Борис Ярне - Синтез [litres самиздат]

– Насколько я могу предполагать, вы считаете, что в массе своей люди бездеятельны. Именно поэтому растут стены?

– Именно так. Именно поэтому человечество в целом несчастно.

Мощный порыв ветра ударил в стекло окна. Свеча колыхнулась.

– Но те, кто обрёл цель, те, кто обрел счастье быть деятельной натурой, они-то?

– Им тяжело в мире стен. Они сражаются и в большинстве своём гибнут. И гибнут очень часто нелепо, в силу безразличия и непонимания стен, неприятия, нежелания быть услышанными стенами, тупого ленивого упрямства стен, инертности масс стен, боящихся любых движений и любых перемен. Стена хороша тогда, когда защищает тебя от врага снаружи, но не тогда, когда не пускает наружу тебя, сама, становясь тебе врагом.

– Но катастрофа? Она способна разрушить стену?

– Всё может быть. Катастрофа – крайняя черта. Понимающие её близость стараются не допустить её приближения и приступают к действию.

– И их мало?

– Их крайне мало. В основном они одиноки. И именно поэтому им необходимо обладать не дюжей силой, чтоб встать на свой путь без поддержки.

– А если они не обладают должной силой?

– Должны приобрести. Цель поможет, должна помочь, обязана укрепить их в сознании своего пути и придать уверенности. Они станут сильными. Обязаны стать сильными.

– Или же их ждет обочина…

– Или же их ждет обочина.

– Ты любишь её?

Максим вздрогнул. Сидя в отеле, в кафе за чашкой чая, в субботу, накануне отъезда в Ветреный, он задумался и не заметил, как к нему за столик подсела Варвара Ильинична.

– Простите? – обратился он к ней.

– Любишь принцессу?

– Какую принцессу? – Максим никак не мог понять, о чём его спрашивают.

– Да брось ты, Максим. Ты прекрасно меня понял, – улыбнулась старушка.

– Вы всё называете Риту принцессой?

– А как же её ещё называть, если она и есть принцесса.

– Принцессе нужен рыцарь, – проговорил Максим, вспомнив слова цыганки.

– Каждой женщине нужен рыцарь, – сказала Варвара Ильинична.

– Так вы об этом?

– Не слышишь ты меня, молодой человек, – рассердилась бабушка.

– Почему, я всё понял. Просто, мне все эти принцы с принцессами, да рыцарями, да драконами, да не знаю, как там ещё, так…

– Ты её любишь?

– Почему вы так решили?

– Ну, во-первых, потому, что ты не отвечаешь, во-вторых, это вводит тебя в смущение, в-третьих, ты готов ехать за ней на край света, хотя даже не представляешь, где она и что с ней. В-четвертых, и я в этом уверена, о ней ты думаешь больше, чем обо всех твоих драконах, хоть и не признаешься в этом даже себе.

– То есть, вы вот так взяли, и ответили за меня.

– Принцесса не принцесса, она чудесная девушка. Скажи ей. Обязательно скажи, иначе упустишь.

– Что сказать, что она чудесная девушка?

– Вот ты балбес! Это-то, само собой. Тебе же не пятнадцать лет, что ты всё как мальчик? Обязательно скажи, как найдешь.

– Что сказать? Я не понял.

Варвара Ильинична встала, помотала головой и, уходя, бросила:

– Всё ты понял.

– Кстати, всё забываю спросить, Макс, ты любишь её?

– Чёрт! – Максим снова очнулся. На этот раз он находился в салоне автомобиля. Укачавшись от монотонной дороги и слегка задремав, он вспомнил свой разговор с Варварой Ильиничной.

– Что такое? – удивился Купер.

– Может, остановимся вон там, кабак какой-то и заправка. Я как раз взбодрюсь и сяду за руль.

– Давай. Ночью вести я не люблю. Очень любезно с твоей стороны, – Джон рассмеялся. – Сколько сейчас? Ага, половина десятого. Тормозим.

Заведение, в котором решили остановиться Максим с Джоном, было довольно-таки скромным. Единственное, что придавало ему некоторую солидность – это телевизор с большим экраном, видимый из любой точки кафе. Судя по всему, хозяин заведения любил развлекать своих посетителей трансляциями спортивных мероприятий.

Но сейчас было время последних новостей, и немногим посетителям придорожного кафе приходилось вместе с ужином поглощать сладкий голос дикторши, вещавшей о событиях уходящего дня:

– Беспрецедентной по своему масштабу можно было бы назвать сделку, пресечённую сегодня днём в одном из прибрежных отелей, если бы она была единственной за последний месяц. Эпидемия наркоторговли – так характеризуют текущее состояние криминального мира в департаменте полиции. В результате операции, проведённой отделом полиции по борьбе с наркотиками совместно со спецназом Министерства Городской Безопасности, было изъято пятьсот килограммов героина. Преступники были задержаны непосредственно в момент совершения сделки. По информации, полученной нами в пресс-центре Департамента полиции, в сделке участвовали такие известные в криминальном мире авторитеты, как Чен и Тадеуш Буковски, более известный как Термит, в прошлом правая рука лидера преступной группировки Артура Фридмана по кличке Князь. Но, говоря о популярных людях, здесь стоит упомянуть и ещё об одной широко известной личности уже политического, а, следовательно, и общегородского масштаба. Лидер коммунистической партии Города, кандидат в президенты, Диего Санчес, присутствовал в отеле, ставшем местом преступного действия. Благодаря оперативной съемке, проводившейся на протяжении всей операции, вы можете видеть, что в переговорах с Ченом и Буковски принимает участие Диего Санчес. Более того, доподлинно известно, и также видно, что ни у кого иного, как у Санчеса, в конечном итоге, остаются деньги от продажи героина. В данном случае и Министерство Городской Безопасности, и Департамент полиции, и наш канал воздерживается от каких-либо комментариев. Однако стоит задуматься, кого собирается избирать народ, в ком он видит свою защиту и своё будущее, а также на какие средства существует так называемая народная партия, а также проводится её предвыборная компания.

– Воздержалась от комментариев, – не сдержался Купер.

– По данному инциденту возбуждено уголовное дело по статьям…

– Да пошли вы в задницу со своими статьями! Вот суки! Это же подстава! Очевидно. Или, вообще, монтаж. – Джон завёлся.

Судя по всему, посетителей кафе также заинтересовало последнее известие, полученное с большого экрана телевизора, и они также начали его обсуждать, может не столь импульсивно, как Купер, но с тем же возмущением.

– Поверь, Макс, найдутся ослы, которые поверят в этот понос и заберут свои голоса у коммунистов, или, вообще, не придут на выборы. И этот дебил засядет ещё на четыре года. Нет, этот Город может спасти только революция…

– Ты коммунист? – поинтересовался Максим.

– Нет. Я оппозиционер.

– То есть, как только коммунисты… если коммунисты придут к власти, ты будешь агитировать против них.

– Макс, я сейчас говорю об элементарной справедливости.