Аделия Розенблюм - Инспектор Ян. Долгий путь [litres самиздат]

Романа нигде не было.

Ирий поворачивался медленно, скользя по своей долгой орбите вокруг двух солнц. На востоке мрак ночи уже рассеивался. Занимался бледно-лиловый рассвет. Голубоватые лучи маленькой Зари – молодой и холодной звезды, – уже осветил верхушки небоскребов. Полумесяц Велеса катился к северо-западу, прогоняя с небосвода яркие звезды. Природа замерла в предрассветной лиловой мгле. Птицы притаились в своих гнездах. Утомленные долгой ночью развлечений туристы расползлись по номерам. Даже океан прекратил свое обычное волнение, почти бесшумно колыхая водами. Ещё несколько мгновений, и лучи Зари пробьют толщу густой атмосферы, и Нагой очнется, заживет своей привычной суетой.

Ян держал на коленях голову Майки, утомившейся от мучительно долгого ожидания. Она заснула и выглядела такой трогательной, беззащитной маленькой девочкой.

Роман не появлялся. Он просил верить ему, но разве Ян может?! И должен ли? Что если де Сант Эдаль готовит ловушку? Инспектор чувствовал, что необходимо действовать. Но, привыкший полагаться на эгоцентричного и самовлюбленного, но все же умного напарника, растерялся и не знал, как следует поступить. Дожидаться?

Свет Зари проник сквозь розу в собор. Майка проснулась и, потягиваясь, нежно улыбнулась своему спасителю. Они ненадолго покинули своё убежище, чтобы позавтракать, после чего вернулись в пустующий собор.

– Значит, на этом ультрофоне есть все, чтобы посадить Вола? – спросила Майка, глядя на Яна большими и чистыми глазами.

– Он так сказал. Мой напарник.

Майка долгим изучающим взглядом смотрела в лицо Яна.

– Ты все ещё ему веришь? – спросила она. – Он мог обмануть тебя. Кстати, кто он такой?

– Он совершенный негодяй, – не раздумывая ответил Ян.

Майка засмеялась.

– Это правда! – продолжал Ян, тоже немного посмеиваясь. – Но мы прошли с ним через многое, так что я верю ему. Мне хочется ему верить.

– Почему–то я понимаю тебя, – Майка потрепала Яна по волосам, провела горячей ладонью по лицу и поцеловала в губы.

Они сидели под куполом собора, их шепот разносился по пустому залу порханьем тысяч бабочек. Величественное рукотворное изваяние из мрачных каменистых пород хранило многовековое тяжелое молчание. Архитектурные изыски интерьера нависали над пустыми креслами, подавляя своими важностью и тяжеловесностью всякое своемыслие.

В старину людям тяжело приходилось. Посещая подобные заведения сызмальства, сознание человека привыкало быть должным, быть обязанным, быть греховным и быть готовым просить прощение за все. Давление, которое оказывают на хрупкую человечью душу острые своды собора, нависающий купол, высокие колонны, массивные каменные фигуры людей с гневными и пронзительными взглядами… Давление это губит норов, тягу к познанию, противостояние слепым подражанию и верованию. Сознание истязается тяжестью навязанной греховности и теряет свое свободолюбие. Человек становиться смиренным, всегда готовым соглашаться со своим хозяином и, в итоге, оказывается марионеткой в руках искусных кукловодов в дорогих золоченых мантиях, потрясавших тяжеловесными распятиями.

Ян вздохнул с облегчением. Хорошо, что эпоха эта канула влету, оставив после себя лишь мирные отголоски в виде роскошной архитектуры. Ни к чему не обязывающий памятник, на который хочется смотреть.

– Что теперь? – спросила девушка, нарушив глубокую задумчивость Яна.

Он посмотрел в большие томные глаза.

– Не могу решить. Мне все кажется, что он вот–вот войдет сюда, обзовет меня и скажет что делать.

– Не простые у вас отношения, – Майка засмеялась, и её звонкий смех разлетелся по собору многократно усиленным эхо. – А ты не думаешь, что пора бы уже перестать делать то, что тебе велят? Ты же инспектор?!

– К чему ты клонишь?

– Ян Карел, которого я помнила, был решительным и самоотверженным инспектором! По духу, а не по званию, которое какие–то там чиновники могут вот так взять и отобрать. Я полюбила того Яна. Я пережила его утрату. Я все ещё пребываю в состоянии эйфории от мысли, что этот Ян нашел меня и держит за руку!!! – Майка заволновалась, ее голос дрожал, а на глазах проступила тонкая пелена слез. – Но ты… тот ли ты Ян?

Девушка с вызовом посмотрела на Яна.

– Однако, у меня появилась идея, – произнесла она.

– Если ты хочешь сбежать с этой планеты со мной, я забуду о Гришине навсегда, и мы рванем восвояси первым же шатлом, – не задумываясь, выпалил Ян.

Майка смущенно засмеялась.

– Это, безусловно, в списке моих желаний. Но нужно довести дело до конца. Есть один человек, возможно, ты слышал его имя. А может, и нет. Не имеет значения. Он уже много лет конкурирует с Гришиным. Надо сказать, очень успешно. Его компания оказалась неуязвима почти ко всем притязаниям Гришина.

– Что же он может сделать?

– Думаю, его связей будет достаточно, чтобы правильно применить тот материал, что скрывает в себе твой ультрофон.

– Думаешь, ему можно доверять? Не берусь судить, но если этот человек сумел составить конкуренцию Гришину, значит, он тот ещё мерзавец!

– Возможно, ты прав. Но я его знала, как очень порядочного человека. И мне отчего–то хочется поверить ему.

Ян долго не отвечал. Девушка коснулась его плеча и, заглянув в глаза, произнесла:

– А какие ещё есть варианты?

Действительно, какие? Ждать Романа? А где он? Что если де Сант Эдаль не придет?

«Предатель! – пронеслось в голове, – Он кинул меня!!»

Мысли шумным потомком хлынули, словно прорвав плотину. Ян запаниковал и, оставив девушку, отправился бродить по просторному залу собора.

А что же ультрофон? Тот же? Или копия? Может, в нем нет ничего!? Может, Роман играл, как и всегда, свою игру. Всучил доверчивому инспектору муляж, пустышку, чтобы сбить с толку!?

Ян замер, сердце в груди напряглось, даже будто перестало биться. Он коснулся экрана, чтобы убедиться, что лишь накручивает себя, и Роман ни в чем не виноват. Экран вспыхнул приятным теплым свечением. Это горела строка ввода пароля.

Будто огромный тяжелый булыжник сорвался с обрыва и рухнул в пропасть. Внутренности словно натянутые на одну веревку, сжались в тугой комок. Сердце громко ухало в груди, в ушах, под коленями, в животе.

Нет! Этого не может быть!..

Ян запаниковал. Он спрятал ультрофон в карман и принялся ходить взад–вперед по проходу.

Конечно! Чего ещё можно было ожидать от этого прохвоста де Сант Эдаля?!!

В легких кроссовках шаги Яна были совершенно бесшумны. Отсутствие звука шагов привлекло внимание Яна. Когда ещё такое было, что он идет, и его совершенно не слышно?

На «Ипсилоне-2». Верно, на дорогом и роскошном лайнере покрытие на палубах изготавливали из специального звукопоглощающего материала, чтобы дорогие пассажиры наслаждались свои полетом в абсолютном комфорте.