Сергей Бойко - Полигон

– Какие «вертуны»?

– Это люди их так назвали. Пришельцев можно было видеть как мельтешащую мошкару. Вот тебе и «вертуны».

– Ты ж сказал, они невидимки!

– Я не сказал «невидимки». Я сказал «невидимые». В измененном состоянии сознания человек их видел. Это были маленькие сгустки энергии. Они питались человеческими эмоциями.

– Остроумно придумали!

– А наша Вселенная устроена так, что за все надо платить.

– Принцип сохранения энергии?

– Вроде того. В обмен на украденные у человека эмоции вертуны вкладывали ему в голову разные гениальные мысли. Даже были готовы исполнять все его намерения. В этом и была их заразность.

– Что ж тут плохого?

– Человек принимал чужие мысли за свои собственные. И от этого у него вспыхивали новые эмоции.

– Ага! И те их снова пожирали?

– Умница! И снова они что-то давали человеку.

– И снова жрали!

– Питались.

– Убийцы!

– Не торопись с выводами. Пришельцы дарили людям такое, что тем и не снилось. Вертуны знали про Вселенную всё!

– А человек расплачивался за это своим здоровьем!

– И даже жизнью. Но если бы только это!

– А что еще?

– Еще – хуже! Пришельцы расплачивались, но люди в итоге не получали ничего.

– Да как же так? – возмущается Степной Волк.

– А так! Надо, чтоб костер был правильно сложен, молния ударит сама. Люди не были готовы к таким откровениям.

– Вот ё! – огорчается Степной Волк.

– Молнии били, а правильных костров не было.

– И никакой «эврики»! – печально констатирует Степной Волк

Лавров держит паузу.

– А дальше? – нетерпеливо спрашивает гигант.

В ответ Лавров разводит руками и улыбается:

– А дальше – не знаю.

– Ну и зачем ты мне это рассказал? Расстроил только! – вздыхает Степной Волк.

– Время коротал, – улыбается Лавров. – Какой ты чувствительный, Стёпа!

Степной Волк с подозрением смотрит на Лаврова.

– Да кто ты такой? – спрашивает он.

– Ты же в курсе, Стёпа. Я – писатель из Москвы.

– Это я знаю. Кто ты на самом деле, писатель из Москвы?

– Я собираю материал. Делаю снимки. Записываю рассказы очевидцев и ветеранов. Будет подарочный фолиант. Красочный. К юбилею Полигона. Спроси у Маши Чернецовой. Она-то уж точно про меня знает. Майор Меренков подготовил ее на все сто! Кстати, где она?

– В машине ждет. Фантазии у тебя, Лавров – будь здоров!

– Не жалуюсь. А вот и наш герой! – Лавров кивком указывает на вышедшего из дверей дома культуры крепкого невысокого старика. – Академик Сорочан!

– Ну, наконец-то! – оживляется Степной Волк. – Дождались!

– Тише ты! – остерегает Лавров. – Действуем, как договорились. Сначала он должен пройти мимо меня.

На старике – строгий костюм, в руках он держит белую шляпу и большую трость с металлическим набалдашником. Он делает несколько шагов вниз по лестнице и останавливается. Некоторое время стоит в раздумье, разглядывая легкомысленную карнавальную толпу.

– Он всегда ходит с этой палкой? – тихо спрашивает Лавров.

– Никогда не расстается! – так же тихо отвечает Степной Волк.

Старик вдруг круто разворачивается, решительными шагами поднимается обратно наверх и начинает неспешно прогуливаться вдоль колонн, опираясь на свою трость и приближаясь к ожидающим его Лаврову и Степному Волку.

– Сейчас он раскалится до белого каления, – тихо произносит Лавров, – и сам упадет к нашим ногам.

– Кто? Академик Сорочан? Паисий Паисич? – удивляется Степной Волк.

– Не преувеличивай…

ИЗ МАТЕРИАЛОВ СЛЕДСТВИЯ. ДОПРОС КОМАНДИРА.

Идет видеозапись допроса. В кадре – мужчина средних лет в форме полковника зенитно-ракетных частей войск ПВО. Он сидит за столом. Перед ним – микрофон. Голос за кадром задает вопросы. Запись начинается не самого начала.

ОТВЕТ: – …Я вам все это рассказал, чтобы вы как-то отреагировали.

ВОПРОС: – Обвинения в адрес руководства Полигона не относятся к нашему делопроизводству. Вернемся к пропавшему вертолету. Вы продолжаете настаивать что борт «08» с начальником Полигона и оперативно-следственной бригадой из Москвы не был сбит вашими ракетами во время плановых учебных стрельб?

ОТВЕТ: – Так точно! Я в этом абсолютно уверен!

ВОПРОС: – На чем основывается эта ваша уверенность?

ОТВЕТ: – Высота. Угол места. Дальность. Азимут. Скорость. Всё! Это была мишень!

ВОПРОС: – Разве это не мог быть вертолет?

ОТВЕТ: – Никак нет! Не мог.

ВОПРОС: – Почему? На мониторе не видно – мишень это, вертолет или самолет?

ОТВЕТ: – Согласен. На экране радара – только метка. Мы еще не научились по метке определять характер цели.

ВОПРОС: – Вот видите – одна метка.

ОТВЕТ: – По характерным признакам движения метки ясно, что это была мишень.

ВОПРОС: – Расскажите об этих признаках.

ОТВЕТ: – Я уже говорил: по скорости, по высоте…

ВОПРОС: – Там была запредельная высота? Невероятная скорость?

ОТВЕТ: – Обычно на этой высоте вертолеты не летают.

ВОПРОС: – А не обычно?

ОТВЕТ: – И скорость для него предельная.

ВОПРОС: – Украинцы тоже не хотят признавать, что сбили «Ту-154».

ОТВЕТ: – Это не идет ни в какое сравнение!

ВОПРОС: – Почему же? Стреляли по мишеням, а сбили пассажирский лайнер.

ОТВЕТ: – Здесь не Черное море. Тут степь. Найдите осколки мишени – и все!

ВОПРОС: – Этого как раз и не получается. Объездчик обшарил участок падения – и никаких следов.

ОТВЕТ: – А вертолет он нашел?

ВОПРОС: – Вопросы здесь задаю я. Отвечайте по существу. И как можно точнее. Нам надо установить действительную картину произошедшего. Вы готовы мне помогать?

ОТВЕТ: – Так точно! Задавайте ваши вопросы.

ВОПРОС: – Вы продолжаете утверждать, что не сбивали борт «08»?

ОТВЕТ: – Так точно!

ВОПРОС: – С учетом того, что вертолет все-таки мог лететь на высоте движения мишени и с такой же скоростью, повторяю свой вопрос: на чем базируется ваша уверенность?

ОТВЕТ: – Объясняю. Все передвижения мишени наглядно фиксировал планшетист. В присутствии чинов из Министерства обороны, Генштаба и штаба войск.

ВОПРОС: – Что значит «фиксировал все передвижения»?

ОТВЕТ: – Планшетист стоит за прозрачной стеной-планшетом. Его работу видели все: приемная комиссия, наблюдатели, командиры, операторы наведения.

ВОПРОС: – Что такое планшет? Я не вполне понимаю.

ОТВЕТ: – Планшет – это контурная карта на плексигласе. За этой прозрачной стеной стоит планшетист. Он рисует контрольные метки. Рядом с ними он пишет координаты и время. Он пишет желтым стеклографом.

ВОПРОС: – А почему не синим? Или черным?

ОТВЕТ: – Планшетист стоит в тени. На темном фоне хорошо видны метки желтого цвета.

ВОПРОС: – Позвольте, если он по ту сторону планшета, а вы с этой стороны…

ОТВЕТ: – Верно! Он пишет задом наперед. Этому их специально обучают в учебных подразделениях.