Ростислав Соколов - Глаза истины: тень Омбоса. Часть 2. Чёрная пирамида

Куда бежать?!

Марго метнулась в единственное место, которое показалось ей безопасным. В левом углу большого зала она увидела широкий проём, ведущий в погребальную камеру. Девушка нырнула в него и, сойдя с небольшой лестницы в пару ступенек, тут же вздрогнула.

Стопы погрузились в ледяную воду по самые лодыжки. В небольшой комнате царил полумрак, который на пару секунд время от времени нарушал отблеск фонарика Ряховского. Марго смогла разглядеть очертания массивного каменного саркофага, помещённого на небольшой постамент в центре комнаты. Вся оставшаяся площадь пола была подтоплена подземными водами.

Молясь, чтобы не получить пулю в затылок, Марго ринулась за саркофаг и спряталась там, не смея высунуть носа. Низкий каменный потолок погребальной камеры многократно усиливал звук каждого выстрела. Успокаивало лишь то, что, пока позади слышалась пальба, один из вооружённых федералов ещё жив и может её защитить.

Марго прижалась к саркофагу, силясь разглядеть дальнюю стену комнаты, утопавшую в тени. Белые пятна от фонарей, проходя по каменному гробу, не могли осветить её центральную часть. Марго оставалось лишь молиться всем богам, чтобы там была ещё одна дверь.

Тем временем позади неё выстрелы приближались. Из-за поспешного бегства девушки Ряховскому пришлось покинуть свое укрытие. Сеттит смог оттеснить его к тому же помещению, где нашла свое укрытие Марго. Федерал вбежал в затопленную комнату и ответил культисту парой выстрелов навскидку, спрятавшись за стеной. Будто убеждённый в своей неуязвимости, враг даже не пытался прятаться.

Затем Марго услышала частые всплески. Секунду спустя взмыленный перестрелкой и жаром в храме Ряховский плюхнулся на пол рядом с ней. Выждал секунду, выставил руку и пальнул наугад в сторону проёма, ведущего в комнату с саркофагом.

– О чём вы вообще думали?! – в сердцах выпалил он. – Вас же могли убить!

– Я испугалась… – пробормотала Марго, хотя и понимала, что её слова звучат жалко и нелепо.

Она ожидала от Ряховского гневной тирады, но её не последовало. Смерив девушку суровым взглядом, федерал чуть смягчился и спросил:

– Не нашли отсюда другой выход?

Марго лишь помотала головой.

– Я вас прикрою. Идите и поищите у дальней стены.

Уголок его рта приподнялся в обречённой усмешке. Ряховский высунулся из-за угла саркофага и выстрелил уже прицельно. В то же мгновение, пользуясь секундным промедлением сеттита, Марго рванула вперёд. И со всей силы налетела на каменную стену. Почувствовав, как холодеет от липкого страха загнанного в капкан зверя, она стала исступлённо водить ладонями по покрытой иероглифами вертикальной поверхности.

Никакого проёма.

Сзади вместо очередного выстрела раздался глухой щелчок. Обернувшись, Марго увидела, как пистолет Ряховского выпустил затвор, словно голодный домашний питомец просил добавки. Но другой обоймы у федерала с собой не было.

Девушка едва сдержалась, чтоб не закричать.

Они с Ряховским сами загнали себя в ловушку.

Вставший на пороге погребальной камеры молодой сеттит с умилением смотрел на жалкие попытки его жертв спастись и оказать сопротивление. Отсюда он мог отчётливо видеть, как Маргарита Романова в ужасе ощупывала стену.

Из этого храма лишь один выход.

Хотя нет, есть и второй. По которому сюда пришёл он сам, чтобы не привлекать излишнего внимания.

От сеттита не укрылось, как щёлкнул затвор пистолета федерала. Теперь они полностью в его власти. Ничто не мешает ему просто взять и пристрелить своих жертв. Но ведь это было бы слишком банально, неинтересно.

Да и вовсе не такими были инструкции жреца. Хозяин хотел от своего сына совершенно иного.

Бросив взгляд в ближайший угол, сеттит разглядел одинокую вместительную масляную лампу на высокой подставке в виде металлической треноги. Одно из многих новшеств, привнесённых в убранство древнего храма его хранителями. Культист достал из кармана зажигалку, щёлкнул ею и поднёс крохотный огонёк к фитилю, утопавшему в ворвани – жидком животном жире.

Погребальная камера озарилась призрачным желтоватым светом. Пока сеттит зажигал вторую лампу, он не сводил глаз с двух загнанных зверей. Романова и Ряховский следили за каждым его движением, пытаясь предугадать намерения культиста. А он поступит с ними красиво, даже эффектно.

– Только достойным позволено пройти дальше, – сказал он, чувствуя себя проповедником в церкви. – И очевидно, что вы не из их числа.

Лёгким движением он толкнул массивную лампу, а затем сделал то же самое со второй. Масло разлилось по поверхности воды, повинуясь всем законам физики. Менее плотная субстанция всегда остаётся сверху. Зажжённый фитиль дал искру, и на расползавшейся по комнате луже проросли языки пламени. Огненная стена стремительно поглощала всё свободное пространство пола, вынуждая непрошенных гостей тесниться к саркофагу на островке посреди зала.

Вы провалили испытание.

Наверху послышались вопли и топот нескольких пар ног. В интервалах между частыми громкими шагами и возгласами можно было расслышать отдалённые, призрачные завывания сирен. Наверняка к обелиску, из-под которого клубами валил чёрный дым, стянули полицейских и пожарных.

Сеттит недовольно обернулся и вздохнул. Перезарядил пистолет и бросил взгляд на дело своих трудов. Федерал и девушка пропали из виду, но это его ничуть не обеспокоило. Он знал, что из погребальной камеры им некуда было деться, кроме как отправиться на суд Осириса.

Раздражённо выдохнув, культист широкими шагами направился к выходу из подземного храма бога Ра. Нужно ещё немного поработать. Этим залам только предстоит обагриться кровью.

Ей всегда казалось, что легенды об аде были всего лишь порождением больного воображения фанатичных священников. Сегодня Маргарита Романова ощутила на своей шкуре, что означало оказаться в огненной преисподней. Когда сеттит опрокинул лампы, между ним и девушкой выросла волна огня, которая стремительно неслась вперёд. Как будто жаждала сожрать. Леденящая кровь картина, достойная дантовского ада.

Ужас мгновенно парализовал девушку. В голове рождались фрагменты мыслей, но мозг никак не мог оформить их в нечто конкретное. Ей хотелось вопить, но разгорячённый огнём и отравленный дымом воздух в храме обжигал лёгкие. Она вспомнила Ковальского, Алису и Ратцингера, которые где-то в храме тоже сражались за свою жизнь. Марго понятия не имела, как им всем выбраться из этой западни.

Море огня почти полностью завоевало всё пространство пола погребальной камеры. Путь к выходу оказался отрезан. Проскочить через пламя – чистое самоубийство, да и до лестницы в главный зал было слишком далеко. Залезать на крышку саркофага не лучшая идея, пока рядом бродит сеттит с пистолетом. Можно было бы переждать на пьедестале саркофага, пока всё масло не выгорит, но к тому времени она и Ряховский задохнутся от дыма. А если и нет, то их прикончит близость пламени. От стенки саркофага до края пьедестала было чуть меньше метра. Слишком мало, чтобы переждать пожар. Марго невольно представила, как у неё и Ряховского кожа покроется волдырями, одежда вспыхнет, а кровь сварится прямо в сосудах.