Мила Синичкина - За женихом… в академию к дракону

– Мальчики! Как мне повезло с вами! – кидаюсь обоим сразу на шею.

– Эм, ладно тебе, ничего особенного вроде не произошло, – они смущаются, даже всегда наглый Редж. – Пойдемте отсюда? Пока ты нас раздевать не начала.

Без колкости он не может.

– Такой момент испортил, – отстраняюсь и бью наследничка в живот. – Думаешь, участвуешь в гонке за трон, так можно говорить что угодно?

– Милая, я ведь тебе нравлюсь именно таким, – он ухмыляется и кладет руку мне на плечи. – Но не бойся, я подожду, топорно действовать, как Роджерс, не буду.

– Иди ты, Редж, – отпихивает друга Вальдемар. – Не приставай к Далии, она и так натерпелась. Или мне нужно тебе морду начистить, чтобы руки держал при себе?!

– Эй, полегче, ты что?! Я твой лучший друг, между прочим! И единственный, так–то, – возмущается блондин.

– Не единственный. Я его друг, – влезаю я, но Вальдемар смеряет меня таким странным взглядом, что я сразу жалею о своей реплике.

– Уходим! – строго говорит он и поворачивается к выходу.

Что не так я сделала?

– Эм, спасибо, – произношу спустя целых пять минут молчания.

Тишина меня напрягает. Я не понимаю, что разозлило Вальдемара в моих словах.

– Пожалуйста, принцесса, всегда к вашим услугам, – Реджинальд отвешивает шутливый поклон.

Что за человек, то холодный и надменный, а то лучится весельем.

– Ага, всегда. Только было бы неплохо, если бы ты не попадала больше в такие ситуации. Мы не можем караулить тебя вечно! – огрызается брюнет.

Что это с ним? Вроде он всегда уравновешеннее и милее своего блондинистого друга.

– Да не надо меня караулить. Я практически сама справилась, – отвечаю.

– Что? Сама?! – Вальдемар резко останавливается и поворачивается.

– Да! – чуть вздергиваю подбородок. Что происходит? То он по голове меня гладил, а то чуть ли не кричит. – Я ударила Роджерса между ног и попала!

Поднимаю вверх указательный палец, как бы ставя восклицательный знак.

– Попала она. Ты только разозлила его сильнее! А знаешь, что делает раненный злой зверь? – Вальдемар навис надо мной. – Он в два раза агрессивнее! Дерется не на жизнь, а на смерть!

– Ну ты сравнил, где Роджерс, а где зверь, – вмешивается Реджинальд.

– Все равно, нужно бить на поражение или не бить вовсе! – дракон часто моргает, как будто очнувшись от наваждения. – Ворота не ждут, идем.

Он вроде успокоился, а у меня внутри все кипит. Это какой–то психологический прием, чтобы больше слезы не лила? Потому теперь мне хочется поругаться, желательно с Вальдемаром.

– Я не пойму, у тебя какое–то драконье несварение или что? От чего ты взъелся на меня?!Я вроде как жертва! – не сдерживаюсь, начинаю разговор по новой.

Редж закатывает глаза. Мы, кажется, его напрягаем.

– От того, что я не хочу видеть тебя жертвой! – брюнет снова разворачивается ко мне.

– Так не смотри! – кричу в ответ.

– Не могу! Как иначе я смогу спасти тебя, – он резко замолкает. В его глазах мелькают непонятные чувства и эмоции, я не могу их понять. – Я просто испугался, что мог не успеть.

– Но ты успел, – произношу и нежно глажу дракона по щеке. – Все хорошо, ты спас меня.

Между нами возникает понимание и притяжение.

– Эй! Вообще–то Роджерса побил я, ты его поле защитное уничтожил и столы починил на нервах за секунду, – вмешивается Реджинальд и разрушает момент.

– Да, ты прав, – моргает Вальдемар и отворачивается, – а потому забор чинишь ты. Хватит с меня ремонта на сегодня.

Мне становится холодно от того, что брюнет больше не рядом. И я с беспокойством загоняю мысли об этом вглубь сознания.

– Расслабьтесь, я сама справлюсь. В конце концов, мне поручили.

На улице еще пока свежо, но солнце уже активно согревает все, до чего смогло добраться. На воротах стоят вчерашние стражники. Приветливо машу им.

– Привет! А я опять к вам! – произношу радостно.

Как родненькие они мне, честное слово. Так вчера торжественно вели к ректору.

Но они вздрагивают и поднимают свои пики над головой.

– А–хах, – смеется Реджинальд, – умеешь ты произвести первое впечатление.

– Иди ты, – отвечаю, насупившись. – А вы расслабьтесь, я чинить пришла, а не разрушать.

Но доверия ко мне нет. Все время нашей с Вальдемаром работы, блондин не участвовал, валялся на травке рядом, стража не сводит с меня настороженные взгляды.

Дракон преувеличенно вежлив, разговаривает только по делу. Мне такая отстраненность не нравится, особенно, после ощущения тепла рядом с ним. Но я молчу. Нужно завершить с чертовым забором, а не устраивать представление зрителям.

– Фух, кажется, закончили, – говорит Вальдемар спустя час. – Было интересно.

– Да, ты прав, – улыбаюсь ему и случайно задеваю рукой. – Ой, прости.

Тут же в голове воскрешается прикосновение к лицу брюнета. Ладонь покалывает от желания повторить.

– Ты молодец, – дракон снова странно смотрит, – много дома выучила.

– Старалась, – румянец покрывает мои щеки.

– Не смущайся, ты, правда, умница, – он берет упавшую мне на глаза прядку и заправляет ее за ухо.

И снова тепло, только теперь вместе с разрядом молнии…

Сегодня первый день занятий, и я ужасно нервничаю. Постоянно одергиваю форменное платье и заправляю волосы за ухо. В голове тут же всплывает картинка, как это делал Вальдемар. Эх, больше мы с ним не виделись. Ни с драконом, ни с его другом.

Оба, как в воду канули. Избегают меня, даже в столовой ни разу не встречались за неделю.

Но, наверное, это к лучшему. Слишком наши отношения нестандартные. Слишком много мурашек возникает на моем теле, стоит им оказаться рядом.

А это неправильно. Я договор подписала на обучение, должна хотя бы год честно отпахать на благо академии. Ректор глаза закрыл на отсутствие допуска от родителей, сам себя прописал в мои опекуны.

И, неужели, я махну хвостом и променяю силу знаний на силу любви? Тем более, я не знаю, есть ли она, любовь, или мне привиделось. У мужчин–то все по–другому устроено в голове. Так всегда говорит маменька.

Маменька… Эх. Она мне не написала. А я надеялась. Тоже разозлилась? Простит или нет?

Отец домой вряд ли примет. И потому идем на учебу, а не о брюнетах и блондинах мечтаем.

Выхожу в коридор и захлопываю дверь. Закрывать на ключ не надо, магия академии не позволит зайти внутрь не мне. Она только владельцев впускает и тех, кого они сами пригласили.

В коридоре людей мало, народ предпочитает вставать впритык ко времени. Я хорошо изучила академию и привычки адептов за дни одиночества. Жаль, в столицу не удалось вырваться погулять, я очень рассчитывала на это. Но…

– Леди Мартин, мы вас не выпустим за пределы территории. Адептам разрешается выходить только в строго отведенные для этого дни, – прозвучал в голове голос стражника.