Светлана Рощина - Небо завтрашнего дня [litres самиздат]

Обманным путём подсудимой удалось проникнуть в квартиру Валерия Горина. Но всё пошло не так, как рассчитывала Елизавета Ветрова. Преподаватель догадался о корыстных намерениях своей студентки и попросил её уйти. Но Елизавета Ветрова не собиралась так просто сдаваться. Разозлившись на преподавателя за то, что он раскусил её корыстные замыслы, подсудимая ударила Валерия Горина взятой с письменного стола бронзовой статуэткой, причинив потерпевшему телесные повреждения, не совместимые с жизнью.

Сделав своё чёрное дело, Ветрова покинула место преступления, даже не попытавшись оказать помощь своему преподавателю, что также свидетельствует об умысле на убийство. Подобные преступления не должны сходить с рук преступникам!

Ваша честь! Учитывая всё сказанное, я считаю, что налицо факт умышленного убийства, совершённого подсудимой Елизаветой Степановной Ветровой. И те доказательства, с которыми мы имели возможность ознакомиться на сегодняшнем судебном заседании, подтверждают это.

Поэтому, пользуясь своими правами государственного обвинителя, я прошу суд назначить Елизавете Степановне Ветровой наказание в виде пожизненного лишения свободы.

Услышав это, Денис чуть не подпрыгнул на месте. Даже при самом плохом раскладе он думал, что максимальным наказанием для Лизы будет несколько лет лишения свободы за убийство, совершённое в состоянии аффекта. Но пожизненное лишение свободы – это наказание, у которого нет перспективы. Потому что человек, знающий, что ему предстоит всю жизнь провести в тюрьме, вряд ли захочет жить дальше. Лучше уж, смертная казнь. В этом случае тягостное пребывание в тюремном заключении в постоянном унижении человеческого достоинства хотя бы не будет бесконечно долгим. Не хотел бы он сейчас оказаться на месте Лизы. Но на этом судебное заседание ещё не закончилось. Наступила очередь адвоката высказать свою позицию в защиту обвиняемой.

Не спеша, Иван Сергеевич поднялся со своего места. При этом зал, казалось, замер. Все присутствующие, как заворожённые, следили за движениями адвоката, который пользуясь этим, старался привлечь к себе как можно больше внимания.

– Ваша честь! – начал он свою речь. – Только что мы выслушали пламенную речь прокурора, обвинившего мою подзащитную в умышленном убийстве с отягчающими обстоятельствами. Но, прошу Вас, взгляните на эту беззащитную девушку, которую Вы только что обвинили в извращённом уме и корыстных умыслах. Разве это беззащитное создание способно совершить то ужасное злодеяние, в котором его обвиняют?

Лиза Ветрова – двадцатилетняя студентка и обычная девушка. И у неё совершенно обычные для её возраста желания: получить образование, найти хорошую работу и, встретив достойного человека, создать семью. Но злой рок встал на пути этой милой девушки. Трагическая случайность, в которой нет ни капли её вины, может разрушить жизнь этой бедной девушки.

Посудите сами, разве есть её вина в том, что она поверила своему преподавателю, которого знала не один год, и пошла к нему домой, чтобы обсудить вопросы учёбы? Разве есть вина Лизы Ветровой в том, что она не позволила похотливому мужчине осквернить себя? И факт того, что она убежала из дома Валерия Горина, и который сегодня неоднократно ставился ей в укор как умысел на убийство, напротив, является доказательством невиновности, потому что свидетельствует о том, что Елизавета Ветрова и помыслить не могла, что причинила своему преподавателю серьёзные телесные повреждения. Она поспешила скрыться лишь потому, что была уверена в том, что Валерий Горин преследует её, чтобы продолжить свои грязные домогательства. Она опасалась исключительно за свою честь, а не за возможность уйти от правосудия. И неужели мы допустим, чтобы эта прекрасная девушка, у которой впереди целая жизнь, из-за нелепой случайности лишилась своего будущего?

В данном деле имеет место факт необходимой обороны, а не умышленного убийства. Полагаю, суд должен учесть все приведённые мною обстоятельства и вынести правильное решение, которое для меня является абсолютно очевидным.

Оглядев торжествующим взглядом зал, адвокат опустился на своё место и одобрительно посмотрел на Лизу. Та постаралась улыбнуться ему в ответ, но только улыбка получилась какой-то кривой, словно внезапный недуг или судорога свели мышцы её лица.

А тем временем, не делая паузы, судья произнёс.

– А теперь подсудимой предоставляется последнее слово.

Услышав эту фразу, Лиза начала оглядываться по сторонам, словно её застали врасплох. Но Иван Сергеевич Астраханов снова одобрительно взглянул на Лизу и что-то прошептал. По-видимому, впомнив, что от неё требовалось, Лиза поднялась с места и начала говорить.

– Я хотела бы сейчас сказать суду, что всё, что случилось 18 марта, является лишь стечением неприятных и досадных обстоятельств, которые привели к трагическим последствиям. В тот день я пошла домой к Валерию Петровичу Горину, чтобы обсудить с ним тему предстоящей диссертации.

В этот момент Лиза замолчала, будто каждое слово давалось ей с трудом. При этом тишина в зале стояла невообразимая. Все ждали признания девушки, которое могло стать решающим в данном деле. И груз этой ответственности давил на Лизу. Но в этот момент адвокат снова что-то шепнул ей, и девушка продолжила.

– Я не хотела идти к нему домой. Я бы предпочла побеседовать с Валерием Петровичем на кафедре, но у него возникли какие-то неотложные дела, и потому мы должны были продолжить беседу у него дома. И если бы я знала, чем обернётся наша с ним встреча, то, поверьте мне, я бы предпочла забыть обо всех своих планах и радоваться тому, что у меня и так было. Но я совершила ошибку. Я не должна была идти домой к Валерию Петровичу. Нужно было ограничить общение с преподавателем учебным временем, но вы не представляете себе, как я тогда обрадовалась новым возможностям своей карьеры, которые предложил мне Валерий Петрович! Он так хвалил меня, повторяя, что такая девушка, как я, не должна ограничиваться рамками учёбы в Университете. Я должна идти в науку, чтобы развивать свои таланты.

Сказав это, Лиза глубоко вздохнула. Она прикрыла глаза, словно события тех дней и сейчас явственно стояли перед её взором. А Иван Сергеевич воспользовался паузой, чтобы передать Лизе стакан воды. И воспользовавшись помощью адвоката, девушка выиграла ещё несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

– Когда я шла домой к Валерию Петровичу, я думала лишь о том, какое светлое будущее меня ждёт. Мысленно я прорабатывала возможные темы диссертаций, которые он мог бы предложить мне для научного исследования. И когда оказалось, что на самом деле этого человека интересует лишь моё тело, а не мои мозги, мир вокруг меня рухнул. Я поняла, что предложение Валерия Петровича об учёбе в аспирантуре было лишь ловушкой, чтобы заманить меня к себе домой и воспользоваться моей слабостью. Но я не могла позволить этому человеку овладеть собой. Я предпочла бы отказаться от дальнейшей учёбы, чем потерять уважение к себе. Поэтому, когда Валерий Петрович позволил себе лишнее в отношении меня, я стала отбиваться. И я не помню, чем я ударила его. Я схватила первое, что попалось под руку. Я даже не помню, как я его ударила, потому что в тот момент я хотела лишь одного: как можно быстрее покинуть этот дом и этого человека. И именно поэтому я никому не сказал о том, что случилось. Мне хотелось поскорее забыть об этом неприятном случае. Мне было стыдно за то, что я оказалась в этой неприличной ситуации. Но я и не предполагала, что жизни Валерия Петровича что-то угрожало. Поэтому я и не интересовалась его судьбой после этого случая. И я не вижу в том своей вины. Я защищала свою честь и достоинство, и надеюсь, что суд учтёт это. Я поступила так, как поступила бы на моём месте любая порядочная девушка.