Полина Ишина - Ангел Смерти [litres самиздат]

– Вам этого не понять. Я не хочу, чтобы Стас видел меня такой… – Юлия Григорьевна горько вздохнула, отвела со лба прядку седых волос, и чуть слышно добавила. – Такой, какой я теперь стала.

Ее внимательные карие глаза вновь предательски заблестели.

Сергею вдруг стало очень жаль эту сильную мудрую женщину, запутавшуюся в хитро расставленных сетях вампира. Он протянул руку и утешительно погладил ее по плечу.

– Тотский не стоит ваших слез, он не любил вас, а просто использовал в своих целях. Он циничный и расчетливый убийца.

– Нет! – Юлия Григорьевна порывисто встала, в ее глазах застыли слезы. – Стас любил меня, любил так сильно и безрассудно, что хотел подарить мне бессмертие!

– Как?! – искренне поразился Сергей. – Он хотел превратить вас в вампира?

– Да. Он хотел, но я всегда отказывалась. И чем дольше мы были вместе, тем чаще и настойчивее становились его уговоры. – женщина горько улыбнулась. – Он видел, что я начинаю стареть, а ему по-прежнему остается двадцать. На нас уже начали бросать косые взгляды, разница в возрасте становилась очевидной.

Осенью шестьдесят восьмого, мне тогда должно было исполниться тридцать лет, он предложил отпраздновать мой день рождение у него на даче. Обещал устроить сюрприз, никаких гостей, только он и я. Я согласилась.

Вечером, после ужина, когда мы танцевали, Стас вновь предложил мне стать такой, как он и я вновь отказалась. Тогда он совершил такое, что я не смогла ему простить. Станислав подверг меня гипнозу и, порезав наши запястья, смешал свою кровь с моей.

Когда я проснулась утром, все двери и окна в доме были закрыты, а он сидел возле моей кровати с бокалом человеческой крови в руке.

«С днем рождения, Юля», – я до сих пор помню, с каким чувством он произнес эти слова.

Я разбила бокал и устроила ему страшную истерику. Я требовала немедленно меня выпустить, но Стас объяснил, что новообращенному вампиру опасен солнечный свет и примерно в течение недели я не должна выходить на улицу днем.

Юлия Григорьевна неожиданно замолчала, словно вновь переживая случившееся.

– И что? Что случилось потом?! – с нетерпением воскликнул Сергей.

Женщина улыбнулась сквозь слезы:

– Ничего. – Спокойно ответила она. – Абсолютно н и ч е г о. Я осталась обыкновенной смертной женщиной.

Он ждал, еще пару часов, не теряя надежды. Хотел увидеть, как мой парез на руке затянется также быстро, как и у него. Но все осталось по-прежнему.

Когда Стас, наконец, осознал, что ничего не вышло, он молча открыл дверь и просто позволил мне уйти. Если бы вы только видели, какими печальными были его глаза.

Женщина на миг замолчала и, смахнув с щеки слезинку, вновь подняла на Сергея спокойные карие глаза.

С того дня мы больше не оставались с ним наедине, а если встречались, то только по деловым вопросам, в присутствии других сотрудников. А позже стали просто друзьями.

– Но почему? Почему вы не превратились? – Донцов смотрел на нее с искренним удивлением.

– Помните, в день нашей первой встречи, я сказала, что чтобы стать вампиром, нужно этого хотеть? Так вот теперь вы знаете, откуда мне это известно. – Юлия Григорьевна вновь грустно улыбнулась.

– Выходит, вы его не любили? – осторожно спросил Сергей.

Женщина подняла на него взгляд и спокойно ответила:

– Нет, я любила его. Любила больше всего на свете, даже больше себя самой.

– Но тогда, почему же вы не захотели? – Не понял Сергей.

Она вздохнула и снисходительно покачала головой.

– Знаете, Сережа, у Гумилева есть такие строки:

Вот я и воспользовалась этим правом, сделала выбор, свой выбор.

Потрясенный Сергей молчал, не зная, что и сказать.

– Ладно, Сережа, – уже своим привычным ровным голосом произнесла Юлия Григорьевна. – Я чувствую, что Стас впутался в какую-то нехорошую историю, так что, я сейчас пойду, оденусь и мы с вами вместе поедем в штаб и поговорим с ним.

Сергей напрягся и быстро окинул взглядом комнату. На буфете стоял на зарядке мобильный телефон, а у зеркала лежала связка ключей.

– Хорошо, так и поступим. – пряча глаза, негромко подтвердил он.

Женщина скрылась за побеленной дверью, очевидно, ведущей в спальню. Донцов выждал пару минут, затем подскочил к тяжелому трюмо и, навалившись на него всем весом, придвинул вплотную к двери.

– Что вы там делаете? – раздался взволнованный голос Юлии Григорьевны. – Сережа!

Дверь дернулась, потом затряслась сильнее. Наконец в нее гневно застучали ладонью.

– Откройте меня немедленно, что вы себе позволяете?! Сережа! – в ее голосе звучали гнев и тревога.

– Простите меня, но я тоже сделал свой выбор. – грустно ответил Донцов, забирая с буфета мобильник.

– Сережа, прошу вас! Опомнитесь! Стас не убийца, клянусь! – в ее голосе уже звучало отчаянье. – Не причиняйте ему вреда, умоляю! Он никого не убивал!!!

Она еще сильнее забарабанила в дверь.

– Ответьте мне на последний вопрос, – подойдя к самодельной баррикаде, попросил Донцов. – Вы все еще его любите?

За дверью все стихло.

Сергей тяжело вздохнул и, быстро оборвав провод городского телефона, вышел в прихожую.

Еще пара секунд и дверь квартиры двадцать шесть оказалась заперта снаружи на нижний замок, который нельзя отпереть изнутри без ключа.

Когда Сергей добрался до штаба, день уже начал клониться к вечеру, но времени до захода солнца оставалось еще достаточно. Ему было очевидно, что Губин, а тем более Гуськов, находятся под постоянным влиянием Тотского, а значит, придется действовать самому.

Открыв железную дверь с табличкой «ООО Рассвет», он сразу услышал незнакомые голоса, доносящиеся из кабинета Юлии Григорьевны. По странному акценту Сергей понял, что они принадлежат представителям польской делегации. Он подошел ближе и услышал, как Губин с энтузиазмом что-то рассказывает иностранным гостям. Сергей прислушался.

– Вот это гордость московского отделения ОБНВ – наша подземная лаборатория,– торжественно произнес Николай Александрович. – Обратите внимание на новейшее электронное оснащение. В этом сейфе мы храним пульт управления всеми основными техническими функциями лаборатории.

Раздался чуть слышный клацающий звук открываемой дверцы, и Губин продолжил:

– При нажатии красной кнопки в полу открывается потайной люк…

Сергей услышал характерное жужжание.

– Вторичное нажатие той же кнопки приводит к его закрытию. – подобно заправскому продавцу отдела электроники разъяснял Губин. – Желтая кнопка включает освещение. Внизу установлены лампы дневного света, а также у нас имеется специальная камера с ультрафиолетовым излучением, мы используем ее для временного содержания арестованных вампиров. Обратите также внимание на лестницу, она очень узкая. Но при нажатии зеленой кнопки металлические ступени автоматически складываются, образуя плавный скат. Это предусмотрено для быстрого спуска тел ликвидированных вампиров с целью их последующего вскрытия и изучения.