Михаил Елисеев - Европейское турне Кирилла Петровича

– Что-что, простите?

– «Бои Жестяных Воинов». Сам я на таких мероприятиях не бывал, но мне говорили – знатная вещица! Автоматоны со специальными перфокартами дерутся друг с другом на арене… отрывают друг дружке всё, что только можно… и что нельзя тоже.

– Боюсь, что отдохнуть не получится, Дмитрий Иванович. – Кирилл Петрович покачал головой. – Как только прибудем, я передам вас на руки наших людей из русского посольства, а сам вернусь на Родину для дальнейшей службы во имя Отечества. Это если меня не отправят с заданием в какое-нибудь другое европейское государство.

– Охранять других учёных? – хохотнул мужчина.

– М-м-м, возможно.

– Понимаю, вам не стоит распространяться о таких вещах. Секретность превыше всего.

Они занялись едой, промолчав минут пять.

– Так скажите же мне, голубчик, – не выдержал Дмитрий Иванович, – То, что вы с капитаном рассказали всем присутствующим – это правда?

Кирилл молча кивнул. Более учёный не смог ничего вытянуть из него.

Расправившись с завтраком, Дмитрий Иванович стал собираться, складывая газету, но был остановлен Кириллом, который незаметно для остальных взял его за локоть.

– Что такое? – спросил учёный.

– Я буду вам признателен, если вы ещё немного посидите со мной, – попросил Кирилл Петрович, доедая яичницу.

Замерев на пару секунд, учёный всё же опустился на стул, положив газету рядом на стол.

– Хорошо, а насколько долго?

Кирилл принялся за чай.

– М-м-м, скажем так – мы с вами должны выйти из столовой последними.

Мимо них уже шли к выходу некоторые пассажиры. Многие с любопытством смотрели на самоназванного детектива.

– Могу я поинтересоваться – для чего?

– Для того чтобы преступник успел написать новую записку и оставить её под нашими дверями.

Дмитрий Иванович с восхищением смотрел на него.

– Вы уже предугадываете его ходы? Потрясающе.

– Обычная психология обозлённого человека, который, тем не менее, старается не выдавать своей личности, ничего сложного. Я бы даже преступником его не называл, так… мужчина, сбившийся с пути. Но тс-с-с, тише, – он приложил палец к губам, – Лучше ещё немного почитайте газету.

– С удовольствием! – ответил учёный, заново развернув газету.

Неугомонный автоматон-слуга дважды подъезжал к ним, желая забрать грязную посуду, но Кирилл был непреклонен – он намеревался «до конца распробовать этот чарующий вкус чая», как он громко говорил вслух, когда мимо их столика проходили люди, закончившие трапезу.

Только через пятнадцать минут они остались вдвоём в столовой.

– Кирилл Петрович! Осмелюсь заметить – ваш план постепенно предваряется в жизнь.

Кирилл оглядел комнату.

– Отлично! Никого…

Он вытер салфеткой губы и встал из-за стола.

– Теперь и мы с вами можем удалиться к себе.

Вместе они покинули столовую и спустились на второй этаж.

– Вроде ничего нет, – Дмитрий Иванович посмотрел на порог каюты.

Кирилл открыл дверь – они вошли внутрь.

– Вот оно! Я знал! Я знал!

Просунутый под дверь сложенный вчетверо лист бумаги лежал недалеко на полу. Кирилл поднял его.

– Что там, голубчик? – поинтересовался учёный, – Чьё-то чистосердечное признание?

Кирилл Петрович протянул ему лист с рукописным текстом: «Venez dans la dinning après le petit-déjeuner, je vais tout vous raconter» – «Приходите в столовую после завтрака, и я вам всё расскажу».

– Почти, – Кирилл задумался, – Слишком просто.

Он лёг на кровати, вытянув ноги и сложив руки на животе.

– Вы не пойдёте? – удивился Дмитрий Иванович.

– Слишком просто, – снова повторил мужчина, – Не может быть так просто. Он явно что-то задумал.

– Значит, вы не пойдёте?

– Постойте… я думаю.

Кирилл лежал так некоторое время, так что даже Дмитрий Иванович не выдержал и сел в плетёное кресло.

– Что-то тут не так. Что-то… неправильное…

– Кто-то не так как нужно повёл себя в столовой?

– Не знаю… пока не знаю…, – лоб Кирилла покрылся глубокими морщинами, – … я думаю…

– Ну, так думайте, голубчик. Думайте, – он посмотрел на часы, – Время до одиннадцати у вас ещё есть.

Неожиданно резко Кирилл сел на кровати:

– Ну конечно! Если он совершил ошибку в этом тексте, значит… значит подозреваемых остаётся всего двое! – поддакивал Кирилл Петрович ходу своих мыслей, – Значит, второй человек, который в этот момент был со мной, автоматически исключается! И остаётся…

Он повернулся к учёному, напугав его своим радостно-безумным выражением лица:

– …остаётся всего один подозреваемый!

– Вы знаете, кто был диверсантом? – удивился Дмитрий Иванович, сложив ладони на животе.

– Методом исключения… да, я кажется, знаю.

– Пойдёте к капитану Шаплену?

– Нет, я пойду в столовую.

– Постойте! – учёный даже подскочил с кресла, – Зачем?

– Но как же! Ведь человек назначил мне там встречу, – он встал с постели и поправил на себе костюм, – А я не смею обманывать человека в его ожиданиях. Меня попросили – и я исполню эту просьбу.

– Ведь вы же сами сказали, что это слишком просто! Возможно, там вас ждёт ловушка!

– Я даже надеюсь на то, что там меня ждёт хоть какая-нибудь ловушка, так как это расследование оказалось слишком простым. – Он протянул Дмитрию Ивановичу лист, – Вы разве не видите? Ведь здесь же грубейшая грамматическая ошибка!

– Разве? – мужчина снова пробежал глазами, и наконец-то ткнул пальцем в текст, – А ведь верно! И ведь её так сразу и не заметишь. Значит, вы совершенно не опасаетесь за свою жизнь?

Кирилл задумался:

– Дайте мне ваш карандаш.

На листке Дмитрия Ивановича, исписанном какими-то схемками и пометками, с обратной стороны он написал одно имя, сложил бумагу и собственноручно вложил во внутренний карман пиджака учёного.

– Если со мной что-то случится, пойдёте с этим листком к капитану и передадите ему, хорошо?

Рука Дмитрия Ивановича непроизвольно потянулась к карману, но Кирилл остановил его:

– Умоляю, не заглядывайте в него раньше времени! Придёт время, и я сам вам всё объясню и расскажу, договорились?

Нехотя учёный кивнул.

– Удачи вам, голубчик! – успел он крикнуть в захлопнувшуюся дверь.

Кирилл Петрович смело распахнул двери столовой, но никого там не обнаружил. Что это – шутка? Или уловка? Уловка для того, чтобы выманить его и оставить Дмитрия Ивановича одного? Глупости, он уже выяснил, что учёный не является для преступника целью. К тому же Дмитрий Иванович и без этого довольно-таки часто сегодня оставался один – у злодея было достаточно времени сделать задуманное (если у него был именно такой план). Но он не воспользовался временем, а значит, цель была другой.

А значит все его размышления и выводы – правильные.

«– Может я пришёл слишком рано?»