Ксения Эшли - Хизер убивает вампира

– Выходи!

Ее породистый рот скривился капризной полудугой. Она никогда не унизит себя настолько. Если она ему нужна, пусть поднимется сам. И он не заставил себя ждать, сорвав еще одну дверь в ее доме с петель. Ее рассердило и одновременно обидело, что ни один из преданных ей слуг не вышел навстречу взбешенному гостю, чтобы остановить его. Вот так-то они защищали свою хозяйку. Хотя Ингрид знала, что будь на его месте кто-то другой, пусть даже целая ватага, верные ей люди не позволили никому переступить порог ее дома. Но было в этом человеке что-то такое, что заставляло даже тех, кто клялся ей в верности, при его появлении прятаться по углам, как трусливые крысы.

Перед тем как разъяренный Вальгард ворвался в спальню, Ингрид успела испытать досаду, что не может очередной раз убедиться в своей неотразимой внешности. В этой спальне нет специальных стекол…

– Какого черта!

Она едва смогла развернуться в его сторону, как оказалась бесцеремонно поднятой с кушетки и прижатой к стене. Ее всегда возбуждала его неистовая страсть и первобытная грубость, но сейчас она действовала на нервы.

– В чем дело, дорогой?

– Не делай из меня идиота!

И все же она безупречна – ее красота отражалась в его горящих яростью глазах.

– Никогда не пробовала. Поэтому мне весьма интересна причина твоего раздражения.

Она рисковала, проявляя такую дерзость. Но разве не всю жизнь ей приходится ходить по лезвию ножа?

Чеканные черты лица Вальгарда исказились лютой злобой. Ледяная рука мертвой хваткой сжала горло Ингрид, заставив женщину задыхаться. Она всегда знала, что он легко может ее уничтожить. И, кто знает, может, это и было основной причиной, по которой женщина так сильно тянулась к нему. Ингрид всегда привлекала грубая сила. Она хотела Вальгарда так же сильно, как и боялась.

– Ты все знала, – прошипел мужчина.

Конечно, она знала. Знания были ее главной силой. Если бы не природные мудрость и хитрость Ингрид тяжело бы пришлось в мире, где правят эти шовинисты. Но, видит Бог, или тот, кто их породил, нынешней ситуации она и сама была не рада.

– А в чем собственно дело? – прохрипела она, впиваясь ногтями ему в запястье. Ей удалось высвободить свою шею из его мертвой хватки, но ее жизнь все еще была на волоске. И никогда, как сегодня, Вальгард не был ей настолько желанен.

– Ты был в городе? Видел девчонку? – говорить, когда тебя сжимали тиски смерти, было крайне тяжело, но Ингрид знала, если проявить слабину, Вальгард не оставит от нее мокрого места, поэтому через силу придала своему голосу нотку несмешливого презрения. – Это причина твоего неудовольствия?

Синие, будто лед глаза мужчины в мгновение ока стали черными. Размашистый удар тыльной стороной ладони пришелся Ингрид в подбородок и заставил отлететь на метр. Женщина ударилась спиной о дровяной камин, изрядно повредив его. Каменные осколки, вперемешку с песком и известью посыпались на ее переливающиеся волосы цвета вороного крыла, беспощадно портя безупречную прическу. Из губы хлестала кровь. Чужая кровь. Сегодня Ингрид позволила себе вволю насладиться едой, потому была наполнена живительной силой.

– Ты знала, кто она, – проревел Вальгард.

Он стоял напротив женщины, широко расставив ноги.

– Ненамного раньше тебя.

Ему необязательно знать правду.

– Зачем ты это затеяла?

– Ты прекрасно знаешь, зачем. И что это теперь меняет?

Она специально бросала ему вызов. Хотела проверить, до конца ли Вальгард будет с ней. Ингрид видела, как его правая рука сжалась в кулак, видела сомнение на его безупречном лице, которое вызывало в ее душе лютую злобу.

– Ты ошибаешься, если думаешь, будто можешь играть со мной, – Вальгарду удалось справиться с эмоциями, и его лицо приобрело привычное циничное выражение.

– Я не пыталась. Веришь ты или нет, но я не больше твоего обрадовалась, узнав все.

И это было чистейшей правдой.

Вальгард уже пришел в себя и теперь смотрел на Ингрид со смесью неприязни и любопытства. Заметив, как пристально он ее изучает, женщина по привычке широко расставила ноги и соблазнительно выгнула спину. Кровь из разбитой губы стекала по шее прямо в ложбинку между ее спелыми грудями, обольстительно выглядывавшими из корсета. Ингрид знала, какую картину собой представляет, и была готова к тому, что Вальгард сейчас набросится на нее и, разорвав одежду в клочья, возьмет ее прямо на голом полу. Но мужчина лишь равнодушно отвел взгляд и направился к бару с напитками. Налив в стакан виски, Вальгард отрешенно уставился в окно на задававшийся на горизонте восход.

Ингрид не понравилось его поведение. Чтобы скрыть вспыхнувшую ревность она набросилась на партнера:

– Что я вижу! Сомнение? Неужели несокрушимый Вальгард колеблется?

К ее досаде, мужчина не поддался на провокацию.

– Они послали охотников, – произнес он ровно, не отрывая задумчивого взгляда от окна.

Кто эти «они», и о каких «охотниках» шла речь, Ингрид не нужного было объяснять, поэтому единственный вопрос, который она задала, был: «Кого?».

– Догадайся.

Вальгард поставил пустой стакан на подоконник, развернулся на пятках и вышел из комнаты. Ингрид продолжала сидеть на полу, углубившись в свои мысли.

Она поняла.

Чувство тоски, ностальгии по чему-то безвозвратно утерянному вспыхнуло в ее душе и тут же погасло. Ей не позволительны такие эмоции. Единственное, что она может испытывать и что дает ей возможность столько веков существовать на этой планете, была жажда. Именно ее позывам она и будет следовать.

Схватившись ободранными пальцами за дверной молоток в виде металлического кольца, торчащего из пасти льва, он пару раз стукнул в дверь. Навалившись на косяк и тяжело дыша, он ждал. Красная пелена застилала глаза, тело ныло, раны кровоточили. Последняя драка посрамила бы его, если бы не подоспевшие дружки того мерзавца. И все же он теряет форму.

За дверью послышались шаркающие шаги.

– Кто? – в одно единственное слово было вложено все вселенское неудовольствие.

– Тиф.

Он услышал испуганный вздох, задвижка заскрипела, и дверь распахнулась с размахом. Если бы он не был сегодня не в форме, моментально среагировал, но так как нынешнее его состояние было далеко от идеального, при резко раскрытой двери он не удержался на ногах и чуть не рухнул в открытый проем. Ему удалось ухватиться за косяк, чтобы не придавить нечто легкое, нежное, с очень хрупкими кусточками, и нос к носу столкнулся со встревоженным взглядом серых, будто небо перед грозой глаз.

– Жулиан!

– Разреши войти?

– Черт!

Крохотная женщина, едва достававшая ему до плеча, вцепилась в мужчину так, будто собиралась поднять его над землей и донести до кровати на руках. Жулиана всегда забавляла ее решимость.