Эд Данилюк - Сыщик Вийт и его невероятные расследования [litres]

– Даже вексель не забрал! – воскликнула его жена, указывая на обёрнутый полотном камень, лежащий на дороге подле колокола.

Адам-Каетан Петрович подобрал булыжник, размотал тряпку и действительно вытащил наружу пресловутую бумагу.

– Барон! – подступила к Вийту графиня-мать. – Вновь мы обязаны вам! Совсем недавно вы вытащили из горящего неуправляемого паровоза Адама-Каетана, потом спасли для нас большую сумму, а теперь вы отыскали похищенную злодеем Ветрану! Нет границ нашей благодарности!

– В меру моих скромных сил… – забормотал, потупив взор, Вийт.

К сыскному надзирателю подбежала Ветрана Петровна. Она была бледна. Глаза её, ставшие в темноте ночи серыми, сияли. Барышня порывисто обняла дедуктивиста, но сразу же отступила на шаг, украдкой бросив взгляд на родителей. Те сделали вид, что ничего не заметили. Ронислав Вакулович зарделся.

– Как же этот пресловутый Огнедарко выбрался из пут? – спросил граф Мйончинский, направляясь по мосту назад в замок. За ним следовали все остальные.

– Наверное, оставшись без присмотра… – Адам-Каетан Петрович бросил невольный взгляд на Яслушу.

Все тут же уставились на шофёра. Тот смутился.

– Я… – виновато пробормотал он. – Когда нашли Ветрану Петровну… Кто ж мог подумать!.. Радость такая!.. Будто камень с души… Я ж всего на минуту его оставил…

– Мы поговорим об этом, – произнесла бесцветным голосом графиня-мать.

– Так вот, – продолжил студент, – я видел на полу нож. Археолог, наверное, допрыгал на стуле до стола, схватил его зубами и перерезал верёвку на одной руке. Затем…

– Затем понятно! – перебила его бабушка со своей обычной надменностью. – Давайте спать. Рассвет уж скоро! – она повернулась к дворецкому. – Подними мост да запри как следует ворота, Оссолин! И не забудь про дверь! Хватит с нас на сегодня чужаков!

– Слушаюсь, ваше сиятельство, – с достоинством ответил досточтимый старец.

– Вчера утром граф Мйончинский отбыл из города по делам, связанным с видами на урожай карийского фикуса, – говорил Фирс, разворачивая матрасы на полу кабинета, отведённого ему и Вийту в качестве спальни. – Через час Адам-Каетан Петрович уехал в университет на лекцию по гидравлике…

– А ещё через полчаса Ветрана Петровна заявила, что хочет сбежать со мной! – в тон ему добавил Вийт.

– Да, – кивнул Фирс, – но я о другом. И графу, и его сыну О. Т. Кин прислал телеграммы именно туда, где эти господа находились. Вот такая невероятная осведомлённость!.. – истопник покачал головой. – И вспомни, кстати, неспроста потерявшую память Ветрану Петровну!..

Фирс покончил с матрасами и принялся за простыни. Вийт задвинул засов на двери в комнату, обернулся и несколько секунд следил за работой помощника.

– Ну и что мы теперь со всем этим будем делать? – проговорил Вийт. – Вариант ведь только один. И этот вариант смущает.

– Да, один, – согласился Фирс. Он уже взбивал подушки.

– И мотив! – буркнул Вийт. – Получается, всё из-за меня!

– Ты огорчён? – рассмеялся истопник. Он достал одеяла и принялся раскладывать их поверх простыней.

Вийт подошёл к столу и взял письмо О. Т. Кина.

– «…Я буду похищать членов семьи, гостей, слуг»! Значит, письмо написано ради одной этой фразы.

– Ну вот видишь, всё действительно из-за тебя! – развёл руками истопник, критически рассматривая застеленные постели. Улыбка вдруг проскользнула по его устам, и он скорчился с видом услужливого холопа. – Ополоснуться, ясновельможный пан?

Вийт хмыкнул, развязал шнурки на рубашке и стянул её через голову. Фирс поставил на стул чугунный таз, заменявший здесь рукомойник, и подхватил один из кувшинов с водой. Дедуктивист, фыркая и тряся головой, принялся умываться.

– А непредвиденное появление Огнедарко? – говорил помощник. – Оно могло спутать все карты, но преступник устроил археологу побег, и все подумали, что О. Т. Кин – это Огнедарко…

Вода закончилась. Фирс подал Вийту полотенце. Пока детектив вытирался, истопник принёс ещё один кувшин.

– Я понимаю, – продолжал Фирс, – почему ты смущён, понимаю, почему ты ищешь повод для сомнений, но висячий замок кладовой вновь указывает на того самого человека!.. – истопник снял с себя рубашку. Теперь Вийт лил воду, а он умывался. – Мы открыли этот замок ключом, повесили в разомкнутом виде на дужку, осмотрели комнату и замок снова защёлкнули. Но спустя несколько минут тот же ключ уже не смог войти в скважину!.. – Истопник расходовал воду экономнее, по-прусски, как говорится, и брызг на полу не оставлял. – Пока мы все были заняты обыском чулана, его дверь оставалась открытой. На ней на дужке висел разомкнутый замок. О. Т. Кин незаметно снял этот замок и на его место повесил свой, тоже в разомкнутом виде. Чтобы закрыть замок, нужно лишь до щелчка надавить пальцами на дужку, вот и получилось, что кладовая закрыта, но ключ от неё теперь был у преступника!..

– Ну да… – с мрачным видом пробормотал Вийт.

– Именно! – решительно кивнул Фирс. Он закончил умывание, подхватил свежее полотенце и принялся вытираться. – И этот же человек знал, кто из Мйончинских где сегодня утром находился. И, конечно, был осведомлён о семейной легенде, – Фирс развесил оба полотенца для просушки, подбросил в камин ещё поленьев и подошёл к столу, на котором горела свеча. – Может, поспим? Утром на свежую голову…

– Да… – вздохнул Вийт. – Которая из постелей моя?

– Любая, – откликнулся истопник. – Они одинаковые. Оссолин различий между нами не делает.

– Старик, по-моему, так и не поверил, что я настоящий барон, – ухмыльнулся Вийт. Он разделся и нырнул в постель, что была ближе к окну. – Что ж, спать так спать, нам ещё Огнедарко ловить!

Истопник кивнул, наклонился над столом и задул свечу.

Утро преобразило мрачный замок. Теперь он действительно был больше похож на дом. Через решётчатые окна внутрь обильно лился яркий солнечный свет. Он наполнял собой всю залу, и она казалась меньше, уютнее, красивее. От ночного холода не осталось и следа. Воздух пропитали ароматы кофе и горячего хлеба.

За столом сидели Адам-Каетан Петрович, Вийт и Фирс. У стены замер, ожидая сигнала для завтрака, Оссолин. На кухне гремела посудой Кварта. Яслуша вызвался помогать ей с печью, но, скорее всего, просто прятался от людских глаз после ночного конфуза.

– Эти выходные едва ли не самые интересные в моей жизни! – горячо говорил Адам-Каетан Петрович. – Даже тянет повторить что-нибудь в том же духе!..

На лестнице появились остальные Мйончинские. Лица у графа и Герды Эйриковны были торжественные. Ветрана Петровна вся аж светилась. Старуха-мать оставалась сосредоточенной. На руках она несла Тяпу.

Мужчины поднялись им навстречу.

– Как всё испортилось! – проговорила старая графиня. – В годы моей молодости мы не знали, что такое «выходные», потому что других дней у нас не было, а теперь это слово добровольно произносит мой собственный внук!