Борис Ярне - Синтез [litres самиздат]

– Мало ли что может произойти на острие когтя Дракона, – произнес Феликс.

– Ты знаешь легенду о проклятье? – смеясь, спросил Максим.

– Легенды просто так не рождаются, – серьезно ответил Феликс.

– За сорок лет ничего не случилось, – заметил Максим.

– Неужели ты думаешь, что если бы что-то и случилось, об этом стали бы кричать на каждом углу? Хотя тут ты прав, за сорок лет ничего не случалось, – медленно в раздумье проговорил Феликс.

– А что может случиться в принципе? – решил спросить Максим. Тон, которым Феликс произнес последнюю фразу, насторожил его.

– Да мне-то почём знать? – ответил Феликс.

– Честно говоря, Феликс, меня не покидает ощущение, что ты много чего знаешь, в том числе и о Пиратском острове, но не хочешь говорить, – улыбаясь, сказал Максим.

Феликс улыбнулся в ответ и пристальным взглядом окинул Максима с головы до ног. Он указал на лавку, стоящую в теньке на выходе из комплекса. Они присели.

– Мне это кажется или так и есть на самом деле? Твое любопытство, связанное с островом нельзя назвать праздным, – сказал Феликс.

– Нет, но почему же? – замешкавшись, пробормотал Максим. – Я, вообще, очень любопытный. И любознательный.

– Так я прав? – спросил Феликс и, подождав мгновение, добавил: – Максим.

Максим вздрогнул.

– Меня не интересует причина, по которой ты скрыл своё имя. Это не мое дело. Может, ты от жены прячешься, может, от полиции. Может, у тебя игра такая. Но, в любом случае, это всё не просто так. А твое любопытство, или любознательность не такое простое, как может показаться. Тебя выдает интонация. Ты забыл, что я профессионал. Учись напрочь гасить любые, самые малейшие эмоции.

Максим молчал, глядя на Феликса.

– Я наслышан о товарище Бахрамове по кличке Академик. Я, конечно, ещё пешком под стол ходил, когда его карьера закончилась, но потом мне о нем рассказывали. Так вот, не тот это был человек, чтобы наугад выбрать какой-то затерянный в океане необитаемый остров. И предположить, что он ему приглянулся, было бы нелепо. Подобающей инфраструктуры на многие километры вокруг, включая большую землю в те годы не было, да, собственно и сейчас, нет. На логистику он закрыл глаза. Была особая причина, особая цель, которую он унёс с собой в могилу.

– И он мог знать легенду? Звучит глупо, но раз об этом месте нет никакой информации, кроме этой сказки, то, что он мог знать ещё? Как думаешь?

– Я не знаю, что думать – проговорил Феликс.

– И зачем выбирать проклятый остров? Для смеха?

– Для кого-то проклятье может оказаться благословеньем.

– Я не понял, – удивленно проговорил Максим.

– Не обращай внимания, Джек-Максим.

Максим ухмыльнулся и спросил:

– А ты бывал на острие когтя?

– Нет, но я знаю, что там, – ответил Феликс.

– И что там?

– Ничего особенного. Скалы и море.

– Так почему нам должно быть страшно? – Максим не унимался.

– Вы не в отпуске, вы не в розыске. Вы не простые отдыхающие. Я пока не могу тебя разгадать, но здесь вы неспроста. И я могу предположить, что вы озадачены секретами острова, секретами, которые сорок лет таковыми остаются. Может, ты журналист? Может, просто, искатель приключений. Со стволом за поясом и в обнимку с красоткой. Я не случайно вас заметил ещё на катере. Городские предания и вечные законы, истории про Лебедя и Дракона, всё то, чем сейчас пичкает нас пресса, доступны всем. Все стали проявлять интерес к этой теме, но о Пиратском острове, когте Дракона, в этом разрезе мало кто знает, равно как и о легенде.

– И поэтому мы должны бояться когтя Дракона, его острия?

– Я рационалист, – твердо сказал Феликс. – Но для меня остается загадкой, каким образом один человек, бывший заключенный, смог взять под контроль полгорода, да ещё попасть в Верховный совет, диктуя ему свои условия. Пойми, он вор. И об этом все знали. Все! И закрыли на это глаза. Кто его знает, до каких высот он бы ещё добрался, если бы не убийство.

– Правительство само по себе преступно. Чему тут удивляться? Они признали в нем своего кореша.

Феликс ухмыльнулся и взглянул на часы.

– Твоя «цыпа» не заскучает без своего защитника? – спросил он.

– Да, пожалуй, я пойду, – согласился Максим и поднялся со скамейки.

Попрощавшись с Феликсом, Максим направился к своему бунгало.

Шел он медленно, прокручивая в голове разговор с Феликсом. Несмотря на все отрицания, Максим был уверен, что тот знает что-то, чего упорно не хочет говорить. Если и не знает, то, во всяком случае, о чём-то догадывается.

«Феликс очень осторожен, – думал Максим, – и просто так, да ещё и первому встречному не будет ни о чем рассказывать. О себе он не будет говорить вообще никому. Но что касается сторонних вопросов, которые никоим образом не могут оказать какого-либо влияния, ни на него, ни на ситуацию вокруг него? Их-то он обсудить может. Почему же он говорит намеками, да предположениями? Вспомнил Академика и его карьеру. Зачем? И чего нам бояться в джунглях? Академик…»

Находясь на полпути к пляжу, Максим свернул и направился к музею острова. Он вспомнил о рисунках, которые напугали Фераху.

«Что-то всё это очень смахивает на… Ни на что это не смахивает! Бред какой-то очередной и нескончаемый. Скоро от этих загадок станет скучно. Загадки, загадки, кругом одни загадки и вопросы. Ну, хоть бы один ответ получить!»

Музей был пуст. Смотрительница впустила Максима, поинтересовавшись, нужно ли ему экскурсионное сопровождение. Поблагодарив за предложение, он сказал, что с экскурсией он уже тут был, а теперь хочет осмотреть всё самостоятельно. Смотрительница пожелала ему приятного времяпровождения и предложила свои услуги, если у него возникнут вопросы.

Макет острова, этапы строительства курортной зоны по годам в фотографиях, участники строительства, знаменитости, посещавшие остров, обзор флоры и фауны, инструменты, материалы, чертежи и прочие архитектурные и строительные атрибуты этой стройки века. Обходя комнату за комнатой, залами помещения музея нельзя было назвать, Максим всё пытался высмотреть что-нибудь, что толкнет его на путь к ответу, ответу на вопрос, который и сформулировать-то было сложно. Какой-то туман, какая-то сумятица. Вот первая комната, посвященная Руфату Бахрамову. Биография, фотографии, заводы, встречи, митинги, президиум, личные вещи. Следующая комната: документы, документы, опять личные вещи, подарки от правительства, от избирателей, от друзей и соотечественников. И так далее. Ничего не бросалось в глаза и не вызывало никаких мыслей или эмоций, способных развеять туман. Где же рисунки? Вот ещё одна комната. Вдоль стен были выстроены столы, под стеклом которых были выложены картины.

– Вот они, – прошептал Максим. – Сюда мы, кажется, не заходили. Видимо, с точки зрения живописи, экспонаты не столь интересны.