Артём Яковлев - Конструктор времени 1. Три с половиной недели в настоящем

Время словно песок, утекающий в никуда. Секунды – песчинки прошлого остаются только в памяти, но со временем и оттуда вымываются.

А мы оглядываемся на день минувший, с сожалением понимая, что ничего изменить там не в силах, руки коротки! Поэтому начинаем перепридумывать прошлое, стараясь сделать его красивее, приятней для себя. И скрываем или сваливаем на других свои ошибки, и приписываем себе всё, до чего в состоянии дотянуться.

Завтрашний день видится ближе вчерашнего потому, что там есть возможность всё изменить, сделать по-другому. Лучше или хуже, поймём позже, когда будет результат.

Но это ошибка! Вчера и завтра, в какой бы удалённости ни находились, располагаются ближе, чем кажется, и путешествия во времени существуют!

«Arianespace SA ensemble avec Laboratoire de physique de l'énergie temporelle. Evry. République française. 21/09/2066.

L'expérience 1512 a montré l'admissibilité d'un décalage du moment de la réception du signal avant le moment de la formation de près d'une milliseconde.

Ainsi, la possibilité de l'existence d'événements précédant la fin du processus avec une fiabilité supérieure à 99,9% a été prouvée. Le doctorant sous contrat, le professeur Pierre Victor Jamin, commentant le résultat de l'expérience, a déclaré que cet événement ouvre la voie au voyage dans le temps dans les prochaines décennies …»

«Арианспейс SA совместно с Лабораторией физики энергии времени. г. Эври. Французская Республика. 21.09.2066.

Эксперимент 1512 показал допустимость сдвига момента приёма сигнала раньше момента формирования почти на миллисекунду.

Таким образом, доказана возможность существования событий, предшествующих окончанию процесса с достоверностью, превышающей 99,9 %. Контрактный докторант профессор Пьер Виктор Жамен, комментируя результат опыта, сказал, что это событие открывает дорогу к путешествиям во времени уже в ближайшие десятилетия…»

В тот раз батя, с серьёзным лицом чтобы не обижать дарившего, сказал мне на ухо:

– Когда я ещё учился в школе, такое у нас называли «котлами»!

Я прыснул: «котлы»! Что-то связанное с генерацией пара в энергоустановках или утилизацией тепла. В худшем случае с приготовлением пищи. Большое и страшно неудобное!

Наручные часы, которые на шестнадцатилетие подарил дядя Витя, были точно из разряда котлов, лишь при избытке воображении, кто-то мог сравнить их с Умными часами.

Прибор был большим и неудобным для пользования. Тяжёлый воронёный корпус размера немногим меньше хоккейной шайбы. На циферблате едва различимы мелкие цифры текущего времени, а по периметру торчат какие-то декоративные кнопки. Я сразу отказался от мысли рискнуть надеть это недоразумение на руку.

Поблагодарил дядю Витю и сунул в карман. Потом он позвал, хотел что-то сказать, но передумал и махнул рукой.

Уже вечером я рассмотрел подарок внимательнее и разглядел один плюс. Их широкий браслет с чёрными змейками гляделся стильно. Браслет тёмно-коричневый сверху с нижней стороны сиял золотом. Но это было единственным, что мне понравилось.

И я сунул подарок в коробку для ненужных вещей и про часы забыл.

И началась обычная жизнь. Закончил школу и институт, переехал в свою квартиру на Правобережной. И коробка с часами напомнила о себе только когда надо было найти ключик от смартфона в том ворохе железа.

Выбрасывать часы не собирался, что-то подсказывало выяснить причину этого нелепого подарка. А дядя Витя, единственный брат моего отца, умер два года назад. У него был запущенный рак и помочь уже ничто не могло. У него остались только малявка дочь, моя двоюродная сестра Лика, и её мать, вдова Виктора Александровича.

А мы с отцом эти два года вдвоём честно ухаживали за могилкой на разросшемся и загустевшем городском кладбище. В прошлом году справили ему там серый гранитный памятник. И туда никто больше из его оставшихся родственников не приходил. Даже чтобы положить цветы. Хотя, дочка, как мне казалось, его очень любила.

И часы эти у меня с отцом остались единственной вещью в память о нём. Дядька был хорошим человеком, всегда интересовался как живу и выслушивал меня внимательно. И теперь я с большим сожалением вспоминал, что тогда, шесть лет назад, он хотел мне что-то сказать, но почему-то не сказал.

В новогодние праздники были свободными несколько дней, я извлёк часы из коробки, смахнул пыль, потёр пальцами позолоту браслета. Удивило, что время часы до сих пор исправно показывали.

Шесть лет – для батареек срок немалый! И я, чтобы посмотреть, сколько часы смогут протянуть, положил их на видное место на своём столе.

Но время шло, а часики по-прежнему точно отсчитывали ход времён. Точно причём уже буквально. Оказалось, синхронизированное со всемирным, время на моём ноутбуке было практически таким же. Менее одной секунды разница! Это меня уже не удивило, потрясло! При всех корректировках всемирного времени, произошедших за годы, они настойчиво продолжали показывать верное время!

Досуга, который я мог бы потратить на часы, у меня не было. Работа, снова работа и ещё подработка… Даже в положенные выходные находилось что-то, что отнимало весь досуг. Экономически это как-то компенсировалось, но я устал чувствовать себя безвинно ущемлённым. И старался избегать переработок, как это делали многие.

А часы на видном месте стола теперь уже притягивали и продолжали удивлять! На верхней строке кроме часов, минут и секунд, были месяц и год. Словно на знаменитых швейцарских Патэ Филипп! Это было круто, круче всего остального!

Чёрное пространство циферблата под верхней строкой часов, которое только казалось пустым, при более тщательном осмотре, выявило четыре строки, разделённые серым тонким пунктиром. Что там могло быть? Может века? Или терции и другие мелкие моменты времени.

Это была просто какая-то Машина Времени! Мощный прибор, определяющий текущий момент времени.

Но в начале весны, когда ещё во дворах не начали оттаивать автоподснежники, а на газонах уже начал темнеть снег, у меня выпал короткий двухнедельный отпуск. В отпуск выгнали внезапно, я не был к этому готов, и справедливо решил, что пришло время навести у себя порядок. В частности, разобраться с этими моими чудаковатыми часами. Я думал, что потрачу на это время с утра до обеда и начал сразу после восхода солнца.

Корпус и браслет, когда я взял часы в руку, были тёплыми. Если бы в комнате не было так прохладно, это было бы незаметно, но когда всё остальное было не таким тёплым, разница была заметной.

Я часы положил на стол. Пришла пора попытаться что-нибудь сломать. Декоративных кнопок была уйма и все они без исключения легко нажимались, но ничего от нажатий не менялось. И это лишний раз подтверждало их несерьёзную декоративность.

Странно, что и самая большая кнопка установленная особенно дико, заподлицо на нижней, золотой, стороне корпуса. И закрашена она была, вероятно, каким-то ярким красным лаком. Это не могло быть декорацией, иначе её установили бы на виду.