Елена Райдос - Когда солнце взойдёт на западе [litres самиздат]

Для того, чтобы прыгнуть на каждую следующую ступеньку, сознанию требуется всё большая мощь для преодоления инерции окружения. И это определяет важность этого самого окружения. Те, с кем мы общаемся, могут как помочь нашему прогрессу, так и затормозить его. Именно поэтому будда Шакьямуни выделил сангху, то есть ближний круг собратьев по учению, в качестве одной из трёх драгоценностей буддизма, наряду с буддами и самим учением.

Теперь становится понятно, почему ученикам, особенно начинающим, рекомендуется держаться поближе к учителю и практиковать в местах силы, где окружение само по себе обладает тонкими вибрациями. Только реализованным практикам безразлично, где и с кем практиковать, потому что их сознание уже обрело ту мощь, что позволяет им без труда навязывать остальным игрокам свою картинку реальности. А обычным людям следует очень внимательно относиться к окружению, особенно ближнему кругу.

Вам приходилось когда-нибудь получать послания с того света? Если нет, то вы не сможете по достоинству оценить тот шок, который голос Семёна вызвал у Киры и Витаса. Они резко обернулись и застыли с выпученными глазами. Оживший мертвец по-прежнему лежал на полу, но теперь его голова покоилась на свалившейся с дивана подушке, а в его левой руке был пистолет. И дуло этого пистолета смотрело Витасу аккурат между глаз. На бледном лице Семёна блуждала отрешённая улыбка, которая ещё больше делала его похожим на призрак.

– Даже не думай,– процедил раненый, заметив, как разоблачённый шпион инстинктивно потянулся к карману, где у него, по всей видимости, лежал пистолет. – С такого расстояния я по любому не промажу. Руки за голову и на колени,– уверенно скомандовал он.

– Ты же был мёртв,– словно в трансе, Витас начал медленно поднимать руки, но при этом продолжал стоять.

– Нужно было сделать контрольный в голову,– губы Семёна скривила издевательская гримаса. – Уж кто-кто, а ты должен был бы знать, что боевиков учат не только убивать, но и выживать, а ещё залечивать раны. Кира, отойди от этого ублюдка,– это был не то приказ, не то просьба, не разобрать.

Кира среагировала не сразу, рой самых противоречивых мыслей заметался в её голове, не давая успокоиться и взять себя в руки. Случилось чудо, Семён ожил. А вместе с ним ожила и надежда, что всё будет хорошо. Сильный любящий мужчина найдёт способ защитить своих близких. Однако теперь смерть грозила Витасу, единственному человеку из сопротивления, которому она могла доверять. Нет, не нужно себе врать, дело было вовсе не в том, что с его смертью Кира лишится поддержки стражей. Она просто не хотела, чтобы его убили, и всё. Витас стал для неё как бы олицетворением в нашей реальности своей копии из другого мира. Не понятно, как так получилось, что эти два человека, казалось бы, такие непохожие, намертво слились в сознании Киры в единый образ. Но это произошло помимо её воли, и этот образ был Кире очень дорог.

– Не надо, Семён, прошу тебя,– Кира сделала шаг, но не от Витаса, а наоборот придвинулась к тому вплотную, как бы загораживая его от пули. – Пусть он уходит.

Семён от удивления открыл рот и уже намеревался разразиться нелицеприятной тирадой, но в этот момент диванная подушка, на которую опиралась его голова, выскользнула, и на пару секунд дуло его пистолета ушло в сторону от цели. Этих секунд Витасу оказалось достаточно. Одной рукой он схватил Киру за плечи и прижал её к себе, а другой – выхватил пистолет и приставил дуло к её виску. Заложница от неожиданности даже не успела испугаться. Весь ужас её опрометчивого поступка начал доходить до Киры уже после, когда Витас начал говорить.

– Посмотрим, чего стоит твоя любовь, Сэм,– задумчиво произнёс страж, взводя курок. – Выбирай: ты или она?

Семён неуверенно опустил пистолет, в его глазах появилось выражение обречённости.

– Давай, это, по крайней мере, будет быстро,– подзадорил его Витас. – Может быть, тебе повезёт, и в следующей жизни братья тебя не найдут. Говорят, самоубийцы долго не воплощаются. Глядишь, и забудут про тебя. Проживёшь нормальную человеческую жизнь.

Глаза Семёна не отрываясь смотрели на Киру, в них не было осуждения, только смертная тоска. Нет, он не раздумывал, просто прощался. Так продолжалось несколько секунд, а потом его рука начала двигаться как бы сама собой, дуло пистолета упёрлось Семёну в висок.

– Не-е-ет!,– не обращая внимания на приставленные к голове пистолет, Кира рванулась изо всех сил.

Вырваться из захвата Витаса оказалось довольно просто. Как выяснилось, он держал её совсем некрепко, скорее, создавал видимость. Кира отскочила от него на пару метров, и в этот момент прозвучал выстрел. От ужаса она зажмурилась и вроде бы даже перестала дышать. Стрелял Семён, и это могло означать только одно – Кира не успела, слишком поздно она решилась на отчаянный шаг, и чудом вернувшийся с того света муж всё-таки погиб. Надеяться на повторное чудо не приходилось, не существовало таких волшебных средств, чтобы спасти человека от пули в висок. Кира медленно открыла глаза и едва грохнулась в обморок от неожиданности. Семён как ни в чём ни бывало снова целился в стража, а Витас согнувшись зажимал левой рукой простреленное правое запястье. Кровь сочилась между неплотно сомкнутыми пальцами и капала на валявшийся у его ног пистолет.

– Спасибо, Кира,– искренне поблагодарил Семён, впрочем, без особого трепета, словно за какую-то незначительную услугу. – Я же говорил, что не промажу,– злорадно добавил он, обращаясь к Витасу.

– Если ты такой меткий, что же просто меня не пристрелил? – страж уже пришёл в себя после неожиданного развития событий, его голос звучал спокойно и даже немного снисходительно.

– Ты же не ожидал, что всё будет так просто, а Вит? – съязвил Семён. – Зачем мне тебя убивать? Сразу видно, что ты не из рядовых стражей, возможно, даже член вашего Совета. Я, может быть, хочу пригласить тебя в гости.

– Это куда,– Витас насмешливо скривился,– в орденские подвалы, надо думать?

– Тебе понравится,– не стал спорить Семён. – Там работают просто замечательные психологи. Из любых, даже самых молчаливых клиентов делают пылких ораторов. Не дёргайся,– осадил он пленника,– иначе прострелю уже не кисть, а коленную чашечку.

Однако Витас проигнорировал угрозу, он выпрямился и повернулся к застывшей в ступоре женщине.

– Кира, ты должна знать,– тихо произнёс он,– это был просто блеф, я бы ни за что в тебя не выстрелил. Ты мне веришь?

– Какая теперь разница? – едва ворочая языком, пробормотала Кира.

– Для меня это важно,– Витас говорил спокойно, но всё-таки в его голосе проскользнули просительные нотки.

– Ты действительно предвидел, что всё так кончится? – Кира с тоской посмотрела на обезоруженного стража, и у неё заныло сердце.