Дмитрий Боррони - Проклятие украшений Лозань 1: история человеческого безумия

– Завидно?

Настя встала из кресла, вышла, подошла ко мне. Сказала:

– Нет, я не завидую. – Она посмотрела на меня ласковым взглядом любящей женщины. Взяла меня за плечо. – У меня уже есть мужчина, – сказала она. – Я его люблю.

Эти слова заставили Свету задуматься. Она сделала глотательное движение.

– Тогда что? – твердо спросила она. И тут в ее лице Света увидела соперницу. Вот она хочет всего, – думала Света, – а я? Что мне, ничего? Затем она сказала: – Ты будешь мне указывать, кто мне нужен, а кто нет? – В глазах Светы появилась неподдельная ярость. Она как будто плюнула: – Сама разберусь без сопливых или там каких-то там шлюха.

Тут Настя не выдержала и, подойдя к ней, влепила пощечину.

– Эта за шлюху, – прошипела Настя. – Думай, что говоришь или…

– Что? Уволишь меня. Да я и сама уйду. Прощайте.

Она встала со стула и направилась к выходу.

Я окликнул ее:

– Стой, Света. Не час Вы перегрызете друг другу глотки. Меж собой потом разберетесь. А сейчас не до Ваших мне разборок. Садись, – повелевающе приказал я Свете. – Может, он тебя в себя влюбил, но это сейчас не имеет ко мне никакого отношения. – Я посмотрел на обеих женщин. – Миритесь, – сказал я, – и продолжим разговор.

Женщины посмотрели друг на друга, протянули друг другу руки. Извинились друг перед другом.

– Насть, возьми стул, сядь рядом со Светой.

Настя так и сделала.

– Итак, – продолжал я, – на чем мы остановились, ах да. На мужчине. – Я обратился К Свете: – Значит, ты его раньше не видела?

– Нет.

– А ты?

– Нет.

– Значит, он пришел сюда в первый раз.

Света согласилась со мной:

– Очевидно.

Настя сказала:

– А я так не думаю, он здесь неслучайно.

Я поинтересовался:

– Почему ты так думаешь?

– Очевидно, кто-то приходил к тебе.

– Кто?

Настя напомнила мне.

– Помнишь мою утренею просьбу.

– Разумеется.

– И?

Я хотел было солгать, но неизвестный человек, находившийся сегодня в казино, заставил меня задуматься. Если это он, его тень, то кто знает, был ли он один или с кем-то. Может он и был хозяином кольца, а тот лишь его исполнителем.

– Приходили.

Лицо Насти стало мраморным. Она холодно посмотрела на меня, и твердым, решительным тоном спросила:

– И?

– Я вызвал полицию.

Тут Света догадалась, о каком кольце идет речь. Да, это ее кольцо, ее и ее матери.

Света тем временем прошипела:

– Где кольцо?

– В полиции.

Тут Настя вскипела. Ее ярость вышла наружу. Гнев ее был неистов. Она так надеялась, что я ей найду кольцо, что не могла даже предположить, что я сделаю то, что сделал.

– Я же просила, чтобы ты сообщил мне о кольце, – твердо, с яростью в голосе и испепеляющим взглядом сказала она. – А ты подвел меня?

Посмотрев на Настю, потом на меня, Света сказала:

– Я видела тот перстень, красивый. – А затем как бы невзначай предположила: – Семейная реликвия?

Настя отпарила:

– Точно.

Света продолжала.

– Если не считать, что оно фамильное, то в чем его еще ценность?

– В камне.

– А, и?

– Что и?

– Чем ценен камень?

– Он проклят.

Света улыбнулась.

– Проклят, ни за что не поверю.

– А придется, – сказала Настя. Она успокоилась, продолжила: – Дело в том, что кто бы ни владел этим камнем, погибал. Выслушайте меня, я объясню.

Мы со Светой заинтересовались.

– Так вот, – продолжала она, – до того, как этот камень стал одним целым с этим перстнем, им владели многие. По легенде первый, кто им владел, был купец Робон Федор Николаевич. Он жил недалеко от Константинополя, современной Турции. Жил он с большим семейством, сам зажиточен. Так продолжалось, пока он не поехал торговать в Монголию. Там он и приобрел в подарок для своей жены этот камень. Приехав домой, он подарил жене эту красоту, а сам уехал на неделю на рынок. Вернувшись, он узнал, что его жена внезапно заболела чахоткой. Как мог, он лечил ее, хотел, чтобы она поскорее поправилась, тщетно. Через месяц она умерла, а камень перешел к его дочери. Прознав про это, одной темной ночью подкараулили ее где-то в темном переулке и зарезали. Камня при ней не оказалось. Долго продолжался траур у купца, никто не знает. Только не прошло и года, как тот купец снова женился. Камень тогда был у его младшей дочери. Женщина сблизилась с его дочерью. Поговаривали, что они были не только подругами. Да кто их знает. Но дело в том, что однажды их обеих нашли мертвыми, никто не входил тогда в дом. Обвинили, как Вы понимаете, купца. Он, конечно, отрицал свою вину, говорил, что виной камень. Но никто ему не верил. Да и камень пропал. Купца расчленили, оставив одну голову и бросив помирать где-то в пустыне.

Камень пропал. Его дальнейшая судьба неизвестна. Но кто его видел, утверждают, что этот камень притягивает своей неестественной красотой. Его как будто возжелают те, кто жаждет его заполучить. Говорят, что он сам находит себе хозяина и жертву.

Завороженная этим рассказом, Света сказала:

– Не может быть?

– Да, – согласился я, – в это поверить трудно.

– Я согласна, – сказала Настя, – но тем не менее. – Она продолжала. – Вначале девятнадцатого века камень появился ниоткуда в мастерской ювелира Петербурга Лозань. Его так звали Лозань. Говорят, что это имя он получил в честь первого чистого камня, который он соединил с кольцом. То есть получился перстень. Итак. Он нашел этот камень необычайной красоты, и что-то ему сказало, чей-то голос, как будто он шел из самого камня: «перстень». Да, он тогда долго работал над новыми заказами для вельмож. И вот он нашел то, зачем так долго охотился. Он соединил камень и кольцо, и получился невероятной красоты перстень. Всю ночь он любовался им, восхищался своей работой, а наутро исчез. – Она заделала паузу. – Говорят, что он удрал. Перстень заворожил его. Поймали его полицейские, когда он хотел продать этот перстень. Он утверждал, что это его работа, но полисмены ему не поверили. Камень отобрали, а его сослали на каторгу, где он умер.

Революция внесла свои коррективы в его судьбу. Неизвестно, кто из верхушки власти им владел, но все умерли, не дожив свой век. Затем вовремя ВОВ он сгинул и лишь вначале девяностых проявил свою силу.

Я не знаю, да и никто доподлинно не знает, как этот перстень оказался в этой семье. Да кто его нашел, утверждал, что он появился ниоткуда. В ее сумочке. Верно это или нет, этого никто не знает. Но тогда этот перстень не ошибся. Эта женщина ценила его и никуда его не надевала. Она хранила его у себя в квартире. Жила тогда она одна и была одинокой.

Света спросила:

– А это тут при чем?

Настя сказала:

– Да причем, кто знает, остановил бы этот перстень свой кровавый путь, но нет. В одна тысяча девятьсот девяносто третьем году, как раз после августовского путча, алмаз проявил свое уродливое лицо. Хозяйку нашли мертвой на пороге собственной квартиры. В квартире был беспорядок. Все перевернуто вверх тормашками. Ее муж, за которого она вышла замуж, месяц назад сказал, что он – не он, а другой. Но тогдашняя милиция ему не поверила, и он остаток жизни проводит за решеткой.