Сергей Пузырев - Также известен как Яков Брюс

– Будет что? – спросил у него Артем.

– Я… я не знаю, – пожал он плечами. – Просто к месту пришлось. Ну, так в путь! – и он снова кинулся вперед от нас.

Когда мы подбежали к скверу, я увидела то, что заставило меня удивиться. Который раз за сегодня? Люди, которые были там, были словно неживые, словно просто манекены.

– Что с ними? – испуг в моем голосе прозвучал четче, чем мне хотелось бы.

– Это мы сейчас выясним. Так, так, так…– он продолжал водить панелью из стороны в сторону, пока не остановился на Артеме. Он перевел взгляд на него, потом снова на панель, снова на него и на меня. Почесал сзади шею, потер висок и громко выдохнул. – Тут все ясно. Если постараться объяснить все кратко и понятно, то ничего не получится.

Он смеется над нами?

–Но, – мужчина поднял свой указательный палец, – я постараюсь. Когда МИГСи застряла в межпространственном переходе, она немного протаранил ткань твоего, Алена, времени, в районе твоей квартиры. Вследствие чего в зоне нескольких домов образовалась небольшая субвселенная. Почему суб? Потому что она ограничена только небольшим радиусом. И дальше него ничего нет. Вот посмотрите, – он шагнул вперед, в проход между деревьями и уперся в невидимую стену. – Как бы я не хотел, но дальше мне не пройти.

– А что с людьми тогда? – спросил Артем.

– А это даже не люди. Так… Просто копии, взятые из воспоминаний Алены. Если, например, сделать так, – он подошел к мужчине, который стоял чуть подальше от него, и свернул ему шею.

Я визгнула, но ничего не произошло. Он так и остался стоять на своем месте целый и невредимый с нормальной шеей.

– Ничего, как видите. И не надо так удивляться, я сражался на войне в свое время. Я воин. В моих венах течет кровь королей. Для меня это в порядке вещей, – словно оправдывался он.

– Не уверен в этом, – возразил ему Артем. – Почему именно из воспоминаний Алены? А не из моих, например.

– Могу объяснить, но для этого нужно вернуться в квартиру. Идемте, сегодня довольно прохладно и пасмурно, – он посмотрел на небо.

Я посмотрела вслед за ним, но на небе светило солнце.

– Зачем мы сюда вернулись? – спросила я, по приходу домой.

– Затем, что здесь осталась моя малышка. И мне нужна ее помощь, – ответил Мастер.

– Но, кажется, мы уже выяснили, что ее здесь нет, – как мне показалось, я сделала очень умный вид.

– Нет, что ты! Она здесь. И я понял где, еще до нашего ухода. Я же говорил, что тут все немного исказилось, – он подошел к моему шкафу и принюхался к дверце, – ммм, жаркое из запеченной утки.

– Что вы делаете? – раздражено спросила я.

Чего скрывать, для меня этот вопрос стал сегодня обычным делом.

– Наслаждаюсь запахом вкусной пищи. Не хочу хвастаться, но я прекрасно готовлю, – с этими словами он открыл дверцу шкафа, а я открыла свой рот.

Как оказалось, за дверцей шкафа открывался проход в просторное помещение по оформлению большее, походившее на маленькую копию готического собора. В центре комнаты был шест, посередине которого размещалась сфера, тусклого оранжевого цвета. Слева и справа размещалась приборная панель с разными кнопками и рычагами. На противоположной двери стене находился огромный витраж. Я не сразу поняла, что или вернее кто на нем изображен. Но присмотревшись, увидела ангела, немного не такого, как мы привыкли себе представлять, но все же это был определенно ангел. Большие желтые крылья, в правой руке горн. Но вот его лицо: не было ни глаз, ни носа, лишь искаженный рот. Его голова была слегка вытянута вверх, и на ней не было волос. Сам он был очень худым. Этот витраж своеобразен, выглядит немного пугающе, но судя по Мастеру, то ничего удивительного в этом нет. Зато пахло действительно вкусно.

– Вы проходите, только ничего не трогайте! – сказал он немного грубо, а сам подошел в правой панели и полез куда-то под нее. – Вы не представляете, как же вам повезло жить в ваше время. Столько технологий. Жизнь стала куда проще, чем в мое время. Только готовить вы разучились. Ах, вот она, – сказал он, доставая из-под стола тарелку с запеченной уткой. – Не желаете ли?

Артем

Повисла немая пауза. Честно сказать, я не понимаю, зачем мы вообще пошли за ним. Но на его корабле было занятно. И все же в это трудно поверить. Меня привлекла оранжевая сфера посередине, и я подошел поближе.

– Нет! Стой! Немедленно уходи оттуда, – прикрикнул Мастер, жуя при этом что-то. Наверное, ту самую утку. – Да вот так! Если не хочешь, чтобы всех нас, да и всю планеты размазало по галактике. Лучше это не трогать.

– Что это? Оружие? – спросила Алена.

– Пфф! Конечно, нет, – мне показалось или он фыркнул? – Это сердце корабля. Его источник питания. Вы когда-нибудь видели рождение сверхновой? – и он снова ухмыльнулся. – Это будет крайне занятно. Ловите очки.

Он кинул нам очки со странными черными линзами толщиной примерно сантиметров в пятнадцать.

– Мы через них что-нибудь увидим? – удивился я.

– Пфф! Поверь мне! – он точно фыркнул!

Опять.

Мы надели очки, и тут я понял, о чем он говорил. Моментально мощный луч света ударил мне в глаза. Насколько я мог понять, исходил он из сферы.

– Что это за свет? – спросил я.

– Свет рождения сверхновой. Очки сделаны из специального новодахианского стекла, но даже его недостаточно. Кто-то довольно гениальный смог запечатать этот момент в столь малом пространстве, за счет чего энергия циркулирует бесконечно долго и не может вырваться наружу.

– Великолепно! Это же просто фантастика! – восхищалась Алена.

– Да, так и есть, – ответил ей Мастер.

Он закрыл сферу и вкратце показал нам корабль.

– Мастер, вы – инопланетянин? Ответьте честно, – спросила Алена.

– Кто? Я? – казалось, что он возмутился. – Конечно, нет. Я – человек! И горжусь этим. Я знаком со множеством инопланетных форм жизни, бывал на разных планетах, в разных мирах, но ни на секунду никогда не пожалел о том, что я человек, и что мой дом эта планета.

– И очень верующий человек, как я посмотрю, – предположил я, посмотрев на витраж.

– Если ты предположил это только исходя из витража, то это глупо, – сурово ответил он.

– Но разве здесь изображен не ангел? Да и все помещение словно готическая церковь? – спросила Алена

– Что касается оформления, то мне так привычнее. А вот, что касается витража, – он повернул голову в его сторону, озабоченно пробежал по нему взглядом. – То это… напоминание, – он притих.

– Напоминание о чем? – не унималась Алена.

Не понимаю, зачем она вообще спрашивает? Видно, что ему не очень приятно говорить об этом.

– Вернее будет спросить «О ком?». О моих врагах и о том, что я еще очень мало знаю обо всем, что наполняет эту вселенную, – он снова задумался.