Кристин Смит - Кодекс поведения

Установив регулятор освещений на самую слабую мощность, он осторожно приоткрыл дверь. Оказавшись внутри бетонной будки, Тсеша поспешил к небольшой покрытой пластиком скамье, которая одновременно служила ящиком для инвентаря. Замок крышки был тут же открыт звуковой отмычкой, также изготовленной хааринцами. Что бы виншаро делали без этих хитрых умельцев ? Откуда-то из складок своего необъятного пальто Тсеша извлек большую сумку с презренным человеческим одеянием. Но прежде чем схоронить вещественные доказательства своего постыдного перевоплощения, Тсеша пошарил в заваленном всяким барахлом ящике.

Есть! Она лежала слева, под верхним футляром из-под запчастей, и если, благодаря частым визитам, помнить расположение всех предметов в ящике и знать, что ищешь, ее было очень легко найти — смятую записку. Мраморная текстура, темно-красная кайма по краю — ошибки быть не могло. Мой лейтенант! Мой новый друг. Спохватившись, Тсеша сунул записку в карман, спрятал сумку на дне ящика, запер крышку и поспешил обратно.

Тсеша ввалился в скиммер и тут же рванул с места, растаяв в темноте за несколько секунд до разблокировки сигнализации. Какое-то время он мчал вдоль границы, затем перепрыгнул через гору строительного мусора и обогнул по-зимнему унылую рощицу. Вдали показалось здание посольства. Оно стояло на берегу озера, словно отвернувшись от человеческой скверны, и в своем скромном наряде из уютных балконов и патио смотрело огромными окнами на водную гладь.

На подступах к зданию Тсеша не Видел никого из идомени, хотя это вовсе не означало, что его скиммер остался незамеченным. Но если и так, вряд ли кто-то придаст этому особое значение. В конце концов, машина принадлежала министерству внешних отношений и двигалась по его территории.

Приблизившись к павильону техобслуживания министерства, от которого до посольства было рукой подать, Тсеша сбавил скорость. С ловкостью, выработанной многократными отлучками, он припарковал скиммер в ячейку подзарядки, тенью пересек границу и направился к тому входу, где с помощью маленького черного контроллера мог пройти незамеченным.

Пробираясь, к себе черными лестницами и обычно пустующими узкими коридорами, Тсеша не переставал думать о записке Люсьена, лежавшей ценным грузом в нагрудном кармане. Со времен войны он не испытывал ничего подобного. Тогда за каждой такой весточкой стояла чья-то жизнь или смерть: его собственная, близких друзей или даже достойных врагов, без которых повседневная жизнь стала бы скучной и во многом утратила бы смысл.

Наверное, мой Люсьен думает, что для меня все это игра. Тсеша украдкой прошмыгнул к себе, немедля сбросил теплую защитную одежду и поспешил к своему любимому стулу, зажав в руке заветную скомканную бумажку. Спохватившись, он вернулся к письменному столу и вынул из верхнего ящика свой незаменимый сканер. Что, если Люсьен, как и его предшественник Хэнсен, сочтет своим долгом использовать любую возможность для посвящения его в премудрости английского языка?

Нужно будет тщательно изучить записку, вдруг откопаю что-нибудь новенькое? Тсеша развернул листок и замер в изумлении. Что он ожидал увидеть? Приглашение на экскурсию? Советы по перевоплощению в человеческий облик? Простое приветствие?

То, что он увидел, превзошло все его ожидания.

Тсеша держал в руках записку, написанную на его родном языке со всей его сложностью и внутренней гармонией. Такое безупречное по стилю послание могло выйти из-под пера его умницы Саналан, если бы она была мужчиной и к тому же военным.

В этом письме не нужно было искать скрытый смысл. Страх сквозил в каждом слове. Когда-то во время войны ему в руки попала похожая записка. Он и его собратья по духу остановились в холмах у Рота Шеры, и в той записке Хэнсен умолял его действовать, говорил, что времени осталось совсем немного.

…освободить ее… встречаюсь с «захватчиками» завтра вечером… необходима ваша поддержка…

Записка выскользнула из ослабевших пальцев Тсеши и плавно опустилась на пол. Какие знакомые слова! Когда-то точно так же Хэнсен планировал встречу с Джоном Шраудом. Но мой Хэнсен погиб. Утром, в день предполагаемой встречи. Хааринцы сожалели о том, что им пришлось бомбить здание, в котором находились люди. Но накануне люди вышли из своего неприкосновенного анклава по собственной воле и сами вмешались в дела идомени. Глаза и Уши главного миротворца сама положила начало бесчинствам, тем самым взяв на себя часть вины. Вот так и рушится порядок, так рождается грех.

С хааринцами-то понятно, они всегда с легкостью нарушали священный порядок. Но как Храм мог допустить случившееся? Они видели, как небогоугодные события в Кневсет Шере развращают лоумро. Деморализация противника была им на руку, но они не заметили, как позволили и себя запятнать кровью невинных.

Воспоминания тяжелым камнем легли на грудь Тсеше. Они говорили, что гибель Хэнсена и Килиан помогла восстановить попранный порядок, говорили, что моя смерть — он наклонился, чтобы поднять записку — что моя смерть станет тому неоспоримым доказательством. Но он уговорил их не убивать его, точно так же, как раньше уговорил позволить людям жить в городах и учиться вместе с идомени. Боги наделили его даром убеждения, они даровали ему способность чувствовать, когда нужно действовать и как.

Не забыли они и о терпении, чтобы он мог дождаться возвращения своей Джени и не лишиться при этом рассудка.

Тсеша взглянул на часы, стоявшие на письменном столе. Чем же сейчас занят Джон? Город, в котором он сейчас работ тал, Сиэтл, находился далеко на западе, а значит, сейчас время там было довольно позднее, где-то середина ночи. Спит, голубчик, или работает? Тсеша подошел к компорту и набрал код, который при желании можно было найти в справочнике.

Экран заполнило лицо молодого темноволосого человека.

— Неоклона, Чикаго. Чем могу быть… — Увидев, с кем он говорит, он растерянно захлопал ресницами. Тсеша обнажил зубы, чтобы успокоить малого, но тот как будто засмущался еще больше. — Ч-ч-чем… Черт! — Лицо внезапно исчезло с экрана, оставив Тсешу наедине с самим собой.

А Хэнсен говорил, что обнажение зубов помогает расположить к себе человека. Тсеша попытался набрать код другого отделения Неоклоны, но этот чокнутый малый, похоже, заблокировал связь. Тсеша долго возился с компортом, набирая один код за другим в надежде восстановить связь. На помощь персонала рассчитывать не приходится, тогда все узнают, кому я звоню. Он уже собирался снять с устройства крышку и отключить его от сети, чтобы потом загрузить снова. Он здорово рисковал: если компорт сломается, то служба безопасности может упереться, и он не скоро получит новый. Но что делать, другого выхода Тсеша не знал.