Ирина Варавская - Марионетка Тьмы. Ведьма за миллион

Тьма… Мертвая, ледяная.

Тишина. Только дыхание и шорох пепла.

Дорога. Бесконечность. Камни-осколки допивают кровавые следы.

Бежать. Вперед. Сквозь Боль. А назад – Смерть.

Остановиться? Сбежать? Нет, не отпустит.

Сдирает кожу, сжигает мысли. Смеется. Тянет-толкает.

Край – бритва. Режет-рассекает. Осыпается. Манит.

Пропасть. Ждет.

Снизу доверху. Тела-кости. Глаза-души. Мёртвые. Рты-провалы. Шепчут.

Покорись, умри, отдай!!!

Крик. Отовсюду и нигде. Во мне.

Оборвался. Затих.

Последний вздох – кровь на губах. Горькая, гнилая.

Снова крик. Его. Плач. Вой.

Беги!!! Пожалуйста!!!

Обернусь. Уже не успеть.

Оно здесь…

Я открыла глаза и села в кровати, чтобы глубоким и частым дыханием унять грохот в груди. Было темно. В горле стоял привкус крови, тело онемело от холода, в ушах звенели отголоски жуткого хохота, а перед глазами стояла зловонная яма с человеческими телами.

Это был мой любимый кошмар.

Облизала сухие губы и запрокинула голову назад, бессмысленно глядя в темноту. Темнота отвечала полной взаимностью. Вскоре успокоилась и упала на подушку, чтобы в полной мере "насладиться" ощущениями. Было ой как нехорошо. Даже жестокое похмелье, умноженное на самую гадкую из простуд, и то не смогло бы превзойти мое нынешнее состояние. Видимо, ночью я умерла и теперь лежу в постели, медленно расщепляясь на отдельные составляющие. По крайней мере, во рту происходило именно это. Там кто-то сдох.

Натянула край одеяла до подбородка и закрыла глаза в надежде доспать. Под подушкой загудел будильник. Выключила и… благополучно продолжила лежать. С извращенным удовольствием мазохиста представляла себе пятичасовой практикум по зельеварению, зевающих коллег по цеху и собственное желание оказаться где угодно, но только не там. А ведь еще минут десять, и я все-таки опоздаю в Академию и получу выговор.

Стало жарко. Я высунула босую ногу наружу и со стоном потянулась. Удовольствия хватило ровно до того момента, как левая нога натолкнулась на что-то твердое и ледяное, чего здесь просто не могло быть. Медленно села и… в туже секунду с визгом соскочила на пол. Умудрилась зацепиться за тапочки и упасть на пятую точку.

– Свет! – завопила я, и спальня наполнилась уютным желтым сиянием.

На одеяле лежал мужик. Нет, не так. Мертвый, абсолютно голый, здоровенный мужик в татуировках.

Надобности проверять его жизнеспособность не возникало, хватило и неестественно вывернутой головы. Труп это труп, но когда он лежит в твоей постели, и ты его туда не складировала, это, знаете ли, удивляет.

Вдоволь насмотрелась на покойника и уже потом переползла в кресло. Явных следов борьбы в комнате не было. Постель выглядела так, будто мужик просто свалился с потолка. Я даже погипнотизировала беленую поверхность над кроватью не меньше минуты, но ничего не высмотрела. А вот на полу было полно сухих следов тяжелой обуви. Или вчера я ничего не заметила, или они появились, пока я пребывала в отключке. Вот это уже напрягало.

В животе заурчало, но от перспективы завтрака к горлу неожиданно подступил противный комок. Это утро следовало начать с коктейля из трех зелий сразу, иначе прийти в себя мне не грозило и до вечера.

Ящик стола открылся сам. Нужные пузырьки перекочевали на подлокотник кресла и встали в ряд. Благословенная травниками троица – "Белый цвет", "Звездочка" и "Веселушка". Противовоспалительное, обезболивающее и тонизирующее средства. Гадость редкостная, но сразу стало гораздо лучше. Внутри потеплело и исчезла болезненная скованность в мышцах. Эффекта должно было хватить часов на шесть.

И – о, чудо! – мне даже захотелось есть.

По пути на кухню осмотрела квартиру и не обнаружила при этом ни единого признака чужого присутствия. Правда, пыльновато, словно давно никто не убирался, хотя я сделала уборку только позавчера. Все перемыла-перетерла, пока подруга и соседка по квартире Ксюня наслаждалась отпуском и не мешалась под ногами.

Нет, слишком все странно для одного утра. Мне срочно требовалась приличная доза кофеина, чтобы привести сознание в порядок и все обдумать.

На кухне оказалось холодно. От приоткрытой балконной двери до мисочек на полу туда-обратно тянулась цепочка грязных кошачьих следов. Похоже, ночью вернулась наша мантикора Мотя, но вместо магического лаза почему-то воспользовалась открытой дверью.

Я включила кофеварку и закрыла дверь, достала из шкафчика любимую чашку, а из пустого холодильника пакет с молоком. В хлебнице отыскался черствый бублик в компании плесневелой половинки батона. Больше похвастаться было нечем.

Запахло кофе. Налила себе любимого напитка и плеснула в него молока. Точнее, попыталась. Из картонной коробки в чашку выпал вонючий комок. Отматерившись, кинулась проверять дату. Прошло три дня с момента покупки. Почти свежее, тогда почему скисло.

Аппетит пропал. Выплеснула содержимое чашки в раковину и отправилась в душ. Наскоро вымылась, одела ярко-синий форменный костюм и вернулась в спальню. На ходу закрутила волосы в привычный пучок и перед зеркалом добавила последний штрих к туалету – бантом повязала на шею белый шелковый шарфик. И тут заметила, что в комнате кое-что изменилось.

Мужик сидел в кресле и умильно ковырял в ухе моей пилочкой для ногтей.

– Здрасьте, приехали. Вот только тебя мне и не хватало.

Ухо зомби дрогнуло и как локатор настроилось на голос. Пилочка со звоном упала на пол.

– Тхые дошь веиахой бхоихиньи? – пробулькал мертвяк и снова зашевелил ухом в ожидании ответа.

– Еще чего. Сам ты – дошь.

Зомби резко выпрыгнул из кресла и недвусмысленно двинулся ко мне.

– Рааш тхые нье охна, йя дъхольхьен ньехмеехлехнно тхея убьйить!

В последнем бульке отчетливо послышался членовредительский подтекст, и хорошо, что не только мне. С тихим хлопком сработала система защиты. Полезная такая штука, досталась от прежнего хозяина квартиры.

К мертвяку рванулся огненный смерч, который мгновенно его поглотил. Я искренне расстроилась, что теперь еще и пепел с паласа придется сметать, однако зомби подкинул сюрприз. Дым развеялся, и он упал к моим ногам абсолютно невредимый. Из открытого уха струйкой взвился сизый дымок, который тут же превратился во встрепанного воробья. Злобно чирикая, птичка ринулась в бой, который завершился растрепанной прической, но в мою пользу. После сокрушительного удара подушкой бешеную пичугу припечатало о стену, однако спустя секунду-другую воробей снова взмыл в воздух, бросился в окно и расколотил форточку.