Дана Данберг - Ведьма для Лорд-канцлера

– Благодарю. – Я вылетела за дверь и только после этого смогла немного отдышаться. Неприятная она все-таки особа, подавляющая, заставляющая чувствовать свою ничтожность.

Хорошо, хоть сама процедура была не страшной – поводили артефактом, он загорелся или не загорелся, и все. А интересно, на результаты этой проверки можно как-то повлиять?

Анну сегодня так и не вызвали. А на следующий день нас уже не по одной – группами отводили на проверку магической составляющей.

Во-первых, нас заставили красиво одеться и сделать сложные прически. Самим. И если я всю жизнь заплетала сложные косы, то многие-то тут ходили с распущенными волосами лишь потому, что горничных под рукой не было.

Присутствующая в зале Каролина Фрондо очень долго цокала языком, смотря на мое старенькое черное платье, но ей хватило такта ничего вслух не сказать. Мне даже сначала это показалось странным, ведь она должна быть остра на язык, но, если подумать, она ведь не знает, кого выберет лорд Марентино, так зачем заранее отношения портить? Умна…

Нас снимали сразу несколько устройств с разных ракурсов.

– Так, не переживайте, девушки. Те, кто получится плохо, на картинку не попадут. Эти кадры мы будем использовать только для рекламы конкурса, так что выберем лишь самые подходящие, штук десять, максимум двадцать.

Мне-то было все равно, но остальных она этими словами “успокоила”. Теперь все девушки с еще большим остервенением драли свои локоны, чтобы выглядеть идеально. А блистательная леди Фронто только стояла и ухмылялась, глядя на эту панику и беготню.

– Что ж, начнем. – Конкурсантки забегали еще быстрее. – Леди Сорано, поскольку вы готовы, начнем мы с вас.

– Конечно. – Я смело вышла вперед и села за небольшой столик. Один из помощников распорядителя нацепил мне на пальцы несколько проводящих магию артефактов.

– Вы знаете процедуру? – я кивнула и положила ладони на большой белый полукруг, светящийся ровным светом.

Призвала магию. Сначала в глубине артефакта пошла зеленая рябь – ведьмин цвет, – потом тот стал разгораться все ярче и уже через пару минут сиял ровным ярко-зеленым светом без проплешин. Это не столько говорило о силе ведьмы, сколько о контроле.

О силе же говорила стрелка на небольшом экранчике, присоединенном к артефакту аппарата.

– Сто двадцать восемь, как и написано в деле. Благодарю, леди Сорано. – Мужчина стал аккуратно стягивать с меня проводящие артефакты.

– Отлично! С первой попытки! У вас талант, леди Сорано! – экспрессивная Каролина подлетела ко мне, скороговоркой сообщая, что они отсняли отличный материал.

Хм… я же для этого ничего не делала. Ну не спорить же мне с профессионалом, правда?

Вернулась в комнату я несколько растерянная. Мало того, что меня почему-то выделила Фронто, несмотря на мое затрапезное платье, так еще и остальные девочки смотрели так, будто я у них любимое пирожное украла.

Я, конечно, очень сомневаюсь, что окажусь в этой рекламе, но не говорить же об этом при всех. Впрочем, меня это все не особо волнует. Если леди Каролина захочет меня оставить в сюжете, я же с этим ничего не смогу поделать. Так чего расстраиваться или радоваться?

Когда я открыла дверь, по комнате бегала какая-то нервная Анна, тут же схватившая меня за руку и потащившая к шкафу.

– Нет, они не могут так с нами поступить!

– Да о чем ты? – я безуспешно пыталась вырвать руку из ее захвата.

– Завтра первый день конкурса, день, когда каждая из нас подаст себя. И нам это предлагают делать вот в этом убожестве!

Соседка театрально распахнула дверцу шкафа, где висели два совершенно ужасных платья.

Розовые рюши. Это платье целиком состояло из розовых рюш, оборок, люрекса, чего-то воздушно-волнообразного и кружевного. И оно было все розовое. Ярко-розовое.

Я в ступоре смотрела и не находила слов. Точнее, их все заменял этот безобразный цвет, уже отпечатавшийся в мозгу и не дающий пробиться через него ни одной здравой мысли. И он совершенно не идет рыжим. Если бы оно было еще бледно-розовым… Хотя нет, все равно убожество.

– Есть идеи? – грустно уставилась я на это, с позволения сказать, произведение портняжного искусства.

– Сначала померяю, может, все не так уж и плохо… – неуверенно ответила Анна, разглядывая кружевные рукава-фонарики и корсет со стразами на своем бледно-голубом наряде.

Мне оставалось только фыркнуть.

Я была бы рада получить новое платье, ведь у меня такого не случалось уже год – с тех пор, как я порвала повседневное черное во время драки в столовой. Ну то есть я не дралась, но каким-то неведомым образом оказалась в самой гуще схватки нашего курса с младшим. Что они не поделили, я так до сих пор и не поняла, но досталось мне тогда прилично. Благо, когда начали разбираться, а у нас в пансионе с этим строго, выяснилось, что я была ни при чем и под раздачу попала случайно. Только поэтому мне выделили новую одежду, а не заставили чинить порванное. Ну еще и из-за того, что в моем случае это бесполезно.

Так вот, я была бы рада, но не это же розовое убожество! В самый первый момент, как увидела, поняла, что завтра его ни за что не надену. Быть посмешищем? Как-нибудь без меня.

Но ведь это не значит, что нельзя подурачиться сейчас. Правда? Я быстро скинула одежду и попыталась натянуть это нечто. Не получилось.

– Ты неправильно делаешь, это перед, вообще-то, – расхохоталась соседка.

– Эм… тут лиф тогда до пупка открыт будет.

– Ну так и есть. Глубокий вырез, призванный показать все достоинства лицом.

– Товар, ты хотела сказать? – скептически хмыкнула я. – Да и какие тут достоинства? Я же светлая, а мы, как правило, худые и не фактурные.

– Угу, не фактурные. Зато твоя нормальная двойка смотрится на стройном теле гораздо уместнее, чем четвертый размер "королевы” Амирано на ее спортивном.

– Ей, наверное, бегать неудобно, бедной. Представь, заниматься спортом с таким богатством?

– О, я уверена, что там ни о каком спорте речи не идет и не шло, – хмыкнула Анна. – Это у них семейное. Вот здесь еще крючки, дай помогу.

– Скажи, – я придирчиво осмотрела себя в зеркале, – как можно чувствовать себя голой и одновременно напоминать шар, замотанный в десятки слоев ткани?

– О! Это целое искусство. Думаю, чтобы создать такое, леди распорядитель взяла в заложники семьи лучших модисток страны.

– Нет, вряд ли бы это помогло. – Я уставилась на облицованный, по-другому не скажешь, люрексом лиф, разрез которого заканчивался где-то в районе солнечного сплетения, и от него же уже шла пышная с воланами юбка, делающая меня похожей на беременную как минимум тройней. И продолжила задумчиво: – Тут нужен действительно изощренный ум. Изворотливый. Гениальный. Злобный. Полный ненависти и презрения к людям.