Галина Ларская - Символ солнца

– Скажи, что ты шутишь, – голос Варвары напрягся. – Не пугай меня, Лера.

– Шучу, конечно. Сахар положить?

– Нет, лучше только лимона.

Более-менее прийти в себя у Вари получилось только к вечеру. Что она только ни делала, ничего не помогало избавиться от приступов дурноты и гудящей пустоты в голове. Причем на обычное похмелье или на отравление чем-то это состояние не походило, и привычные средства, будь то чай, бульон или контрастный душ, благотворного действия не оказывали. Еще и Марк сообщил, что утром от нее шел странный запах, похожий на запах горького ореха, но потом он быстро улетучился. Никаких предположений, что могло так пахнуть, ни у кого не возникло, и запах списали на последствия распития неизвестных алкогольных напитков.

К восьми часам вечера будто тяжелая пелена спала, и девушка вздохнула с облегчением, даже смогла поесть. Однако воспоминания о прогулке к ней так и не вернулись. Варя помнила, как вышла из дома, как добралась до центральной набережной, как шла вдоль берега, а дальше сознание начинало плавать в сизой дымке. Пожалев подругу, Валерия так и не стала рассказывать, чем закончились ее приключения и каким образом Варя попала домой. И самой себе дала обещание – никогда больше не отпускать ее одну ни на какие прогулки, даже если придется рассориться и разругаться вдребезги.

Решив сходить с утра пораньше на пляж, спать все легли в «детское время» – десять вечера. Обычно тишину частного сектора нарушали лишь отдаленные голоса, шум мотора проезжающей машины или музыка, если у кого-то собирались гости.

Но в эту ночь на каком-то из соседних участков завыла собака.

Марк собачьего воя не слышал, он снова спал, засунув голову под подушку, а вот девушки просыпались от этих заунывных звуков несколько раз за ночь и долго потом не могли заснуть.

– Чертова псина, как на покойника выла, – сказала Варя, ставя на плиту сковородку.

– Да, неприятно было. – Лера выглянула в распахнутое окно. На небе собирались тучи.

– И хватило же сил собачьих завывать целую ночь, – продолжала ворчать Варвара. – Только к утру и заткнулась. Мне из-за этого концерта, видать, и сон приснился, что по кладбищу хожу, а за мной волки по пятам так и шастают, так и шастают.

На одну половину сковороды Варвара положила нарезанный лук, на другую только колбасу и залила всю сковородку яйцами. Марк отказывался от яичницы с жареным луком, и, чтобы не готовить для него отдельно, Варя приспособилась делить сковородку.

Поставив перед Марком стакан молока, Лера налила себе чашку травяного чая, села рядом с парнем и сказала, глядя в спину подруги, стоявшей у плиты:

– Варежка, погадай мне на суженого-ряженого. Он у меня вообще когда-нибудь появится?

– Почему бы тебе напрямую не спросить об этом у своей драгоценной магии? Это же она тебе все портит в данном вопросе, – ответила та.

– Не вредничай, а? Часто ведь не прошу.

– Ладно, – махнула рукой Варвара, выключая плиту. – Вернемся с пляжа – погадаю, может, и себе заодно раскину картишки. Все готово, хватайте вилки с тарелками.

Позавтракав, друзья отправились на пляж. Невзирая на портящуюся погоду, девушкам хотелось искупаться, особенно желала поплавать Варвара, словно ожидала, что морская вода начисто смоет любые воспоминания о последствиях прогулки.

Всю дорогу до набережной Валерию не покидало беспокойство. Она то и дело озиралась по сторонам, опасаясь увидеть кого-то из застольной компании Варвары, также в каждом проезжающем автомобиле ей мерещилась та самая машина, в которую чуть было не усадили подругу. И успокоиться девушка смогла, только когда пришли на пляж и расстелили на песке полотенца.

Марк, сохранивший кошачью антипатию к воде, уселся на берегу подальше от прибоя, а подруги сбросили сарафаны и побежали в море.

Бросившись в волны с головой, Варвара проплыла под водой, вынырнула и вздохнула с облегчением – подобно живой воде море и впрямь растворило все воспоминания о вчерашнем дурном самочувствии.

Еще нырнув пару раз, девушка подплыла к Валерии и сказала:

– Чего вдруг тебе гадание на суженого понадобилось?

– Просто хочу понять, стоит ли мне вообще надеяться или можно перестать об этом думать и свыкнуться с мыслью, что жить я буду со своим магическим котом, возможно, до самой старости.

– Мне не трудно, я погадаю, но, кроме шуток, почему бы тебе на самом деле не поговорить со своей магией? Общаешься же ты с этим… как его… советчиком…

– Оракулом.

– Да, именно. Спроси его о перспективах в личной жизни. Если магия с таким ревнивым упорством ограждает тебя от кавалеров, отстреливая их буквально на подлете, то надо бы внести ясность и озвучить варианты развития событий: тебе до пенсии жить в таком магическом монастыре, магия приберегает тебя для избранного спутника или что-то еще, о чем мы даже не догадываемся?

– Варь…

– Нет, ты послушай! Если магия считает допустимым так беспардонно вмешиваться в твои отношения с мужчинами, то ты имеешь полное право знать, к чему тебе готовиться.

– Хорошо, я подумаю, – покорно кивнула Лера, лишь бы прекратить этот разговор.

– И не только подумай, но и обязательно сделай! Ты имеешь право знать!

– Хорошо, ладно, все поняла.

И, стараясь не намочить волосы, Валерия поплыла к берегу.

Вскоре начал накрапывать мелкий дождь, пришлось собираться домой. Шли быстрым шагом, опасаясь, что водяная пыль в любой момент может превратиться в ливень, что и случилось, когда друзья сворачивали на свою улочку. Держа полотенца над головами, они побежали к калитке и промокшими насквозь заскочили домой.

– Дважды искупались, – сказала Варя, сбрасывая босоножки. – Осталось третий раз сполоснуться в ванной для правильного магического эффекта, да, Лер?

Но девушка не ответила. Она стояла в коридорчике, ведущем из прихожей к комнатам, и к чему-то прислушивалась.

– Что такое? – насторожился Марк.

– Собака, – сказала Валерия. – Опять собака воет.

Даже шум дождя не заглушал пронзительно-тоскливого воя. Он разносился над домами, как поминальный плач, и сложно было отделаться от ощущения, что собака действительно воет по покойнику.

Друзья столпились у окна в комнате Вари, где собаку было слышно лучше всего, и, глядя в пелену дождя, Лера произнесла:

– Надо пойти посмотреть, вдруг что-то случилось.

– А нам что, больше всех надо? – покосилась на нее Варвара.

– Если каждый так будет думать, представляешь, насколько чудовищно равнодушным станет наше общество?

– Батюшки, дорогая! – театрально всплеснула руками Варвара. – Да ты самый социально правильный человек на свете! Тебе медаль и грамота полагаются, ты в курсе?