Мария Ил - Кельтский Мел

Зима в Петербурге выдалась холодная. После Нового года город методично заваливало снегом. Стало светлее, тише и чище. Нева, покоробившись торосами, замерзла и встала намертво, укрываемая все новыми белыми слоями.

Виктор катил на мотоцикле вдоль набережной, удаляясь от места, где он оставил лежать тракториста в дурацкой шапке. Сердце Виктора колотилось. Он злился. Он не мог понять, что произошло. Почему этот человек бросился на него, несущегося на мотоцикле, и столкнул с дорожки. Виктор не пострадал, но это столкновение полностью выбило его из колеи, и он не выполнил намеченной задачи. Он встал после падения, поднял заваленный мотоцикл, злобно пнул пострадавшего человека, который после удара лежал неподвижно, сел на мотоцикл и уехал. Это было глупо.

Надо было дождаться, когда человек придет в себя, или надо было вызвать скорую, или завести дело о нападении, или самому отвезти его в больницу. Надо было проверить, осталась ли эта чертова воронка, разглядеть ее повнимательней и раздавить, как планировал с самого начала. Ничего этого Виктор не сделал. Сбежал как преступник. Воронка вылетела у него из головы. Теперь ничего не исправить. Ясно, что воронка не миф.

Виктор был уверен, что никто не видел происшествия. Камер там не было, это он проверил заранее. На набережной было пусто, и все произошло очень быстро. Ему запомнился желтый трактор, этот бегущий мужик и ворона, сидящая на гранитном столбике ограды. Все остальное было белым-бело и неподвижно.

Мотоцикл Виктор вернул в гараж Сергея. Вряд ли факт его использования в ближайшее время всплывет. Сергей трясется над ним и до весны вытаскивать из гаража не будет.

Ворон, которого видел Виктор на Аптекарской набережной и впопыхах не заметила Дашка, носил древнее имя Мунин. Это был мобильный смарт терминал, один из пяти изготовленных в компании IQuest. Мунин собирал информацию и передавал ее на сервер IQuest, а иногда сразу в глубинную сеть, если того требовала срочность.

Когда произошло столкновение Рона и мотоциклиста, Мунин должен был зафиксировать ситуацию, проанализировать ее развитие, самостоятельно поставить и выполнить как минимум две задачи.

Первое. Вызвать помощь для раненого человека и убедиться, что она в пути (когда Виктор уезжал, Мунин вызвал скорую), второй вызов поступил от Дашки спустя пару минут.

Второе. Собрать данные для идентификации Виктора и построения его профиля.

Номеров на мотоцикле Мунин не обнаружил, но сфотографировал его вблизи и записал все произошедшее. После этого он поднялся над северной частью Петроградской стороны, чтобы не упустить уезжающего Виктора, проследил за его передвижениями, включая остановку на гаражной площадке перед будкой сторожа, где Виктор снял шлем, фотографию Виктора (для этого ворон спустился ниже), точные координаты и фото гаража, куда он закатил черный мотоцикл, номер и фотографию машины, в которую Виктор пересел спустя 15 минут, и все перемещения Виктора в течение следующих 24 часов.

Тридцатью часами было ограничено время автономной работы смарт терминала. Инженеры IQuest в работу мобильного смарт терминала не вмешивались. Им важно было изучить, как Мунин ставит задачи в изменяющихся условиях, не теряя данных и перестраивая порядок действий при необходимости.

Информация о Викторе ушла в IQuest и глубинную сеть. Она стала основой его профиля. IQuest собирает данные участников реальных игровых этапов и создает их профили, чтобы учитывать в расчетах.

Виктор не знал, что расследование инцидента на набережной о нанесении тяжелых повреждений сотруднику коммунального хозяйства поручили его бывшему сослуживцу и приятелю Сергею, чьим мотоциклом он воспользовался. Врачи скорой помощи сообщили о происшествии в полицию. Полиция осмотрела все, что нашла на месте наезда. После этого дело передали в отдел Сергея.

Камер видеонаблюдения на этом участке набережной не было. Сотрудники скорой видели только самого пострадавшего и сделавшую вызов пробегавшую мимо девушку. Сергей навестил пострадавшего в больнице. Визит не приблизил его к пониманию того, что произошло. Кто-то в черном шлеме на черном мотоцикле сбил вышедшего из трактора человека и уехал. Был сильный снегопад, и к моменту прибытия полицейской группы никаких следов, кроме следов машины скорой помощи и мотоцикла, которые останавливались и разворачивались у гранитной ограды, не было. Разве что под мостом нашли два окурка и отпечатки колес стоявшего там и стартовавшего оттуда мотоцикла. Фотографии следов и окурки Сергей отправил на экспертизу.

Сергей позвонил спортсменке, которая вызвала скорую. Девушка тоже не видела никого, хотя следы мотоцикла, кровь на снегу она заметила. Она ничего не скрывала. Смысла не было, да и за ней ничего не числилось в базе полиции.

Кроме второго вызова, поступившего от девушки, был первый, сделанный парой минут раньше. Вызов был анонимный и поступил по внутренним каналам. Это не понравилось Сергею. Это могло означать, что кто-то видел или участвовал в инциденте со стороны органов, или кто-то получил доступ к служебным каналам. Вопросов получалось больше, чем ответов.

Сергей взял паузу. Похоже, это будет еще одно мертвое дело. Если, конечно, в городе не объявится группа хулиганов на мотоциклах или мотоциклетный маньяк-одиночка. Оставалось ждать, не поступят ли новые сведения.

На всякий случай Сергей проверил все, что смог найти на пострадавшего. Хороший работник, водитель без нарушений, семьянин, регистрация в порядке, никаких криминальных историй. Алкоголя в его крови при госпитализации не обнаружили, хотя вобла дожидалась его в тракторе. Парень был нормальный и здоровый, потому, наверное, и выжил.

Следователя беспокоила бессмысленность произошедшего. Кто-то вытащил мотоцикл в феврале, чтобы покататься по снежному городу. Нестандартное поведение для мотолюбителя. Сергей свой мотоцикл зимой держал в гараже и до мая ездить на нем не планировал. Нет смысла мерзнуть и убивать машину по питерской зиме, да и гараж, наверно, занесло снегом.

Сергей раздумывал. Может, мотоциклист был пьян? Почему он стоял под мостом как минимум минут десять (окурков нашли два), чего ждал? Зачем водитель трактора вышел из кабины? Трактор был в полном порядке, и всем можно было управлять изнутри. Хотя он мог выйти по естественной надобности или размять ноги, просто, не захотел в этом признаться или забыл.

Ограблением не пахло. У пострадавшего ничего не пропало. Да ничего и не было. Телефон – простая звонилка, термос, бутерброды, несколько денежных купюр, сетка с термосом и воблой. Все это было не тронуто. Наверное, нападавший не заглядывал в кабину трактора.