Рафис Ахмедов - Тень безумца

23 сентября, 2007 год.

Я помню тот день…Помню, когда всё началось. Шёл сильный дождь, время было 21:00. Недалеко от границы России в небольшом прибалтийском городишке объявился серийный убийца, который с особой жестокостью убивал самое красивое творение природы. Никто не мог понять, почему его жертвами становились именно женщины.

Полиция строила догадки разного типа, ведь подсказок не было. Словно он оттачивал свой стиль или хотел оставить послание. Быть может, он был женоненавистником? Или просто чокнутым ублюдком, которому это приносило удовольствие?

Прошло примерно три недели. Три кровавых недели он убивал девушек всех возрастов, начиная от детей и заканчивая бабушками. Полиция долго не могла его поймать, не могла даже найти улики, найти на него хоть что-то. Он убивал, как профессиональный киллер.

Убийца объявился 23 сентября во время грозы, во время сильного проливного дождя. Никто не мог поверить, что это он. Он вошёл в полицейский участок. Его волосы были огненно-красного цвета, лицо чрезмерно красивое, будто делал пластику лица. Он был высокий, худой, рост 197 см, у него были ослепительно белые зубы. Одним словом, идеальный. Он так нагло и смело вошёл, словно был уверен в себе больше всех на свете. Руки его были в крови. В руках у него была коробка из-под чего-то непонятного. Внимание привлекло то, что он был в костюме, а костюм был сухим. Руки его были заняты, значит, он пришёл не один, кто-то явно держал над ним зонтик. Но в тот момент на это никто не обратил внимание. Он вошёл с улыбкой на лице.

– Здрасьте! – сказал он, поставил коробку на стол, взял стул и сел на него так, словно босс тут он.

– Руки подними! Руки подними так, чтобы мы их видели! – тут же среагировала полиция.

Он начал очень громко смеяться.

– Стойте, стойте, у меня для вас подарок. Гляньте же, что в коробке. Я уверен, вы оцените это чудо.

Один из полицейских открыл коробку, и его тут же вырвало. В коробке лежали части тела: руки, ноги и голова. Это была девушка: её лицо было изрезано, и распознать тело сразу было невозможно. Коробку с частями тела отправили на экспертизу.

Он представился как Чёрный Шут. Я не сразу понял, почему именно так. Оказалось, при нём не было никаких документов. В базе данных он отсутствовал, отпечатков у него не было (он просто прожёг себе пальцы).

– Чёрт возьми! Это ведь не простой убийца, – сказал один из полицейских.

Шута допрашивали до 7 часов утра. Он лишь улыбался. Его харизма, смелость поражали всех. Шута избивали, пытали, а он всё смеялся и говорил: «Мой отец бил сильнее». Было видно, что он невменяемый, неадекватный.

– Этот чокнутый ублюдок заслуживает только смерть, – сорвался один из полицейских. – Ты убил мою дочь!!! ТЫ УБИЛ ЕЁ! За что?! Ей ведь было всего 16 лет, она была ещё ребёнком.

Чёрный Шут ударил по столу и сказал:

– Нет! Нет! Это уже не ребёнок. Она подобие тех, кого ты сажаешь каждый грёбаный день. Она будущее безумного мира. Разве ты не знал, что она любит забирать котят у кошек, закидывать их в пакет, а потом поджигать их заживо? Знал, конечно же, ты всё знал и закрывал на это глаза. Разве не замечал за ней жестокости? Разве ребёнок способен на такое? Знаешь, она просила помощи. Она плакала, она просила, чтобы я дал ей жизнь. Ах, как жаль, что я не мог ей дать этого. Я взял целлофановый пакет, надел ей на голову, взял чайник, который так долго свистел, (вода уже вскипела). Ох, как она плакала, как просила, как звала тебя: «Папочка, ну где же ты был?!»

Я начал медленно наливать ей эту крайне горячую воду прямо на голову. Я лишь сделал то же самое, что она делала с котятами. Как она, так и я. Ну после того, как вода закончилась, я просто перерезал ей глотку и дал ей спокойно захлебнуться в собственной крови.

Полицейский не мог сдержать свою боль. Он орал так, словно видел это всё своими глазами. Труп девочки так и не нашли, была лишь записка « Она умерла за свои грехи ».

Полицейский вытащил пистолет и сделал выстрел. Пуля пролетела в сантиметре от Шута.

– Вау! – сказал Шут. – Почти попал.

Никакого страха и паники я не увидел в глазах у этого человека, словно он не боялся смерти. Полицейского тут же увели. Он кричал, он клялся, что убьёт его.

– Я отомщу! Я приду за тобой. Я, именно я.

– В ОЧЕРЕДЬ ВСТАВАЙ, ДРУГ МОЙ! – крикнул ему вдогонку Чёрный Шут.

В участке я оказался случайно. Я был главным врачом психиатрической больницы, проводил экспертизы разного рода, выяснял, является ли человек сумасшедшим или притворяется таковым.

Это была наша первая встреча с Шутом. Я восхищался им, но в то же время боялся его. Он был уникальным творением природы. В нём было столько талантов. Он был крайне умён, и при этом он имел хорошую физическую подготовку: кубики пресса, накаченные грудные мышцы. Цвет его глаз был зелёно-голубым, кожа была белой, словно её обмазали пудрой или какой-то краской. Ни одной татуировки. Если честно, меня это даже удивило – не знаю почему, но я был удивлён. Спина была вся в шрамах, она была изуродована. На вопрос о том, что с ним произошло, он отвечал: «Отец бил сильнее».

Я не хотел находиться в одной комнате с Чёрным Шутом, поэтому проводил обследование из другой комнаты через монитор. Он слышал лишь мой голос, но не видел моего лица, и от этого мне было спокойнее.

Через 3 часа я закончил обследование. У него было раздвоение личности, шизофрения. Он был психически неуравновешенным.

– Он вечность проведёт в психиатрической больнице под присмотром врачей, – подумал я. Но это не означало, что дело закрыто. Предстояло выяснить, где все тела.

В голове было много вопросов: «Зачем было убивать, а потом просто прийти и сдаться? Почему этими вопросами задавался только я?»

Я решил вывезти Шута из участка и спрятать в психиатрической больнице, в которой я работал. Это было сделано для того, чтобы спасти его от злобной толпы людей. Но не успел.

Вдруг раздалась сирена. Полицейские подбежали к камере Чёрного Шута. Шут вырвал зубами кадык, выколол глаза тому самому полицейскому, который угрожал его убить. Это было ужасно. На вопрос: «Где его глаза?» – он ответил: «Проверьте его карманы».

В кармане полицейского нашли фотографии его дочери и пакетик, в котором лежали те самые глаза. Весьма ужасная картина. Все были обескуражены, напуганы. По моему телу пошли мурашки. Вдруг он заговорил с нами: