Ольга Романовская - Секретарь его светлости

– Рад знакомству, милая барышня, но мне пора. – Де Сард снова стал серьезным. – Впредь ходите осторожнее.

Девушка кивнула и посторонилась, пропуская первого министра. Он, едва не срываясь на бег, взлетел по ступеням: опаздывал. Ноэми тоже, но теперь, наверное, не стоит спешить. Какая разница, задержится на пять минут или десять, все равно отругают.

Коробочку девушка нашла, но пришлось потрудиться, выяснить, куда отогнали экипаж. Вопреки опасениям стражники беспрепятственно пропустили обратно, стоило назвать имя и должность. Значит, Ноэми внесли в дворцовые списки. Девушка в полном одиночестве – только солдат замер на карауле – поднималась по лестнице, любуясь живописью и скульптурами. В зал идти не хотелось: там ждал разгневанный де Вен.

Когда Ноэми мышкой проскользнула в зеркальные двери, король успел прогуляться по толпе, почтить рукопожатием или поцелуем руки высшую аристократию и занял место на троне. Девушка привстала на цыпочки, силясь углядеть де Вена. Он стоял в первых рядах, у самого трона. Проклятие! Незамеченной не подберешься. Эх, узнать бы, нужна коробочка с подарком прямо сейчас или обождет до окончания церемонии.

Де Вен повернул голову, заметил секретаря и знаком велел подойти. Ноэми сделала шаг, когда услышала голос Лукаша. Он излагал королю идею по оптимизации расходов. Так вот что было в папке!

Взгляд серых глаз остановился на Ноэми. Она вспыхнула и спряталась за чужими спинами. Двойной стыд обжигал щеки: не справилась с заданием и причинила неудобства Сумеречному графу. Вдруг он злопамятный? Вряд ли первый день во дворце мог начаться хуже.

В голове крутился разговор в саду и слова призрака о некоем Лукаше. Уж и не графа ли имел в виду покойный, и стоит ли предупредить первого министра о грозившей опасности? Опять-таки алмазная афера – слишком сложные игры для юной особы.

Герцог недовольно постукивал по бедру перчатками. Красноречивый жест, говорящий: Ноэми Вард, вам следовало поторопиться.

Девушка сделала глубокий вдох и нырнула в толпу. Извиняясь, протискивалась к первому ряду, а в ушах стоял баритон первого министра. Интересно, почему его прозвали Сумеречным графом? У Ноэми родились ассоциации с Чувствующими, Слышащими и Видящими, населявшими соседний Веос. Они приоткрывали завесу над секретами бытия. Кто-то улавливал эмоции других существ, кто-то владел тайнами тонких материй, кто-то и вовсе превзошел умения некромантов в общении с духами и Сумеречным миром. Может, Лукаш тоже Слышащий или Видящий? Девушка никак не могла вспомнить, кто из них ближе к зыбкому краю безвременья.

Ноэми бросила еще один взгляд на мужчину, продолжавшего четко, спокойно излагать мысли его величеству. Теперь она видела профиль, привлекательный, надо признать. Нос с легкой горбинкой, те самые будоражащие кровь губы, тяжелый подбородок, волосы, щекочущие уши. Они и не длинны, и не коротки, перехвачены простым черным шнурком. Получился пикантный хвостик.

Граф обернулся, и их глаза на считанные мгновенья встретились. Ноэми поспешила отвести взгляд, убеждая себя, Лукаш ее не заметил. На него столько людей смотрят!

Ноэми коснулась груди, будто поправляя одежду. Пальцы нащупали уголок дневника.

Эх, Жан де Вен, подскажите, какого Лукаша вы имели в виду? Лишь бы министра! Тогда девушка избавится от опасной находки и сможет спать спокойно. Чужие тайны – чужие проблемы.

Наконец, Ноэми оказалась возле герцога и смущенно протянула коробочку. Де Вен взял, не глядя, и так же, не оборачиваясь, прошипел:

– Ну, и где вы пропадали?

– Обстоятельства непреодолимой силы, – нашлась девушка.

Она не позволит отчитывать себя, как девчонку!

– Какие же? – Голос де Вена сочился ядом.

– Этикет, – чуть больше, чем дозволялось, повысила голос Ноэми.

Герцог обернулся. Губы сложились в высокомерную усмешку, однако де Вен ничего не сказал, только указал, где встать.

Может, наказать девчонку? В конце концов, фамилии Ноэми лишили, а утро доказало, сопротивление будет недолгим. Взять крепость однажды и после входить без боя. Голодный паек не для Дамиана де Вена.

Де Сард между тем закончил говорить и ожидал реакции короля.

Теперь, когда волнение улеглось, Ноэми решилась рассмотреть монарха. Его величество Виллем Первый пошел в мать – полную, луноликую. Король страдал любовью к чревоугодию и обзавелся вторым подбородком. Если Стоурен Седьмой обожал охоту и физические упражнения, его сын предпочитал танцы и фавориток. Ни одна, впрочем, у сиятельного тела не задержалась. Однако надо отдать должное, Виллем излучал обаяние, которое привлекало женщин. Шатен с отливающими медью волосами и ясными голубыми глазами, он не стеснялся в связях. Поговаривали, именно с легкой руки его величества во дворце появились альковные ниши, где кавалеры могли бы удовлетворить нехитрые потребности, приспустив штаны.

Королева смотрела на шалости двора сквозь пальцы. Думы ее величества сосредоточились на детях. Она отчаянно пыталась произвести на свет наследника, но пока рождались только девочки. Сейчас королева готовилась пополнить детскую пятым ребенком. Виллем шутил, что с удовольствием залезет на жену и в шестой раз, лишь бы вышел толк. Но фрейлины знали, королеве скучать не приходилось. Беременность не испортила цвета лица, и супруг часто навещал ее спальню.

Ноэми, разумеется, этого не знала, она видела лишь мужчину средних лет с золотой цепью на груди – олицетворение верховной власти в Лиргии.

Виллем одобрил предложение первого министра. Девушка запуталась в пустословии, уловила лишь общий смысл. Лукаш сдержанно поблагодарил за доверие и обещал оправдать ожидания.

Серые глаза скользнули по толпе.

Ноэми замерла. Кровь прилила к щекам – отчего-то казалось, он смотрел на нее. Бред, конечно, не запомнил граф толкнувшей его девицы, а если и запомнил, не станет искать. Ноэми – серая мышка на фоне других дам.

Лукаш действительно смотрел не на нее, а на некого седовласого господина. Радоваться бы, а Ноэми взгрустнулось.

Красивый, такой молодой, всего лет на десять старше Йонаса, а уже первый министр! Надо рассказать ему о покушении, только как проделать все втайне от герцога?

Задумавшись, девушка едва не пропустила свой выход. Де Вен скупо представил ее и велел подать злосчастную коробочку. У девушки едва не подкосились ноги. А если бы она ее потеряла, не успела вовремя? Теперь понятно, отчего герцог так бушевал.

Ноэми старалась не замечать обращенных на нее взглядов, чтобы не споткнуться, считала.

Все ближе и ближе к королю. Как часто бьется сердце!

– Ваше величество?

Ноэми преклонила колени перед Виллемом Первым и подала подарок.