдительности и были не в состоянии отдавать себе отчёта в том, что история собирается повернуть вспять. Кстати, вы не замечали, что очень многие люди скорее откажутся от свободы, лишь бы не видеть, как кто-то рядом богатеет? Они предпочтут равенство в виде нищеты и тотального рабства, чем свободу, выраженную в конкуренции.

– Я считаю, что всё должно быть сбалансировано.

– Вы никогда не отвечаете прямо? Что ж, это делает вам честь, как политику. У вас есть будущее. Ведь именно его вы сейчас творите. Историю двигает общество в целом, каждый член которого преследует свои личные цели. Вы согласны со мной?

– Отчасти, – улыбнулся Сурен.

– А вы там у себя в администрации молодцы. Смогли резюмировать наши порывы. Почти до всех достучались. Пусть их не много. Так и должно быть. Давайте выпьем за наш успех.

Наирян снова налил вина.

Наблюдения Гашека и его людей за отелем не дало никаких результатов. Как можно незаметнее для компании, в которой сидел Максим, Ян прошёл в зал и, с трудом найдя подходящее для обозрения всего зала место, принялся изучать публику, краем глаза поглядывая в меню и недовольно подсчитывая бюджет своего мероприятия. Неподалеку от него расположилась шумная компания, состоящая из одних женщин – Гашек насчитал пятерых. Все они были молоды и на его взгляд недурны собой, даже очень недурны.

«Чёрт возьми, – подумал он, – только этого ещё не хватало».

«Чёрт возьми, – подумали все женщины разом, потому как принялись сначала по очереди, а потом и все вместе, кидать в его сторону свои страстные взгляды. – Какой мужчина, и совершенно один. Или ждет кого?»

«Проклятье! – взмолился Ян, – ну почему так не вовремя?»

«Что ж, – подумали женщины, – если в ближайшие полчаса никто не придёт, то он один. Ну, держись! Как будем делить?»

«Тысяча чертей! – не унимался Ян, – нужно было взять какую-нибудь подругу для прикрытия. Они же все внимание отвлекают. Особенно вон та, смуглая, с выразительными карими глазами».

«Кажется, он остановил на мне свой взгляд, – подумала смуглая, с выразительными карими глазами. – Всё-таки, неплохо, что мы для разнообразия решили проведать, что это за балы такие, сбежали от наших парней и не пошли в клуб».

«Дьявол! – продолжал ворчать про себя Ян, – кажется эта смуглая, с выразительными карими глазами, заметила, что я её заметил».

«Может, улыбнуться ему, пока кто-нибудь не опередил меня и не улыбнулся ему первой», – подумала смуглая, с выразительными карими глазами, и сказала вслух:

– Знаете, девочки, мне кажется, он старый.

Девочки набросились на неё с упреками, переведя на неё всё свое внимание. Смуглая, с выразительными карими глазами, воспользовавшись тем, что только её взгляд остался устремлен на Яна, тут же улыбнулась ему.

«Чтоб я сдох! – кричал в душе Ян, – она улыбнулась мне. Нужно менять место дислокации».

Не успел произойти гром, как Сандра вздрогнула, в одно мгновение её зрачки расширились и лицо застыло в испуге. Сара заметила это, и, проследив за её взглядом, тоже хотела было испугаться, но не успела – прозвучал гром. Мужчина в шикарном белом смокинге с огромным букетом роз в дрожащих руках и с безумием во взгляде подлетел к их столику и упал на колени перед Маргаритой, рассыпав цветы вокруг её ног.

– Эффектно, – единственное, что мог выговорить Максим, разворачиваясь вместе со стулом к незнакомцу.

Маргарита также развернулась к нему, машинально взяв Максима за руку. Незнакомец поднял голову и, заметив движение Риты, приковал к нему свой взгляд.

– Царица моя! – воскликнул он. – Меня зовут Фархад и мое сердце разбито! Я целый месяц мечтал о вас и теперь вижу, что опоздал. Что ж, я был прав с самого начала. Я не достоин вас. Уважаемый, – обратился он к Максиму, не отводя глаз от Риты, – только то, что богиня взяла вас за руку, говорит о том, что вы достойный человек. Делайте со мной, что хотите – я люблю вашу даму и не могу с собой ничего поделать. Убейте меня. Я смиренно приму свою судьбу. Я не знаю, как мне жить, если сердце моей возлюбленной принадлежит другому. Мне лучше не жить! – и более спокойно спросил: – Мне не жить?