Юрий Гнатченко - Лютобор, собиратель рун [litres самиздат]

Материалы были достаточно объемными, сразу становилось понятно что работающая над ними команда была опытной и вооруженной по последнему слову техники. Они буквально просветили все шесть соток земли и сам дом покойной Чумаковой, По кирпичику просветили пристройку и взяли пробы всего включая даже воду из протекающей в сотне метров от дома речки-вонючки.

Из материалов дела следовало, что Чумакова Нина Федоровна лишь прикрывалась работой школьной учительницы, а на самом деле являлась подпольным производителем странных наркосодержащих препаратов. Формула не приводилась в отчете, но по косвенным данным выходило что-то ужасное. Эксперты в один голос отмечали крайнюю степень опасности наркотика, который как оказалось не требовалось колоть, закапывать, глотать или пить. Он был летучего действия и мог распыляться из аэрозольного баллончика. Вот только предварительные анализы найденных образцов потрясли даже Николая. Крайняя степень токсичности, сто процентное привыкание после первого употребления, простота применения и полный распад личности через неделю употребления. По сути это был не столько наркотик сколько боевое отравляющее вещество. При этом современная медицина с большой долей вероятности не могла диагностировать новый тип наркотика и скорее всего не смогла бы остановить его распространение. А это государственная безопасность, прямая вотчина ФСБ.

Отложив размышления на потом, следующие пару часов Лахитин устроил практически допрос с пристрастием как пришедшему криминалисту так собственно и следователю, которые выезжали первыми на вызов, отпустив их выжатых как лимон лишь в половине четвертого вечера.

– Зверь ты Лахитин, правду про тебя говорят. – констатировал подполковник когда за его подчиненными закрылась дверь, тем самым то ли похвалив, то ли наоборот обвиняя его в зверствах над его командой – И что ты нашел? Я же вижу что ты нашел ниточку.

Не торопясь Николай в который раз наполнил стакан водой и выпил его залпом. После чего повернувшись к Игорю, он снова взял в руки папку и вытащив из дела два листа бумаги с фотографиями положил их на стол.

– Это я сфотографирую. – устав словно стадо бизонов после трехдневного марша Николай был сама краткость – Нужны для дела.

– Что можешь сказать?

– Дело забирать не буду. – резюмировал его он – Но запрошу возможность координации действий и разрешение вести его параллельно. Тут и мои интересы на лицо.

– Наркотики засветились еще где-то?

– Не могу сказать. – честно развел руками Николай – Честно не хватает данных. Но меня больше интересует странности связанные непосредственно с трупом.

– А с ним то что? – удивленно придвинулся ближе подполковник и быстро перебрав документы в капке нашел пару фотографий с места преступления, где прямо в объектив камеры смотрела покойная Нина Федоровна.

– Смотри, – придвинувшись к столу Николай повертел фотографии и выбрав наконец лучший ракурс стал показывать пальцем – И так имеем предположительно подпольного производителя наркотиков. Новых, никому не известных. И вот она в один прекрасный день берет и умирает от инфаркта.

Немного помолчав, он продолжил:

– А теперь приглядись, – он указал на еда заметную полоску пола слово очерчивающую прямоугольник – Тут раньше лежал ковер. То есть учительница вечером скатывает ковер, затем ложиться на него, предварительно выпив лошадиную дозу седативных препаратов и…

– И получает инфаркт. – закончил за него подполковник – Это бред конечно. Значит насильственная смерть. То есть подельники решили убрать ее и тем самым отрезать все нити связывающие их.

– Глупо. – покачал головой Николай – Управление Н и так проморгало ее, а значит предпосылок ликвидировать лабораторию причин не было. Кроме того, если бы это были подельники, то зачем работать так топорно? Зачем оставлять явно видные следы и тем более почему не эвакуировали наркотик и лабораторное оборудование?

– Согласен. Глупо. Если времени и так хватает, то они скорее всего вывезли бы все, а затем устроили несчастный случай.

– Вот именно. – согласился с ним старший следователь – А тут работал тот, кто преследовал иные цели. Целью была именно покойная, а найденная случайно лаборатория не представляла ценности для убийцы и он просто ликвидировал обнаруженные наркотики.

– То же не сходится. – покачал отрицательно головой подполковник – Зачем убийце устраивать пожар и привлекать внимание к преступлению?

– Как раз тут-то есть объяснения. – хмыкнул Николай – Если убийца уверен в том, что его не поймают и его следы не обнаружат, то пожар не имеет для него значения. А ведь на месте преступления не обнаружены иные следы или отпечатки кроме покойной.

– Какой-то неуловимый убийца получается. – хмыкнул Иван Игоревич – Да и мотив не просматривается. Подожди…

Замерев на пару секунд подполковник внимательно посмотрел на Николая:

– Значит именно за этим неуловимым убийцей ты и охотишься? Получается это не первая его жертва, раз ты видишь куда нужно копать?

– Да Иван. – откидываясь на спинку кресла и усиленно растирая руками лицо, согласился с ним Николай – Это маньяк, за которым я и охочусь.

– Беда…– резюмировал подполковник МВД Барвихи, осознавая какой тесный узел завязался на его земле – Какой-то народный мститель выходит, наркоманов мочит, лаборатории сжигает…

Николай замер. Последние слова Ивана Игоревича вдруг сдвинули в его голове кусочек пазла общей картины.

– Твою же ***! – произнес он в слух – Как ты сказал? Народный мститель! Мать его!

Вскочив он быстро попрощался с подполковником и буквально бросился к стоящей практически у входа в отделение полиции его служебной автомашине. Ему срочно нужно было обратно в офис генеральной прокуратуры, в свой кабинет. Догадка буквально жгла его и теперь стоило поднять все документы по предыдущим убийствам и найти так не хватающего ранее общего знаменателя.

Водитель знавший Лахитина, прекрасно понял, что старшему следователю жизненно важно добраться на Большую Дмитровку как можно скорее и не став миндальничать включил проблесковые маячки, буквально пролетел в обратную сторону по Подушкинскому шоссе до поворота на Рублево-Успенское. В этот момент мобильный телефон Николая раздался трелью, привлекая его внимание.

– Слушаю. – его голос был приглушенным, так как решив не испытывать удачу на дороге при очередных виражах водителя, Николай приложил телефонную трубку к уху прижав ее плечом, а руками старательно пытался защелкнуть ремень безопасности.

– Добры день, могу я попросить к телефону Николая Васильевича?

– Слушаю вас внимательно.