Владимир Данихнов - Статика

— Спасибо, — вдруг сказал Гарри.

— За что? — удивился я.

— Да ладно тебе, — буркнул коп. — Что бы там ни было, но ты мне спас жизнь. А Гарри Ролл не из тех, кто забывает такое.

— А как насчет того, что я подстрелил тебя из твоего же станера? — поинтересовался я.

— Я не злопамятный, — миролюбиво произнес полицейский. — Кроме того, ту бучу начал не ты, а твой приятель…

— Мой брат, — машинально поправил я копа.

— Твой брат, — согласился Гарри. — А ведь все могли решить миром…

— А на хрена ты избивал того беднягу, Гарри?

Полицейский долго молчал.

— Послушай, — сказал он. — На каждой планете свои обычаи. Так уж получилось, что на моей ненавидят белых… И я вхожу в систему, которая…

— Бла-бла-бла, — зло произнес я. — Ты еще расскажи о плохих родителях, которые воспитали из тебя националиста, и вредной белой училке, которая избивала своих учеников длинной линейкой! Давай, Гарри. Я же вижу, ты неглупый мужик, что-нибудь да придумаешь!

Коп промолчал.

— Ладно, — сказал я. — Я пойду к себе в каюту. На яхте их всего две, так что располагайся на мостике. Управление я заблокирую, поэтому можешь трогать ее, если заблагорассудится, но это тебе ничего не даст. Если что — смело вызывай меня по внутреннему видеокому яхты. Мой — номер 01. На Литц-Ка мы прибудем часов через семь, так что я хочу выспаться. Все ясно, мистер Ролл? — Я поднялся, наблюдая за реакцией копа.

— Тебя как хоть зовут, братишка? — спросил он невозмутимо.

— Василий, — улыбнулся я.

— Рад знакомству, Василий, — произнес Гарри. — Чего-нибудь почитать не найдется?

— Только учебник по навигации, — сказал я.

— К черту, — отмахнулся коп. — Ладно… Спокойной ночи, приятель…

Я пересек мостик и вышел в коридор.

— Прилетим на Литц-Ка и сразу же рвану от тебя к такой-то матери, — догнал меня шепот полицейского.

Я про себя пожелал Гарри Роллу счастливого путешествия.

На Литц-Ка я расстался с Гарри. Он навсегда покинул меня, унося с собой кредитную карточку, на счету которой лежало сто тысяч евро. Впрочем, особого сожаления я по этому поводу не испытывал. На Литц-Ка пробыл совсем немного, хотя побродить по улицам чужого города очень хотелось. Экзотика началась уже на вокзале — начиная с того, что он имел форму правильной четырехгранной пирамиды. Я, конечно, видел по стерео дома акалоитов, но в реальной жизни разглядывл их в первый раз. Да и вообще, интересно было бы посидеть в ресторанчиках чужих (поговаривают, многое из их меню вполне усваивается и землянами), понаблюдать за местной неторопливой жизнью, поглазеть на двуногие автомобили-роботы чужих. В конце концов отправиться на футбольный матч и посмотреть акробатические номера, которые акалоиты выделывают с обычным кожаным мячом.

Но лишь только я узнал, что брат не оставлял здесь никаких сообщений для меня, я направил яхту на вторую и последнюю планету, принадлежащую акалоитам — Берш-Ак. Я мысленно молился всем известным богам, чтобы Антон оказался там.

Лететь было всего ничего, около трех часов, причем большая часть времени уходила на взлет и посадку. Но все равно было бы очень скучно, если б не непрерывный поток свежих новостей по стерео, из которых я узнал о кровопролитных боях у Байкуса, о провалившейся атаке сектоидов на Готику, промышленную планету, и успешных действиях земных диверсантов на Дзее, одной из трех планет семьи Секта. О гибели Чаки говорилось мало и лишь в том контексте, что после этого вопиющего нападения все разумные расы Галактики объединились против наглой экспансии сектоидов. Показывали вождя волков, двухметрового гиганта с труднопроизносимым именем Ллацккае-Шкроххндга. Волк заверял землян в дружбе и предлагал выслать в помощь флотилию. Закваки тоже сознавались в прегрешениях, уверяли Землю, что у них были чистые помыслы, однако никакой помощи не предлагали. Единственными союзниками землян, реально сотрудничающими с Сектором, оказались акалоиты. Во-первых, они приняли около ста тысяч беженцев с Чаки и других пограничных миров, а во-вторых, завязали наземные бои с сектоидами на Анафеме, пустынной никому официально не принадлежащей планете, где семейство Секта развернуло свою базу.

Новости словно кувалдой вбивались в мой мозг, заставляя нервничать и судорожно обкусывать ногти — проклятая подростковая привычка вернулась ко мне спустя пятнадцать лет.

Впрочем, еще больше нервничать и переживать меня заставлял непрерывный стук в дверь запертой каюты, в которой, образно выражаясь, томилась в плену Джулия. Стук, звонок, стук, звонок, стук, звонок…

Я в который раз не выдержал и поднял трубку:

— Джулия, прекрати…

— Гад! — пищала девочка. — Ты убил моего папу! Гад! Гад! Отпусти меня, и я убью тебя! Не отпустишь, все равно убью! Убью! Убью! Убью!…

Я повесил трубку.

Блин. Совершенно не умею разговаривать с детьми.

Еще один удар, от которого, как мне показалось, задрожала вся яхта.

Ну как такое может быть?

Неужели сектоиды впитывают жажду убивать вместе с молоком матери?

Я размышлял, куда деть девчонку. Вариантов было много, но сейчас мне нравился лишь один. Сдать ее властям на Берш-Аке. Вот только я боялся, что заодно прихватят и меня, все-таки я нахожусь в галактическом розыске. Да, конечно, я изменил внешность, но ведь есть еще такая штука как отпечатки пальцев, рисунок на сетчатке глаза, генотип, в конце концов! А сейчас в Галактике властвуют законы военного времени, разбираться долго не будут. Поставят к стенке, а через пару минут мои мозги совсем неэстетично стекут на землю.

— Что же с тобой делать? — прошептал задумчиво я, извлекая из пищедоставки скудный ужин — два бутерброда с ветчиной, сплошь сдобренной химией, и стакан морковного сока. Когда я пополнял запасы на Литц-Ка, я смог найти только такой способ обеспечения себя витаминами. Не считая колес, конечно, но таблетки я оставил про запас. Искренне надеясь, что так и не придется ими воспользоваться.

Стук. Звонок. Стук. Звонок.

По упрямству эта девочка пожалуй сумеет дать фору любому взрослому.

Стук. Звонок…

Я отыскал на пульте управления наушники и нацепил их на уши. Отдал голосовой приказ, чтобы включилось стерео. И долго перепрыгал с канала на канал, наблюдая то тошнотворное на мой взгляд шоу уродцев, которое показывали по ночному каналу, то товарищеский матч по хоккею между сборными Мозамбика и Западной Швейцарии, то мягкую слезливую мелодраму о несчастной любви прелестной девушки и акалоита. Я некоторое время с интересом разглядывал довольно откровенную постельную сцену, прежде чем убедился, что акалоит все-таки смонтирован на компьютере. Ну хотя бы потому, что глаза у него сделали слишком похожими на человеческие, да и двигался акалоит совсем как обычный человек, без тех рваных нечетких подергиваний рук и ног, что всегда отличали зелено-коричневых разумных ящеров от других существ.