Лиз Уильямс - Расследование ведет в ад

— Душа у нее осталась, это видно. А что?

Глаза демона прищурились в раздумье, и через какое-то время он проговорил:

— Я видел призрак еще одной жертвы Тана. У него по не было.

— Странно, — удивился Чэнь. — Обычно по исчезает, лишь когда они отправляются в мир иной обычным путем. Но ведь с жертвами Тана обошлись незаконно.

— Ясное дело. А значит, когда она попала в Ад, ее душу удалили чем-то другим.

— Незаконная переправка душ, — сделал вывод Чэнь. — А это уже действительно серьезно, куда серьезнее, чем торговля призраками.

— И значит, ваш господин Тан замешан в очень и очень темных делах.

— Какие-нибудь соображения есть, что это может быть?

По лицу демона пробежала тень. Он покачал головой.

Чэнь был уверен, что Чжу Ирж что-то скрывает, но с этим придется подождать.

— Что касается Тана, — сказал он, — здесь нам оставаться нельзя... Но я хочу установить за ним наблюдение. Чтобы видеть, чем он занимается, где бывает. Мне начинает казаться, что он будет более полезен, разгуливая на свободе.

— Дело ваше, — пожал плечами демон. — В конце концов, он ваш подозреваемый.

В том, как он это сказал, слышался тонкий намек на то, что призрак — его, демона. Опустив глаза, Чэнь увидел, что его руку обвила хрупкая рука Перл, он же ничего не чувствовал.

— Лучше показали бы дорогу, — бросил Чэнь.

Четки по-прежнему были обмотаны вокруг засунутой в карман руки. Попрощаться с маленьким призраком он собирался, лишь помахав ему, когда он будет отплывать на ладье, отправляющейся на Небеса. Он внимательно пригляделся к удаляющейся спине демона. Чжу Ирж передвигался с упругой гибкостью, что свидетельствовало о наличии мощного ци, и Чэнь уже отметил для себя его силу. «Если дело дойдет до схватки, — беспокойно размышлял он, — Чжу Ирж может оказаться очень даже серьезным соперником». Но опять же, однажды он уже одолел демона, и любой поединок произойдет на земле, на территории Чэня, а это уравнивает их шансы. Пессимизму Чэнь предпочитал реализм. «Посмотрим, чья возьмет», — думал он, но для себя уже решил, что без боя призрак бедняжки Перл Тан обратно в Ад не отпустит.

Демон остановился и указал куда-то рукой. Чэнь увидел круглую чугунную крышку люка, установленную вровень с полом.

— Канализация?

Демон кивнул.

— Точно так. Ну что ж, инспектор, вперед.

Наклонившись, он подцепил крышку люка когтистым пальцем и вытащил его. Оттуда пахнуло так, что Чэнь сделал шаг назад, и даже Чжу Ирж сморщил свой аристократический нос. Только призрак бесстрастно и тупо глядел перед собой.

— Хорошо, — сказал Чэнь. — Сначала вы.

Демон улыбнулся. В темноте блеснули его зубы.

— Но я настаиваю. После вас.

Вежливо обменявшись застывшими улыбками, они пристально следили друг за другом. Чэня мало волновали вопросы сохранения лица, в лучшем случае, он рассматривал это как необходимый элемент вежливости, а в худшем — как невроз. Однако, когда имеешь дело с Адом, вопрос, в основном, в том, кто в чьей власти окажется, и он решил уступать Чжу Иржу как можно меньше. Но окончательное решение, похоже, принял призрак, до этого момента державшийся отстраненно. С неожиданным налетом высокомерия он шагнула в пустое пространство над люком и опустился вниз так же плавно, как человек, вошедший в лифт.

— Ох, — вырвалось у Чжу Иржа, который, казалось, расстроился.

Рот Чэня расплылся в улыбке в подражание тому, как улыбался демон. Он присел на край люка и соскользнул вниз. Шахта оказалась неглубокой, и там, где Чэнь приземлился, было примерно на фут грязной воды. Вонь стояла несносная. Зажав рот рукой, Чэнь зашелся в продолжительном припадке рвоты. Над головой громыхнула закрываемая крышка люка.

— Вам не кажется, что можно постараться вести себя чуть спокойнее?

Голос демона раздался всего в нескольких дюймах от его уха. Глаза Чжу Иржа напоминали диск солнца во время затмения: зрачки расширились настолько, что виднелась лишь тоненькая яркая корона.

— Прошу прошения, — пробормотал Чэнь через рукав. Через какое-то время он приноровился дышать ртом, но вонь все равно просто сшибала с ног.

— Вы меня видите? — спросил Чжу Ирж.

— Нет. Только когда вы оборачиваетесь и я вижу ваши глаза.

В своей темной одежде Чжу Ирж терялся во мраке. Лучше был виден призрак: этакое слабое тусклое мерцание. Вокруг кисти Чэня обвилось что-то тонкое и твердое, присвистнув как плеть, и он, не удержавшись, вскрикнул. В следующий миг он сообразил, что это был хвост демона.

— У моего дяди есть замечательный аптекарь, — ни с того ни с сего заметил Чжу Ирж. — Продает средства от самых разных болезней. Могу достать что-нибудь, если хотите.

— От чего? — отозвался Чэнь, говоря в нос.

— Если позволите так выразиться, у вас, похоже, нервы не в порядке... У меня двоюродный брат такой: вздрагивает при каждом шорохе.

Демон деликатно шагнул вперед во тьму под шелест шелка, увлекая за собой Чэня. От двигавшегося впереди призрака исходило слабое, как при люминесценции, свечение.

— Расскажи еще раз, как он выглядел, этот человек на причальной стенке? — спросил барсук-чайник.

В понимании Инари, так звучал бы голос земли, если бы она могла разговаривать: низкий, хриплый и неторопливый. Барсук сидел на кровати рядом с Инари, сложив лапы и сцепив вместе длинные когти. Казалось, его глаза были закрыты, но она видела, как за сморщенными веками светятся черные глаза.

— Высокий. Немолодой. Вроде бы у него были седые волосы, но мне иногда так трудно это определить в земном свете. Суровое лицо, такие высекали раньше на гробницах, полоска бровей. Длинный сюртук, какие носят демоны. Меч.

Барсук наклонил голову:

— Я с таким не знаком. — В его голосе явно слышался упрек.

— Я не вызывала его в воображении, — защищалась Инари. — Он был настоящий, стоял там и смотрел на меня.

— Может, это твой муж выделил охранника.

— Он не выглядел как полицейский.

Глаза барсука широко открылись, и в темных радужках отразился крошечный, правильной формы, язычок пламени свечи.

— Тогда это Ад. Родственная душа.

— Я не почувствовала в нем родственника. От него пахло человеком, даже на таком расстоянии. И зачем моей семье прибегать к услугам человека, чтобы шпионить за мной?

— Не знаю, — согласился барсук. Он ненадолго задумался. — А если бы это был кто-то из твоих, как бы ты поступила?

— Я не вернусь.

— Я знаю, что не вернешься, Инари. Я спросил, как бы ты поступила.

Глаза барсука сверкали, как полированный металл, и в них не было жалости. «У животных нет чувства жалости, как нет его и у духов, — размышляла Инари. — Это слабая черта людей, а иногда такое случается и со мной».

— Ну, — без особой охоты начала она, — я бы не стала подвергать Чэнь Вэя опасности.