Vanda Drill - Красный снег

Детектив был на выставке восковых фигур, которая длилась целую неделю. Там он собирался встретиться с подрывником, но встретил рыбу покрупнее. Как выяснил Эн, здание подорвали не ради забавы, но для сокрытия улик, наводящих на преступление, а точнее, – на сокрытие убийства Джейсона Вульриха, совершенное подручными Аддерли.

Вот оно! Конечно! И как он мог забыть. Вульрих! Человек, стрелявший в Мелани – он купил оружие под его именем. Это была очередная подсказка, которую детектив, к сожалению, не заметил.

В тот день Эндрю следил за Скоттом Лэнгдоном, который и был виновником того взрыва. Ему нужны были неопровержимые доказательства, и он получил их, сделав снимки передачи документов, которые позже оказались в руках полиции. Тогда Блэк не знал, что за ним следил Аддерли, который хотел лично убедиться в заключении сделки, но детектив внезапно появился на его пути.

Они столкнулись случайно: Уильям опрокинул на детектива бокал с шампанским, который предлагался всем гостям и стал вежливо извиняться, предлагая возместить ущерб, оплатив испорченный пиджак. Так думал Эн, пока позже Аддерли не предстал перед ним во всей красе: его криминальному прошлому позавидовал бы любой бандит. Доказать вину Уильяма у Эндрю не получилось, но тот, кто устроил взрыв, всё же получил свой срок.

– Оу, я польщён. Ты так скучал, что галлюцинируешь мной? – Уильям был в легком замешательстве.

– Не обольщайся, это ничего не значит, – сухо ответил детектив.

– Да? Неужели? Ладно, раз ты такой умный мальчик, то поведай мне, дорогой Эндрю, в чем заключался мой план? – одарив Блэка заинтригованным, слегка удивлённым взглядом, спросил преступник. Эндрю стал для него достойным противником, ведь никто давно не заставлял его удивляться.

– Ты хотел, чтобы я оказался здесь, потому что желал лично убить меня, – наконец, служащий Аддерли закончил с проверкой, и Эн смог подойти чуть ближе к врагу. – В этой игре королевой была подруга Мелани, верно? Её никто не похищал, ты нанял её, чтобы она сыграла свою роль в твоём безумном спектакле.

– Раньше тебе это нравилось, – Уильям разочарованно опустил голову и сделал шаг навстречу детективу. Он остановился, посмотрев в глаза Эндрю так пристально, не отрывая взгляда, будто гипнотизируя его.

Эн прервал зрительный контакт и, полностью игнорируя последние слова своего собеседника, продолжил:

– Хреновая из неё актриса, в следующий раз найми кого-нибудь получше.

– Я учту твоё пожелание, однако следующего раза уже не будет, – насмешливо выплюнул эти слова злодей.

– Ах, да, моя оплошность.

Эндрю не было страшно, он не чувствовал прилива адреналина. Можно сказать, что он не чувствовал ничего, кроме скуки. Определенно, всё это действо не вызывало у него интереса.

– Пора с этим кончать, – Уильям взял оружие у одного из своего бойцов и направил дуло пистолета на голову Эндрю.

Фрэнк услышал выстрел с улицы. Он немедленно остановился, а в голове его пронеслась куча мыслей. Как только дело дошло до самых ужасных из них, он тут же начал трясти головой, стараясь отогнать их прочь.

– Подождите меня здесь, я быстро вернусь, – держа за руки напуганную девушку, сказал мужчина.

– Нет, не бросайте меня! – закричала Амелия. Ей нужно было выиграть время для своего босса, чтобы он закончил начатое.

– Я быстро, обещаю.

– Так не пойдет, извини, – внезапно вид напуганной слабой женщины сменился на сильный и гневный.

– Что? – до Фрэнка до сих пор не доходила вся суть.

Подруга Мелани оказалась не такой уж и беззащитной. Она достала шприц из заднего кармана брюк и одним точным движением воткнула иглу в шею Блэка. Тот моментально отключился, ударившись головой об асфальт. Девушка, не теряя ни секунды, выбросила улики в близстоящий контейнер для мусора и побежала в сторону людной улицы.

Он точно не знал, сколько часов пролежал на земле. Было еще довольно темно и Фрэнк взглянул на наручные часы, подаренные братом на прошлое Рождество. Стрелки показывали ровно четыре утра.

– Чёрт! Эн! – Блэк ринулся в киностудию, однако, он падал с каждым сделанным с огромным усилием шагом. Перед глазами всё расплывалось: действие наркотика ещё не закончилось, и мужчина с трудом нашёл нужную дверь.

В пустующем зале по-прежнему горел свет, ослепляющий глаза так, что ему пришлось прикрыться ладонью.

Буквально всё помещение было залито кровью. Кровь на стенах, на полу, даже на той самой афише. Создавалось впечатление, что здесь бесцеремонно разделывали целые туши.

Фрэнк помчался к двери, из которой вышел Аддерли; она была заперта, и у мужчины не оставалось иного выбора, кроме как выбить её силой. На его счастье створка поддалась довольно легко. Блэк зашёл комнату, однако в ней не было ничего, кроме следов крови, ровно, как и в предыдущей. Единственным, что отличало два этих полных отчаяния помещения, было то, что эти следы здесь были менее заметными. В конце коридора был выход. Потратив ещё около десяти минут, Фрэнк обошёл всё здание, но не смог обнаружить и намёка на чьё-то присутствие здесь.

Было около семи утра. Фрэнк не помнил, как добрался до дома, и уж тем более, как упал на пороге и мгновенно заснул. Его сознание было замутнённым и нечётким, а воспоминания – рваными. Он вряд ли осознавал, что делал и где находился, потрясения прошедшего дня совершенно выбили его из колеи.

Орлин застала своего будущего супруга лежавшим на полу в прихожей. Проснувшись от шума внизу, девушка, взволнованная, спустилась посмотреть, кто же ломился в дом. Она знала, что Фрэнк с братом собирались на какое-то особое задание, жених всегда рассказывал ей буквально обо всём и, по всей видимости, всё пошло не по плану. Орлин пришлось приложить немало усилий, чтобы помочь раздеться и затащить Фрэнка в постель.

Он проснулся лишь к обеду. Оглядевшись по сторонам, мужчина с облегчением понял, что находился у себя в квартире. Сил встать не было, как только он сделал слабую попытку подняться, его разум захлестнули воспоминания, а ноющая боль пронзила сердце. Он вспомнил всё до мельчайших подробностей: как вышел из киностудии и позвонил в полицию, как они приехали и перекрыли всю улицу, но так ничего и не нашли – вспомнил всё и чуть не зарыдал.

Полутьма унылой комнаты обволакивала его, отдаляя, укрывая от внешнего мира. Мужчина провёл в кровати около недели. Он не вставал, почти не ел и ничего не рассказывал любимой девушке, что всё это время трепетно ухаживала за ним, словно за младенцем. Новостей из полиции не было, и это ещё больше убивало Фрэнка. Но вот, на восьмой день затворничества Фрэнка Орлин надоело терпеть, и она ворвалась в его тихий и спокойный мир, похожий на свалку. Она уверенно подошла к окну и распахнула его. Яркие лучи солнца осветили комнату, безжалостно ослепляя Блэка.