Анабель Ли - Божественные проделки

– Любая? – Робертс выхватила у меня корсет.

– И что, ты думаешь это поможет скрыть живот и пупок? – Она стрельнула гневный взгляд на костюмершу.

– Дорогая, если надеть корсет, фигура выйдет просто точёная, вообще не подкопаться будет. – Уверенно кивнула, оставив звезду перевоплощаться.

По пути обратно в зал меня поймала за руку Матильда, помощник сценариста: – Пру, Гууди невменяем.

– Ты что, только заметила? – Я пожала плечами. – Он вменяем только когда играет.

– В смысле он выпил.

Я замерла и повернулась к Матильде: – Много?

– Cartier прислали бутылки в подарок ему и Робертс. – девушка поджала губы. – От Робертс мы спрятали, зная её любовь выпить, но Гууди…

– Что, всё бутылку? – Переспросила, проклиная про себя Cartier. Вот, гниды, как знала, что не успокоятся после скандала с серьгами.

– Половину успел, прежде чем Алек отобрал. – Призналась она.

Я развернулась на каблуках и направилась в гримерку Гууди. Сцена была весьма говорящая: менеджер актера сидел на полу, весь облитый вином и прижимал к кровоподтеку на голове какую—то белую тряпку с которой капала вода. Сам Гууди стоял на кресле в позе Аполлона, да и в костюме божества тоже, и цитировал знаменитый стих Каллимаха (англ. Callimachus) «Гимн Апполону». Учитывая размер произведения и то, что в данный момент Гууди дошёл лишь до шестнадцатой строчки, я поняла, что за два часа, что остались до сьемок, он вряд ли закруглится.

– Сегодня мы снимаем «Запретную страсть» а не греческий миф, – проворковала я, приближаясь к актеру и едва успела пригнуться, прежде чем он дрыгнул ногой в мою сторону.

– «Бессмертная молодость и тяжкая красота короны

Его щеки не затенены нежнейшей щетиной,

Из его справедливого нутра ждите нектарные росы…» – Вещал Гууди при этом потряхивая тем, что он считал нутром. Я взмолилась, чтобы нектар он выдавить не решился.

– Ведро со льдом. – Скомандовала Матильде. Поскольку новоявленный Аполлон притих, я добавила: – Для росы. – Повернувшись к девушке, шепнула: – Корейский похмельный суп, пиво и соленые орешки.

Через час нам удалось привести Гууди в вертикальное, не шатающееся положение и запихать в смокинг для съемки сцены бала. Перегаром от него несло за несколько шагов, поэтому пришлось облить духами.

– Танец помнишь? – Похлопывала я его по плечу, провожая в зал сьемок и наблюдая, по прямой ли движется его тушка.

– Да, я же профи.

– Конечно. – Кивнула, улыбнувшись сквозь сжатые зубы, и поплелась к директору.

– Пруденс, ну где ты ходишь? – встречал меня Майкельсон недовольно хмуря брови. – Вот схема движения массовки, объясни, что они изображают высокопоставленных гостей на званом вечере, а не стадо овец на пастбище. Не надо ходить одним табуном и блеять.

В массовке на этот раз было две моих знакомых, которые постоянно выручают, если кто—то из планктона начинающих звёзд или считающих себя таковыми, не является на сьемку. Поэтому, едва я приблизилась к кучке ряженых для фона, Линда и Джейн сразу подбежали ко мне.

– Пру, когда начнем, вроде уже время? – Начала Линда, периодически похлопывая затянутой в китайскую подделку шелковой перчатки руку по переливающемуся вычурному ожерелью работы все тех же восточных мастеров.

– Скоро, сейчас схемы разберем. – Пояснила я.

– Пожалуйста, меня поближе к Майку Гууди, умоляю. – Джейн буквально выпрыгивала из платья от возбуждения. – Вдруг он меня заметит!

Я не стала говорить, что наша звезда изрядно перебрал и способен заметить лишь напиток, чтоб опохмелиться. Я искренне молилась, чтобы Гууди хотя бы распознал на площадке Робертс и рапортовал свои речи в нужном направлении.

Через двадцать минут Майкельсон был доволен движениям овец хаотичными парами в строгом порядке с милыми поблеиваними едва слышным шепотом.

Я присела на звуковую колонку перевести дух и приложила к лицу холодную бутылку воды. Жара была невероятная, окна в зале не открывались, спертый воздух от количества дышащих в помещении был изрядно подогрет прожекторами и работающими фенами. Я прикрыла глаза, обмахиваясь тетрадкой.

– Пру, привезли перья. – Голос Матильды прозвучал совсем рядом.

– Декораторы, за работу. – Скомандовала я.

Украсить согласно предварительной схеме удалось в рекордные десять минут. Искусственный пар для эффектного появления Робертс выпустили стелящимся облаком по паркету.

– Мотор! – раскатистый голос директора прогремел, заставляя всех заткнуться, собраться и войти в роли.

Действо началось и я тихонечко пригубила воду. К сожалению, по плану всё шло минуты три, а потом, после такого же раскатистого: – Стоп! – Майкельсон повернулся ко мне.

– Перья на планки вдоль гардин. – Попросил он.

Планок было девять, а декораторов восемь. Лестниц нужной высоты было тоже восемь и одна чуть—чуть пониже, но я решила, что дотянусь. Навесив на себя нитки с перьями, я мужественно взбиралась под потолок бального зала. Было высоко, но я не задумывалась об этом, поскольку снизу лестницу держали двое. Перекинув петельку нити с перьями за край планки и зафиксировав её на скотч, я начала медленно овивать ей непонравившуюся директору планку. Слезать и взбираться пришлось трижды, поскольку зараза была длинная. На финальном броске я уверенным жестом обмотала скотч и закрепила нить с перьями. Ухватившись за лестницу, чтобы начать спуск, вдруг поняла, что та качнулась. Глянув вниз, заметила, что один из поддерживающих отвлекся на флиртующую с ним девицу из массовки. Думала прикрикнуть сразу, но решила, что лучше когда спущусь, как и диктует моё благоразумное имя. Сделав всего два шажка вниз, поняла, что лестница кренится. Я пыталась схватиться за шторы, но не успела и полетела вниз под коллективный «Ах!»

Глава

4

Вернувшись на корабль, я составил первый набросок отчёта, но пока решил не отправлять. Почитав ещё о планете, обычаях и истории, я пришел к выводу, что для старта миссии мне информации достаточно. Решил, что помощником возьму первого попавшегося ангела. К чему мне время тратить на отбор? Наоборот прослежу за ним в естественной среде.

Выйдя с корабля на базу, уверенным шагом направился в отдел оперативных работ. Как и ранее, мне пришлось пройти все залы по порядку, что вполне устраивало, я надеялся выявить нарушение в момент, когда за ангелами никто не смотрит.

На самом деле, едва вошёл в зал приёма душ, поразился произошедшей перемене. На этот раз приятной. Мой комментарий по поводу распределяющего был принят ко вниманию достаточно оперативно. Распределяющий стоял посреди зала и чётким звонким голосом инструктировал прибывших. Я полюбовался заряду энергии сотрудника, по сравнению с душами, она просто светилась чистым зарядом. Медленно приближаясь, прислушался.