Елена Фокс - Шестое чувство. Эмпат

– Кайл, остановись, – прошептал я, уже не в силах сдерживать стоны. – Нас же могут услышать.

– Тсс, – Кайл зажал ладонью мой рот, не давая возможности протестовать. – Еще немного.

Вместо того чтобы остановиться, он вновь продолжил двигаться. Это было уже слишком. Я зажмурил глаза, глотая стоны. Если бы не его ладонь, нас непременно услышали. Но, твою мать, это было слишком хорошо. Его член входил в меня на всю длину, то и дело задевая чувствительную точку, отчего в мозгу будто бомба взрывалась. Меня мелко потряхивало. Если бы не Кайл, то я точно повалился бы мешком на пол. Правду говорят, что все телепаты жутко сильные. Мне казалось, мы примерно одинаковой комплекции, но он с такой легкостью поднял меня, и все это время продолжал держать на весу одной рукой.

– Уткнись мне в плечо, – прошептал Кайл, осторожно убирая ладонь. – Можешь прикусить, только ни звука.

Я так и сделал. Сильнее обхватил руками за шею, впиваясь зубами в голое плечо. Кайл дал мне минутную передышку и вновь начал двигаться. От всего происходящего я потерял контроль и меня накрыло волной его эмоций. Желание такой силы, что могло сжечь дотла. Эмоции Кайла наложились на мои собственные. Я из последних сил цеплялся за него, боясь просто провалиться в этот омут.

– Твою ж мать, Тед, как в тебе хорошо, – хрипло выдохнул Кайл.

Он мог бы и не говорить. Его чувства стали и моими. Когда-то я слышал от одного эмпата, какого это – заниматься сексом, когда ты чувствуешь не только себя, но и своего партнера. Он сказал, что это самое лучшее, что было в его жизни. И, черт, как же я его сейчас понимал.

Я чувствовал, как плотно обхватывает член Кайла. Как от даже малейшего движения, все мышцы натягиваются до предела, а в мозгах каша. И при этом я сам испытывал то же, только сильнее и больше. Это было так сложно и так просто одновременно. Иногда я терялся, где был я, а где Кайл. Но в какой-то момент, даже это перестало иметь значение. Наверное, это и есть полное слияние – физическое и эмоциональное. Мне будто открылась истина. Все стены рухнули, и я, наконец, увидел то, что Кайл от меня прятал все это время.

Нашу первую встречу и все последующие. Как мы вместе росли, учились, ошибались. Я видел, как мы повзрослели его глазами. Я видел себя таким, каким даже представить себя никогда не мог.

Кайл вдавил меня в стену, ускоряя движения. Я был безвольной куклой в его руках, но это именно то, чего я и сам хотел. Я так и не понял, в какой момент кончил и был ли я первым, или же это был Кайл.

От нахлынувших эмоций, уши заложило. Да что там, из меня будто душу выдернули, оставив лишь пустую оболочку.

Сколько длился момент моего забытья, я не знал. Только очнувшись, почувствовал губы Кайла на своих губах. Он не целовал меня, а скорее затыкал рот. Видимо, я все же начал стонать или…

– Все… в-все в порядке, – произнес я, слегка дрожащим голосом.

– Черт, я думал ты всю академию на уши поставишь, – усмехнулся Кайл, убирая прядь волос мне за ухо. – Ты точно в порядке? Ходить можешь?

– Конечно могу, – фыркнул я. – Отпусти.

Ухмылка Кайла ясно говорила о том, что он мне не верит. Ладно, я и сам себе не верил. Он осторожно опустил меня на пол и в этот момент я почувствовал как из раскрытой дырки что-то течет.

– Твою мать, Вудс! – зарычал я. – Ты что, без резинки был? Еще и в меня кончил? Ты охуел?

– Ты сам на меня накинулся, – начал оправдываться Кайл. – Некогда было думать о таких пустяках.

– Мудила! – выругался я, повышая тон.

– Да я не…

– Тсс! – прошипел я, услышав шаги в коридоре. – Кто-то идет.

Пришлось надевать штаны, даже не вытеревшись. Кладовка, где мы с Кайлом спрятались, была недалеко от нашей комнаты. Самым главным было выйти незамеченными.

Сердце заколотилось с бешеной скоростью, когда ручка в двери кладовки зашевелилась. А затем послышался голос:

– Я точно слышал какие-то крики. Позови сюда завхоза. У него должны быть ключи.

– Блядь! – беззвучно произнес я.

Теперь-то мы точно попали. Я уставился на Кайла, в надежде, что у него есть хоть какой-нибудь план. Но он лишь хлопал глазами, находясь в точно таком же ужасе. А на что я, собственно, рассчитывал? Кайл никогда не отличался особой сообразительностью. Это не в стиле телепатов.

Пришлось быстро соображать, но все же я придумал хоть насколько-то нормальный план.

– Вудс, – позвал я тихо. – Ударь меня.

– Ты рехнулся? Сейчас не время для сексуальных игр, нас могут услышать, – несмотря на наше трудное положение, этот идиот все равно думал членом, а не головой.

– Придурок! Ударь меня. Сделаем вид, что мы устроили разборки. Влетит обоим, но так про нас никто не узнает.

Кайл мгновение тупил и только потом понимающе улыбнулся. Я знал, что он сделает, но это все равно было довольно больно. Все-таки рука у него тяжелая. Собственно, я тоже не собирался стоять в стороне и с размаху ударил его под дых. Он закашлялся и, придя в себя, толкнул меня на дверь. Она, итак, держалась на честном слове, а от веса двух здоровых парней, окончательно сломалась.

Мы повалились на пол, прямо к ногам дежурного. Кайл продолжал бить меня, по всему что попадалось под руку. Словно клубок из человеческих тел мы катались по полу, пока дежурному не пришли на помощь.

– Вудс! Девис! Опять вы! Сейчас же оба к директору!

Я вырвал руки из хватки парней и злобно глянул в сторону Кайла. Он одарил меня таким же взглядом, но, опустив голову вниз, все же ухмыльнулся. Мы хорошо сыграли свои роли. Конечно, теперь обоим влетит по первое число, но лучше так, чем если о нас узнают правду. Этого допускать нельзя ни в коем случае.

День, когда я стал эмпатом, запомнился мне на всю жизнь. Я точно помнил какой именно это был день – вторник, двадцатое декабря девяносто четвертого. Мне было всего пять, но воспоминания того времени запомнились очень отчетливо.

Мы жили в бедном районе Чикаго. Зарплаты родителей едва ли хватало на нормальное существование. Мать работала посудомойщицей в дешевой забегаловке. Вечно уставшая, с мозолями на руках. Именно такой я ее запомнил. Отец был большим любителем выпить. Но несмотря на это, он долгое время работал в такси. Пока однажды не попал в аварию с летальным исходом. Это и стало началом конца.

Отца посадили в тюрьму, а мать была обязана выплачивать огромную компенсацию семье погибшего. Но хуже всего было то, что весь район ненавидел нас. Не было ни дня, чтобы кто-то не кинул кирпич в окна нашего дома. Меня отлавливали старшие, избивая до бессознательного состояния, называя сыном убийцы. В конце концов, маму уволили с работы. Мы остались совершенно одни, без какой-либо надежды на будущее.