Сергей Ванин - Спецотдел «Бесогон» [litres самиздат]

Наказал я учителю дома оставаться и язык на замке держать, а сам двинулся в указанном направлении. Смеркалось уже. Но я тьмы не боялся, чувствовал, что правильным путем следую. Пока шел по деревне, заметил, что почти все ставни закрыты, лишь в некоторых избах горели подслеповатые керосиновые лампы. Жителей на улице не было. Граличи словно вымерли, будто, в ожидании новых напастей.

Однако лично я чувствовал себя прекрасно. Мысли, что крутились у меня в голове до этой самой минуты, вдруг упорядочились, и все встало на свои места. Так часто в нашем деле бывает. Отец называл этот миг «моментом прозрения», а я именую «часом Ч». Начиная с этого момента, пошел обратный отсчет времени, сколько «серому» жить осталось. В такие минуты бесогон особенно силен, и остановить его мало, кто сможет.

Нужно сказать, что связь между Игнатом Конько и серым хищником я уловил сразу. Оборотней мне и раньше «валить» приходилось. Дело это не слишком трудное, но здесь особо свирепый экземпляр попался. Бастарами этих зверюг наши кличут. Среди оборотней это наиболее опасный вид, питаются подобные особи лишь мясом человека. Особо почитаемое лакомство человеческое сердце, причем бастары в отличие от других своих сородичей существа мыслящие и мало зависящие от полнолуния и прочей ерунды. Эти твари особо уважают сердце того, кто за ними гонялся. Считается, что данное лакомство придает тварям силу и живучесть. Впрочем, вероятно, так оно и есть на самом деле. Бастары необычайно живучи, изворотливы и выносливы. Простой серебряной пулей их, конечно, не возьмешь. Тут нужна особая метода, подробно описанная одним карпатским воеводой по прозвищу Ян – Волкогон. Этот труд, датированный восемнадцатым веком, был настольной книгой у дореволюционных бесогонов, но после революции сей бесценный манускрипт сочли бреднями выжившего из ума старика и уничтожили книгу путем сожжения в буржуйке. Я по памяти восстановил многое из творений воеводы, теперь эти знания помогут мне убить этого «серого» мерзавца! Волчину нужно колоть, причем, обязательно в его поганое сердце. Специальный серебряный кинжал при мне, как, впрочем, и наган с полным барабаном серебряных патронов, от которых в данном конкретном случае пользы – чуть.

Тут для лиц непосвященных необходимо добавить, что данный вид оборотней готовит свою ритуальную трапезу загодя. Тело несчастного охотника кладут вылежаться, твари ожидают, пока его окончательно покинет душа. По понятиям бастаров она уходит из тела вместе с вытекающими из тела каплями крови. Чушь несусветная, но проклятые зверюги свято в это верят. И именно поэтому оборотень Игнат готовится прийти к телу Будько в самое ближайшее время. Не знаю, как Игнат стал оборотнем, предполагаю, что перенял эту особенность от своего папаши – лесника. Многие из племени оборотней по роду людской службы тесно связаны с лесом. Среди них немало лесорубов, охотников, лесников. Мне приходилось обезвреживать одного зловредного типа, который в своем человеческом обличии трудился в конторе по заготовке лесных лечебных трав. В передовиках ходил злодей, пока я его «из оборота не вывел».

К слову, насчет причастности к ведьмам сестренки Игната Ярославы Конько я уверен наверняка. Часто это отродье появляется на свет, забирая жизнь у тех, кто им ее дает. Мать Ярославы, умершая родами, лишнее подтвержденье моим наблюдениям. Хотя, как и во всяких правилах здесь есть исключения. Но в данном конкретном случае, мои умозаключения верны. Не будь, я потомственный бесогон Савва Сорокин. Именно Ярослава и есть пособница своего братца во всех его кровавых начинаниях. Скорее всего, именно Ярослава принимала меня в облике незабвенной гражданки Юрасиной. Первый раз ей повезло, укатала меня, но окончательный расчет произойдет именно сегодня. Так считал я, направляясь к дому тетки Чертычихи. Разве я мог знать тогда, что этот бой станет одним из самых трудных в моей богатой событиями жизни?

Однако я пришел. Вот она, избушка Ярославы, до нее несколько десятков метров. Хорошо видно, как она маячит в серых ранних сумерках. Хватит размышлять, пришло время действовать! Теперь нужно быть сверх осторожным

Я остановился и принялся наблюдать за лесным жилищем ведьмы. Построено оно было, видимо, еще ее папашей – лесничим. Место для добротного пятистенка было выбрано очень грамотно. В нескольких десятков метров бил чистейший ключ. Его неторопливое, размеренное журчание слышалось в затихающем шепоте леса особенно четко и явственно.

Огня в окнах не было. Держу пари, что ни керосина, ни лампы в хозяйстве Чартычихи отродясь не числилось. Ведьмы прекрасно видят в темноте, хотя при дневном свете порой бывают подслеповаты. Я прождал с полчаса, ловя каждый звук, доносившийся из дома, но там было тихо. Лишь тихонько мяукал кот, да пару раз что-то звякнуло в сенцах. Пса у Чартычихи не было, что косвенно подтвердило мою версию о принадлежности бандита Игната Конько к поганому племени оборотней. Собаки с серыми тварями не уживаются, это знает каждый бесогон.

Я подождал еще минут десять. Все было по-прежнему, лишь стало еще темнее. Весенний вечер вступал в свои права. Пора! Я шагнул вперед и двинулся к избе мягким пружинистым шагом. В рукаве шинели я сжимал узкий, остро отточенный серебряный кинжал. Вот и крыльцо, я вскочил на него и стукнул ногой в дверь.

– Открывай, это я, Игнат, – прохрипел я, заходясь в тяжелом надсадном кашле, правдоподобно имитировать который научился, сидя в лагерях.

Давно известно, что шепот и хрип звучат почти одинаково у большинства особей мужского пола. Попробуй, распознай, кто это говорит на самом деле. Не распознала и Ярослава.

– А? Что? Игнатушка? Ты? – за дверью послышался торопливый шорох.

– Я! Ранен я, бесогон заезжий зарезал, кровью истекаю! – воодушевленный успехом захрипел я с новыми силами.

– Сейчас, родненький мой, сейчас, – запричитала Ярослава.

Лязгнул тяжелый засов, и дверь отворилась. На пороге возникла женская фигура в длинном домотканом платье.

– Сюда, Игнатушка, – Ярослава осеклась.

– Руки в гору, ведьмино отродье!

Я ввалился в сенцы и толкнул в комнату онемевшую от удивления и страха Ярославу. Сейчас самое главное в корне подавить сопротивление ведьмы, запугав ее, подчинить себе и сделать это максимально быстро. Тут все способы годятся.

– Твоя дочура у нас. Хочешь, чтоб она жила – делай, что велю, – прошипел я, вперивая немигающий взгляд в испуганные глаза ведьмы.

– Не трогайте Маню, умоляю! Она не такая, как я. Она обычная девочка. Родилась от обычного мужчины, – скороговоркой затараторила она, утирая рукавом мигом выступившие на глазах слезы.

– Молчать! – рявкнул я.