Габриэль Гудвин - Грейс [litres самиздат]

– Хм, понятно, – следователь задумчиво потер рукой подбородок, – а где она работала, вы, случайно, не знаете?

– Да, вроде бы ученая какая-то… постойте, – он что-то вспомнил, – у меня же где-то письмо на ее имя завалялось. Подождите-ка минутку!

Он бросил полотенце обратно на стул и ушел в другую комнату. Пока Моррис раздумывал, сесть ему на стул, перед этим бросив испачканное в машинном масле полотенце на пол, или совсем обнаглеть и плюхнуться в хозяйское кресло, вернулся управляющий с каким-то письмом.

– Вот, – сказал он, протягивая конверт, – кажется откуда-то из-за границы.

Письмо было действительно из-за границы. Если точнее, из Канады – один из крупнейших университетов этой страны, расположенный в Торонто, лелеял надежду переманить Грейс к себе на кафедру биохимии, обещая крайне выгодные условия сотрудничества. Теперь, выяснить, кто такая эта Грейс будет совсем не сложно.

– Благодарю, – улыбнулся Моррис. – Вы нам очень помогли!

– Да не за что, – попрощался управляющий. – Если будут еще какие-нибудь вопросы – обращайтесь!

…

– Так, я не очень понимаю, чем я могу вам помочь? – Энди вернул агенту его удостоверение, после того, как тщательнейшим образом его изучил.

Агент внимательно на него посмотрел – то ли тот и вправду ничего не знает, то ли успешно прикидывается.

– Скажите, – наконец сказал он, так и не придя к определенным выводам, – а вы давно видели вашу сотрудницу, некую Грейс?

Прежде, чем ответить, Энди задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола. Его глаза скользнули влево, такое впечатление, будто он придумывал, что ему ответить.

– А что с ней? Почему вы вообще об этом спрашиваете?

– То есть, одна из ваших ведущих сотрудниц уже долгое время не появляется в поле зрения, а вы, что называется, ни сном, ни духом? – удивился следователь.

– Ну не такая уж и ведущая, не стоит преувеличивать! – в его голосе послышалась явная досада. Неужели это ревность к ее научным достижениям? Вот так номер! – А потом у нас здесь не тюрьма, знаете ли! Люди творческие, иногда мы позволяем им работать дома… Вы вообще, с какой стати ей интересуетесь?

– То есть, у вас тут научное учреждение, финансируемое федеральным правительством, а вы даже толком не знаете, где ваши сотрудники и чем они занимаются? – Моррис удивленно поднял бровь. Да, становилось все интереснее и интереснее. – Хорошо, могу я хотя бы узнать, чем она занималась?

– А могу я взглянуть на соответствующие бумаги? – вопросом на вопрос ответил этот администратор от науки. – Как вы справедливо заметили, у нас тут вообще-то государственный научно-исследовательский центр. И, хотя мы не занимаемся исследованиями в интересах министерства обороны, все же, без соответствующего разрешения, я вам допуск к нашим научным материалам дать не могу. Уж простите.

Что-то в его голосе не слышалось раскаяния, подумал Моррис. Да, диалог как-то совсем не складывался – где его сотрудница этот тип не знал, и знать не желал. Ну то, что он не желал посвятить его в ее исследования – тут он как говорится в своем праве. Вот только как-то странно, что пропажа носительницы этих самых научных секретов его почему-то совершенно не волновала.

С другой стороны, а что он сейчас может сделать? Эта Грейс не обвиняемая и не подозреваемая. Заявления в полицию о ее пропаже никто не подавал. Все улики о том, что она как-то связанна с делом агента Прескотта, косвенные. Показания того копа, с которым он встречался в кафе, в счет не идут. Он дал их неофициально и не факт, что подтвердит перед микрофоном. Так что, с формальной точки зрения, он этого нервного типа, сидящего в кожаном кресле напротив, заставить отвечать не может. А перед тем, как идти к начальству, нужно что-то большее, чем интуиция и подозрения.

– Ну, тогда всего доброго, Энди! – следователь Моррис изобразил вежливость и дружелюбие, протягивая через стол руку человеку напротив. – Извините, что побеспокоил!

– Ничего страшного, – надо же, а рука-то у него влажная. Что-то он слишком уж вспотел во время их короткого разговора, несмотря на работающий кондиционер. – Всего доброго!

Едва дождавшись того, как за незваным посетителем закроется дверь, Энди тут же вскочил и, схватив трубку телефона, судорожно стал набирать какой-то номер. Беседа была недолгой, и в основном сводилась к пересказу только что состоявшегося диалога с агентом. Тем не менее, она отняла у администратора этого научного центра столько сил, что он буквально упал обратно в кресло, схватившись рукой за сердце.

Джулиан, конечно, лукавил, говоря, что вот так просто может вытащить ее из тюрьмы. О нет, его связи были не настолько велики, чтобы провернуть такое. Особенно, когда был запрос из Интерпола. С каким-нибудь мелким уголовником это еще сработало бы. Но когда человек в международном розыске… На самом деле он ее просто пугал – вдруг девчонка расколется со страху и признается, куда спрятала деньги…

Не раскололась! Вот ведь хладнокровная стерва, подумал Джулиан, с размаху ударив себя кулаком по колену. Его действительно красивое лицо исказила отвратительная злобная гримаса. На самом деле, приказ его … начальства был прост и ясен – убрать эту воровку, еще до того, как ее экстрадируют в Италию. Ведь эти деньги, которые присвоила Франческа, мафия уже списала по статье непредвиденные расходы. А вот не дать ей заговорить в итальянском суде, для «семьи» было намного важнее. Прошли те славные времена, когда чуть ли не вся итальянская система правосудия была поголовно коррумпирована. Хотя с мафией и не удалось расправиться полностью, ее изрядно прижали. И если эта воровка пойдет на сделку с правосудием и откроет рот, то вся налаженная схема по отмыву денег может рухнуть в одночасье. К сожалению, она слишком много знала.

Поэтому, следовало помочь ей замолчать навсегда еще до того, как она покинет территорию Соединенных Штатов Америки.

Но деньги… Джулиан откинулся назад на спинку своего роскошного кожаного кресла и рассеянным взглядом окинул свой кабинет. Тот, надо сказать, впечатлял. Стол, стилизованный под эпоху Людовика 16-го, картины мастеров эпохи Возрождения… Копии, конечно. Но очень качественные копии! По пять тысяч долларов за штуку.

В общем, такой кабинет скорее подошел бы главе какого-нибудь успешного инвестиционного фонда, а не адвокату. Пусть даже и преуспевающему.

Что поделать, хозяину кабинета нравилась роскошь. Вот только денег на нее постоянно не хватало! И это, несмотря на его официальные доходы и периодические премии от «семьи».

И если им эти деньги, которые она у них украла, больше не нужны, то почему бы ему не попытаться заполучить их до того, как выполнить приказ!