Леонид Резников - Частный детектив

– Обещаю подумать над вашим предложением, инспектор, – заверил его Гройсс, продолжая стоять у стола с заложенными за спину руками.

– Еще раз всего доброго.

Дверь за комиссаром закрылась.

Гройсс устало опустился в кресло и помассировал пальцами веки. Глаза слипались, его неудержимо клонило в сон. Просидев пару минут в задумчивости и глядя в одну точку, он вызвал авиетку и покинул кабинет.

– Минута до выхода в нормальное пространство, – предупредила Ева – интеллект-система «Весты». – Поле перехода перевожу в режим мерцания. Отработка мерцания – сорок секунд. Скорость двести семьдесят единиц. Начинаю торможение. Скорость двести пятьдесят… двести двадцать… Горизонтальная коррекция курса – минус полторы сотых. Скорость сто восемьдесят… сто двадцать… Вертикальная коррекция курса – восемь тысячных. Скорость восемьдесят… Снимаю поле перехода.

Корабль слегка качнуло.

Адаптивно-расчетная обзорная картина на экране сменилась живой, той, что «видели» видеокамеры. На бархатисто-черном звездном небе ярко выделялись две крупные горошины – Земля и Луна.

– Отклонение от расчетной точки выхода: горизонтальное – один и три десятых километра; вертикальное – четыре десятых. Время выхода – расчетное. Удаление полтора миллиона. Скорость сорок… пятнадцать… пять… Удаление миллион. Скорость один… пять десятых… Торможение отработано. Угловая коррекция по продольной оси минус тридцать два… Удаление шестьсот тысяч. Запрашиваю «Луна-подход».

В правой части экрана снизу вверх побежали строчки диалога борт – диспетчер.

Стенсен быстро пробегал глазами по вновь появляющимся строкам: стандартное приветствие, данные и маршрут корабля, курс, координаты, скорость… Команды диспетчера… Ответ… Вновь команды…

– Удаление двести тысяч, – продолжала монотонно бубнить Ева. – Держу скорость двадцать пять сотых. Вхожу в коридор M27… Коррекция курса… На курсе…

– Ева? – прервал ее доклад Стенсен.

– Да, командир? – около командирского кресла выросла голограмма привлекательной девушки, чем-то похожей на Ирен – Стенсен в свое время несколько часов провел за экраном, моделируя будущий образ БИС яхты.

– Ева, я же просил называть меня Рудольфом.

– Извините, Рудольф, совсем из головы вылетело, – смешно наморщила носик голограмма.

– Шутку оценил, – хмыкнул Стенсен. – Впервые вижу автомат с чувством юмора.

Голограмма развела руками, мол, так получилось.

– Скажи, Ева, как ты умудряешься с такой точностью выходить в расчетную точку? Я пользуюсь твоими услугами восьмой раз, и ты каждый раз все больше и больше меня удивляешь. Все интеллект-системы, с которыми я имел дело до тебя, мямлили, словно пятилетний ребенок, и считали нормой выход с отклонением в сотни, а то и тысячи километров. Ты пугающе точна.

– Пугающе? Вас это пугает?

– Меня это настораживает, если честно.

– Извините, Рудольф, вынуждена вас прервать. Подход дает указание пропустить два литерных борта. Можем застрять на час, а то и больше.

– Ненавижу литерные! – Стенсен саданул кулаком по подлокотнику. – Идут с опозданием?

– Вы правы. Но могу предложить вариант без ожидания.

– Слушаю, Ева.

– Взгляните на экран.

На центральной части экрана появилась схема подхода с наложенным на нее трафиком.

– Как вы видите, в третьем, одиннадцатом и тридцатом коридорах есть промежутки длительностью не менее пятнадцати минут. Третий и пятый отпадают – слишком сложный и длительный маневр с многократной сменой орбит. В тридцатый можно вклиниться безо всяких проблем. Маневр займет семь с половиной минут ориентировочно.

– Ориентировочно?

– Вас интересует точное время до секунд?

– Нет. Подход дает разрешение на маневр?

– Запрашиваю… – по экрану вновь поползли строчки. – Разрешение получено при условии входа в коридор не более чем через одиннадцать минут.

– Исполняем.

– Слушаюсь.

В тот же момент Луна поползла по экрану влево и стала поворачиваться. Начался маневр выхода из коридора с переходом на более низкую орбиту.

– Ева, мы с тобой недоговорили.

– Я помню, Рудольф. Ничего сверхъестественного, обычные навигационные расчеты.

– Почему же другие БИС не справляются с расчетами с такой точностью?

– Они справляются, но объем расчетов, с учетом абсолютно всех факторов и параметров, слишком велик, и стандартные БИС не успевают производить частые микрокоррекции курса, скорости и характеристик поля, гарантирующие высокую точность, ограничиваясь грубыми коррекциями через большие промежутки времени.

– Ты работаешь быстрее?

– Нет, я работаю эффективнее, Рудольф, – улыбнулась Ева.

– Поясни, пожалуйста. Это очень интересно!

– Основываясь на постоянно накапливаемом опыте, при расчетах я сразу отбрасываю факторы, которые в конкретной ситуации не влияют на результат вычислений с требуемой точностью.

– Скажи, а как ты определяешь, какие факторы необходимо учитывать, а какие – нет?

– Представьте, что вы измеряете вес железной балки. Имеет ли для вас значение вес комара, севшего на нее?

– Доступная параллель, – Стенсен смущенно почесал затылок. – Но как лично ты можешь отличить комара от балки?

– Я уже говорила: путем накопления опыта. В конце рейса я провожу повторные расчеты с последовательным исключением факторов с сохранением необходимой точности результата. Таким образом, выявляются факторы, не влияющие на допустимую точность результата, а также фиксируется общая ситуация, когда эти факторы не оказывают существенного влияния на результат.

– То есть, насколько я тебя понял, одни и те же факторы в одних случаях ты учитываешь в расчетах, а в других – нет?

– Совершенно верно.

– Разве это быстрее, чем полный расчет?

– Гораздо быстрее. К примеру, мне нет необходимости учитывать объекты массой в сотни килограмм, в случае, если они находятся на большом удалении от траектории судна или когда рядом имеются массивные объекты вроде планеты или звезды. К тому же я не произвожу повторных расчетов для идентичных объектов.

– А почему другие БИС не пользуются твоим методом?

– Их программное обеспечение предусматривает исключительно полный, прямой, расчет. Мое – более гибкое и совершенное.

– Действительно, с этим нельзя не согласиться. К тому же, не в обиду твоим сестрам, ты можешь вести полноценный диалог. Другие БИС общаются на уровне на три порядка ниже тебя.

– Спасибо. Рудольф, через полторы минуты входим в коридор L30.

– Прекрасно! – Стенсен кинул взгляд на экран. Диалог с диспетчером шел практически непрерывно: участок с пересечением нескольких вспомогательных коридоров был довольно напряженным. – Сейчас ты общаешься со мной, с подходом и одновременно производишь сложнейшие расчеты коррекции траектории и управляешь кораблем. Насколько примерно ты загружена?