Виктор Вега - Лицо Свободы

– Хорошо, иди уже.

– А у тебя, – сказала она, резко остановившись, – осталось еще?

Честно сказать, я был шокирован этим вопросом. Кристи даже алкоголь почти не употребляла; считала его пойлом, которое человека превращает в животное. У меня вызывало гордость то, что она не проводит все выходные в алкогольном угаре, на каких-нибудь ночных вечеринках, в которых такие красотки были частыми гостями. Видимо я был высокого мнения о ней.

Ее рассмешил мой удивленный взгляд, повезло, что в этот раз она смеялась не долго.

– Да ладно, я шучу, иди умойся.

Напоследок, она легонько ущипнула меня за плечо, сказав, чтобы я не злоупотреблял этим, однако при этом отметила то, что я «почти стал мужчиной», что бы это ни значило. После этого она удалилась, а я быстро направился в свою комнату.

Пройдя по длинному белому коридору с картинами, изображающими виды лесных и пустынных массивов, я завернул в ванную комнату, мне показалось, что сейчас самым главным было именно умыться и попробовать прийти в себя с помощью воды. На удивление, это действительно помогло, я конечно намочил одежду своими бешеными попытками освежиться, но принять более-менее человеческий вид я все же смог. Кроме одежды, досталось и серому кафелю в ванной, который был весь в небольших лужицах, которых мое внимание даже не коснулось. Под конец, я смог унять дрожь, но мысли в голове все еще метались.

Кристи сообщила матери, которая раскладывала тарелки в столовой, о моем приходе, поэтому она негромким криком сообщила мне, чтобы я помыл руки и пришел ужинать. В это время я пытался собраться с мыслями.

«Что это было? Что это было черт возьми? Что это было вашу мать? Мне это показалось или что? Меня че, кто-то убить хотел? Я мог умереть? Что это было!» – кипела моя голова.

Мне необходимо было обдумать случившееся, причем в срочном порядке, однако надо было идти ужинать, и с этим, опять же, ничего нельзя было поделать.

«Черт, надо быстро все съесть и пойти в свою комнату», – подумал я, забросил рюкзак рядом со своей комнатой и пошел ужинать, хотя знал, что мне сейчас явно было не до еды.

Глава 6

Столовая была одним из самых больших помещений в нашей и без того немаленькой квартире, соперничала она только с гостиной, которая, по своей богатой отделке, занимала также место самой лучшей части нашей квартиры. В этом месте, мать не разрешала даже пить никаких напитков, боясь, что одна маленькая капля может испортить впечатление о нашем своеобразном пантеоне.

Столовая, такая же белоснежная, как и вся квартира, отличалась только тем, что большую часть площади в ней занимал очень тонкий стол, верхушка которой была выточена из чистейшего стекла, в котором не составляло трудности разглядеть собственное отражение. Над ней свисали необычные люстры, напоминающие улучшенные китайские фонари, отличались они только дизайном, наши были похожи на перевернутые фигуры гор, которые будто извергали огненные массивы света, наполняя им все комнату.

Как ты мог понять, проблем с деньгами у нас не было, жили мы в полном достатке, я бы даже сказал в избытке. Даже еда всегда была подобна пище богов, пусть я и не хотел ее есть на данный момент, что шло вразрез с установками другого человека.

Моей матери необходимо было именно сегодня приготовить мое любимое блюдо – жареная в духовке курица с хрустящей корочкой и картошкой, в обычные дни я бы радовался этому как рождению своего собственного сына, однако сегодня ничего, кроме душевного расстройства, это у меня не вызвало. Аппетит никак не давал о себе знать, поэтому я просто игрался с картошкой в тарелке, отдаляя момент употребления. Мне казалось, что прямо сейчас мой желудок вывернется наизнанку, опорожнив все содержимое прямо на эту прекрасную, цвета золота, курицу. Естественно, такое странное поведение не осталось незамеченным.

Моя мать всегда отличалась крайней наблюдательностью, человеку с ее профессией наблюдательность была необходимым навыком. Она работала врачом-неврологом в местной частной больнице. Ее голубые глаза так и бегали по всему моему телу в поисках чего-то непонятного. Замечать странные действия организма пациентов ей приходилось почти каждый день. Плюс ко всему она была строгим перфекционистом, в ее жизни все должно было быть идеально. А мокрый, с ног до головы, сын, в возбужденном состоянии, который не довольствуется самым вкусным, по его мнению, ужином, противоречит идеальному течению дня.

– Рик, почему ты не ешь? Убавь звук, Чарли, – обратилась мама к нам с отцом. Бейсбольный матч, транслировавшийся по телевизору, до этого момента наполнял комнату своим, довольно монотонным, звуком, но я только сейчас обратил на него внимание. Никогда не любил эту игру, но мой отец, который из-за своего веса был со спортом на «вы», обожал.

Посмотрев на маму, я вновь удивился тому, как они с Кристи похожи друг на друга, только возраст и цвет волос различались, мама не собиралась менять родной ореховый цвет волос, потому единственным брюнетом в доме оставалась только Кристи.

– Да я что-то сейчас не голоден, – ответил я ей, не поднимая взгляда с тарелки.

– Странно, я думала, что ты наоборот захочешь съесть все, что найдешь в доме, – ехидно улыбаясь, пошутила моя сестра. Мать заприметила шутку, но спустила все на наши обычные приколы.

– Так это же то, что ты любишь, Рик, или тебе теперь другое что-то нравится? – продолжила допрос мама.

– Да нет, я просто…

– У тебя что, проблемы какие-то в школе? – перебила она меня.

– Нет, мам, я просто не хочу есть.

– Точно? В свои мысли на уроках не уходишь?

Меня тревожило то, что абсолютно всем было известно о моем богатом воображении. Семья, кончено, в точности не знала о моих приключениях, но даже та малость моих проблем, о которых они были осведомлены, мне не нравилась. Они видели в этом только проблему. Хотя кто знает, может так оно и было.

– Нет, мам, я никуда не ухожу, разве что из семьи сейчас уйти немножко захотелось, – продолжил я отстраняться. – Я просто не голоден, а меня в этом упрекают. – Последнее я сказал с долей обиды.

– О, ничего себе, не забудь по дороге мусор захватить, а то твоя мать хочет меня заставить это сделать, – пошутил отец, перебив мать, которая хотела что-то сказать.

– Так, Рик, тебя никто не заставляет, можешь не есть, если не хочешь, однако я же это для тебя готовила, – наконец сказала мама.

– Ну спасибо, – с обидой произнесла Кристи.

Мама заулыбалась:

– Не ной, Кристи, вчера мы ели твой любимый сибас.

Ужин продолжился, мама с сестрой обсуждали поход в магазины на выходных, отец встал на минуту, чтобы принести себе пиво, о котором мама забыла, и дальше продолжил поедать курицу, не отрывая внимание своих глаз, спрятанными под маленькими очками, от телевизора. Его узкое выражение лица менялось в зависимости от успеха наших игроков. Я продолжал силой запихивать в себя куски картошки, запивая каждый такой подход несколькими глотками апельсинового сока. Было неприятно, но от меня хотя бы отстали, и я смог ненадолго погрузиться в свои мысли. Однако, на удивление, о происшествии я не думал.