Алина Болото - Транспортный пилот

Конов торопливо подобрал излучатель, закрепил его в скобе на бедре и отправился искать оранжерею.

12

Александр больше не занимался каютами, хотя в одной из них он увидел играющих в неч мужчин, но одеты они были в гражданскую одежду, и Конов прошел мимо. Никто его не окликнул.

Конов не бывал на частных яхтах, но оранжереи обычно располагались в носовой части кораблей, подальше от рассеянного излучения двигателей. Жилые помещения оборудовались защитными экранами, которые стоили весьма недешево. Мало кто раскошеливался на защитные экраны для оранжерей, и Отто Симсон в этом отношении не был исключением. Оранжерея находилась на носу.

Растения засажены были столь густо, что в двух шагах среди них ничего не было видно. Оглядев разноцветные заросли, Конов включил внешнюю акустическую систему скафандра на полную мощность:

– Есть кто живой?!

Среди шевелящихся и ползающих растений фраза прозвучала несколько двусмысленно. Пара фиолетовых кустарников устремилась к человеку, ожидая подачки. Конов досадливо отмахнулся от попрошаек и повторил вопрос.

– Чего надо? – лениво донеслось в ответ.

Конов засек источник звука и ринулся в заросли, безжалостно приминая металлическими подошвами особо неудачливые экземпляры. На полянке рядом с поливальной установкой Александр увидел человека в форме пилота. Пилот растянулся поперек гигантского листа эйлурии и сосал пиво из банки с маркой “цеки-цеки”. Эйлурия жадно подлизывала капли, ловя их устьицами листа. Конов выхватил банку из вяло стиснутых пальцев и вывернул пиво на эйлурию. Ловя драгоценную жидкость, растение мгновенно свернуло лист, отчего пилот шлепнулся в какой-то бурый с розоватыми цветами кустарник.

– Ща как дам!

Не успел рассерженный любитель пива выбраться из экзотических насаждений и подскочить к Александру – Конов уткнул ему в грудь сразу два отнюдь не растительных ствола.

– А, ну-ка, встань, как на службе положено!

Не ожидавший столь решительного натиска пилот отшатнулся, запнулся за корневище и опять полетел в кусты. Конов терпеливо ждал, пока он поднимется, но излучатели в его руках почему-то дрожали.

– Ты что, сдурел, олух?! – пилот в этот раз не торопился вставать, и даже напротив, пытался углубиться в кусты, но Конов отсек ему дорогу. – Ты что на людей бросаешься?!

– Я сказал: встань!

Пилот нехотя поднялся, утирая ладонью влажные губы. Лицо его было Конову знакомо, и он решил, что пилот – с базы-маяка “Талан”.

– Имя?! Должность?!

– Аванто Сид. Первый пилот.

– Как зовут капитана? Его местонахождение?

– Рамон Боев. Где-то здесь. Медитирует.

– Медитирует? – Конов на мгновение запнулся. – Что происходит на корабле?

– На корабле? – пилот непритворно удивился. – Ничего не происходит. Летим на Нготени. Я – свободен от вахты. Имею право на отдых!

– Помоги мне найти капитана!

Пожав плечами, пилот огляделся по сторонам и направился в заросли, сделав знак Конову следовать за собой. По узенькой тропинке они прошли между разнопланетными растениями и остановились у громадного, усыпанного алыми розами куста. Розы, вернее, то, что напоминало розы, были размером с человеческую голову и отличались необычайной пышностью цветов. У подножия куста в позе отдыхающего Будды расположился седовласый толстяк, из одежды на толстяке присутствовало лишь какое-то подобие набедренной повязки. Глаза толстяка были закрыты, на лице застыло умиротворенное выражение.

– Капитан!

Не открывая глаз, толстяк поморщился, но Конов не дал ему вернуться в нирвану, опустив один излучатель в кобуру, освободившийся рукой он закатил Боеву пощечину. Толстяк опрокинулся на бок, гневно хрюкнул и открыл глаза.

– Я прибыл по вашему аварийному вызову! – сухо сказал Конов. – Что у вас происходит?

– У нас?! У нас все, как обычно! Мы не вызывали аварийку! – толстяк в недоумении оглянулся. – В чем дело, Аванто?!

– Да, понятия не имею! – пилот казался слегка смущенным. – Когда я сменялся, все было в порядке!

Конов только на секунду отвел взгляд, а когда вновь посмотрел на толстяка – увидел бронзового Будду. Большого Будду. В человеческий рост. И этот Будда ласково смотрел на Александра, и что-то спросил, но Конов не расслышал. Будда повторил свои слова, но вновь Александр их не понял. Тогда Будда жестами показал на шлем, и Конов снял шлем.

– О чем ты горюешь, человек?! – спросил Будда.

– Да, нет у меня горя! – ответил Конов.

– Тогда чему радуешься?

– Да, нет у меня радости!

– Так ты достиг просветления?

Конов вогнал в скобу второй излучатель и сел рядом с Буддой.

13

Возможно, детей вначале следовало умыть, а потом накормить. Но Ватиш помнил, как не любил в детстве умываться, и потому просто отвел их в кают-компанию и усадил за стол.

– Меня зовут Петер! – сказал мальчуган, которому принадлежала злобная болонка. – А это – Лита и Андрес.

– Очень приятно! – Даруа старался быть вежливым с гостями. – Вы будете суп или кашу?

– А мороженое у вас есть? – спросил Андрес.

– А мама скоро вернется? – спросила Лита.

Ватиш расстарался, как мог, и Барс создал для детей даже аналог мороженого. Какое-то время они просто ели, и сразу стало заметно, как они проголодались и устали. Лита даже до мороженого не добралась и уснула прямо за столом. Даруа ответил на вызов Конова, а потом отнес ее в одну из пустующих кают и прикрыл одеялом.

Когда он вернулся, ребята разложили на столе детали конструктора и о чем-то оживленно спорили. Даруа отодвинул в сторону крупную алую розу, лежавшую между тарелок, поставил локти на столешницу и занялся осторожным расспросом. Дети отвечали неохотно. Из их рассказа Ватиш понял, что люди на “Лори” вдруг почему-то стали себя странно вести. Кто-то стал шаловливым, как ребенок, а кто-то стал драться и петь песни. Мама Литы и Андреса решила танцевать с каким-то дядей, а мама Петера вдруг решила, что детей нужно запереть по каютам. Она так и сделала, и потому больше дети ничего рассказать не могли.

– Тот дядя сказал, что наша мама придет сюда! – сообщил Андрес и вдруг громко заплакал. Даруа растерялся, но, к счастью, тут примчались Микки с бараноедом и принялись бегать по кают-компании. Микки уже свесил от усталости розовый язык и лаял хриплым басом, а бараноед, похоже, только входил во вкус развлечения. Дети оживились, когда бараноед совершал особо удачный прыжок, они хлопали в ладоши и подбадривали неуклюжего Микки. Но вот бараноед проскочил между тарелок, и отброшенная роза полетела на пол. Микки вдруг взвизгнул, подскочил в воздухе и с размаху упал почти под ноги Ватишу. Бараноед тревожно кыркнул и взвился Ватишу на плечо. Дети испуганно замерли, но собачонка яростно чихнула, встряхнула головой и вновь оказалась на лапах.