Тина Титова - Договор на любовь

Как и говорила Клер, доктор прибыл довольно быстро. А, как я и думала, он оказался магом. Сначала он пристально меня осматривал, трогал лоб и замерял пульс. Затем изобразил в воздухе какие-то руны, вспыхивающие то зелёным, то синим.

– Вам нужен покой и сон. Простуду я успел остановить, к вечеру станет лучше. А вот последствия от удара головой, увы, запущены, – больше для себя, чем для меня рассказывал мужчина. – Пару дней болеть будет точно.

Доктор удалился, в комнате снова появилась Клер. На этот раз она несла огромный поднос на миниатюрных ножках. Расположив его на кровати, горничная приподняла крышку. Мой, уже лучше дышащий, нос уловил аромат куриного бульона и трав.

– Ваш завтрак. Доктор сказал: ничего тяжёлого и побольше горячего. Куриный бульон самое то, ещё гренки и чай с мятой. Приятного аппетита.

Уже собираясь уходить, девушка заметила развешанные по комнате вещи.

– О-у… это всё ваше?

Три платья, пара жакетов, ночная рубашка и несколько комплектов белья. Всё промокло, а чемодан так вообще стал похож непонятно на что.

– Да, это всё моё, – подтвердила я. – Вещи промокли, мне надо было их просушить.

– Не переживайте, леди Валери, я всё сделаю, – горничная заносилась по комнате, собирая мои пожитки.

Когда она ушла, я наконец-то смогла спокойно позавтракать. А спустя какое-то время погрузилась в сон.

В малой гостиной с раннего утра растопили камин. Несмотря на то, что шёл первый летний месяц, обильные проливные дожди не давали дому как следует прогреться. В королевстве Эоландор короткие зимы, но затяжные вёсны. Из-за этого месяцами может идти дождь. Зато потом сразу наступает жаркое лето. Здесь, на юго-западе королевства, в поместье Кимбол особенно любили именно его.

Джорджиа Кимбол смотрела в окно и хмурилась. Но не собирающиеся на небе тучи стали тому причиной. Старшая горничная сообщила, что к девице вызывали врача. Теперь леди ожидала, когда он закончит осмотр и придёт с докладом.

Женщина провела эту ночь в беспокойстве и раздумьях. Девчонка так своевольно появилась на пороге их дома, крича о том, кто она. Джорджиа уверена, уж слуги своего не упустят. Наверное уже начались перешёптывания.

Резко выдохнув сквозь зубы, она прошла к кофейному столику. В момент, когда женщина наливала себе травяной чай, и вошёл доктор.

Невысокий полноватый мужчина в возрасте поклонился.

– Ну что? – коротко осведомилась хозяйка особняка.

Мужчина понял всё без лишних уточнений.

– Ничего серьёзного, ваша светлость. Лишь простуда, как следствие переохлаждения. Я нанес защитные руны, к вечеру девушка поправится. Правда, от удара головой пару дней пострадает.

Сделав небольшой глоток, Джорджиа задала вопрос, мучивший её с ночи:

– На ней действительно кровная привязка, да такая яркая… если это то, о чём я думаю… сколько девчонке осталось?

– Месяца три, не больше.

Когда леди Кимбол снова осталась одна, она достала из-под подушки чёрную потрёпанную папку. Девица так суетилась, что забыла её забрать. Джорджиа пробежалась глазами по документам. Через два месяца Валери Теранс исполнится двадцать лет, и, если клятва на крови не будет исполнена, то магия заберёт своё…

Если бы тогда родители Валери сделали правильный выбор… Джорджиа на мгновение погрузилась в воспоминания двадцати летней давности. Тогда у каждого в королевстве был выбор. Жаль только, что род Теранс – древний и могущественный, как Кимбол – поставил не на того монарха.

Прогнав тягостные воспоминания, леди сделала глубокий вдох и спрятала папку меж диванных подушек. Два месяца она готова потерпеть, а дальше всё сделает магия.

Я почувствовала, как моей руки касается что-то мягкое, приятное. Глаза не хотелось открывать. Так удобно и долго я уже давно не спала. А самое главное – пробуждение не сопровождалось болью.

Неохотно раскрыв глаза, увидела склонившуюся надо мной Клер.

– Вы проспите обед, – вежливо напомнила она.

Да, пожалуй, это весомый аргумент для пробуждения. Сладко потянувшись, я с помощью горничной приподнялась. Девушка тут же подложила мне под спину подушку.

– Обед подам вам в комнату, а если будут силы, то на ужин можете спуститься в столовую, – щебетала Клер.

– Ты же говорила, что в отсутствие хозяина леди не даёт приказ накрывать стол.

– Да, но сегодня особый случай. Из столицы прибывает кузина леди Джорджии, леди Иннес.

Вот как, значит, ещё одна родственница?

– А много ли представителей рода Кимбол проживает в особняке? – решила поинтересоваться я.

– Лорд Радан Кимбол, его мать леди Джорджиа и иногда гостит леди Иннес. Насколько мне известно, это все близкие члены семьи. Остальные родственники в столице либо ещё где-то.

– А отец лорда? Старший лорд Кимбол где сейчас?

Клер бросила на меня взгляд, будто оценивая, стоит ли мне доверять такую информацию. Но потом её лицо снова сделалось миловидным.

– Отец лорда Радана, старший лорд Кимбол умер лет пять назад. Говорят, он отдал жизнь за короля.

Я погрузилась в невесёлые мысли. К этому человеку у меня был только один вопрос. За что? За что такими древними обрядами и клятвами связывать своих детей? Не зная грядущего… а может, лорд Кимбол-старший был уверен, что дети, связанные брачным договором, всегда будут рядом и никогда не расстанутся? Война для многих оказалась неожиданностью, но для наших семей она стала границей, по разным сторонам которой мы все оказались.

Встряхнув головой, прогоняя мрачные, как тучи на небе, мысли, я заверила Клер, что к ужину обязательно буду. Родню надо знать в лицо. И им меня тоже. Вот только моё лицо вряд ли вызовет у них улыбку.

Аккуратно добравшись до ванной комнаты, я взглянула на себя в зеркало… под глазами залегли круги, кожа побледнела, и лишь татуировка сияет ярче обычного. Это странно…

Когда вернулась в комнату, меня уже ожидал на подносе горячий обед. От ароматных пряных запахов рот наполнился слюной. Не воспитано сглотнув и плюхнувшись на кровать, я стала поднимать крышечки, разглядывая вкусности. Крем-суп, уверенна, тающий во рту, хрустящие гренки, нежнейшее мясо птицы… В общем, как говорит моя младшая сестра: «Такую вкуснятину надо подавать с добавкой!».

От воспоминаний об Алии у меня сразу встал ком в горле. Как она там, в пансионе? Стало неуютно, стыдно. Пока сестрёнка теснится в маленькой холодной комнате с другими сиротами, я тут валяюсь на кровати.

Когда казнили родителей, нас определили в пансион для девочек. После выпуска мне пришлось остаться и подрабатывать там же, чтобы присматривать за Алией и скопить денег на поездку к мужу. Сестра плакала, когда я уезжала, но признаться, что, если останусь – умру, так и не смогла. В её жизни и так случилось много смертей.