Александр Дихнов - Один мертвый керторианец

Я вежливо посмеялся, но, как ни удивительно, Уилкинс пришел сюда не только ради оттачивания собственного остроумия. Буквально через полминуты он заговорил вновь. Серьезно и взвешенно.

— На самом деле теоретически все просто. Смотрите, герцог, этот зал нам не миновать никак. Ну и ладно. На входе они вроде никакой аппаратуры не поставили, это у них в программе позже. А вот в конце дорожки я даже отсюда вижу инфракрасные тепловые датчики. Проведет их ваша невидимость?

— Думаю, нет.

— Я тоже так думаю. Значит, туда соваться вам уже нельзя. Нужно искать другие выходы, верно? Все гражданские терминалы опять-таки закрыты, но… видите две такие неприметные серенькие двери: одна совсем рядом с их дорогой, вторая — в правом углу? 01 Да из нее как раз таможенный офицер выходит — На всякий случай он еще и ткнул пальцем в указанном направлении.

— Вижу.

— И наверняка ведут эти двери во всякие переходы, где болтается обслуживающий персонал и эсбэшники, а оттуда, в свою очередь, должны быть и выходы на летное поле. Соображаете?

— Не-а. Даже если я туда попаду, то без схемы заблужусь и…

— Придется разблудиться! — коротко отрезал он.

— Майор! — Гневный окрик пропал втуне, и я сбавил громкость. — И потом, как я туда попаду?

— Пока не знаю, — не без досады ответил он. — Подождем, надо посмотреть, как вообще туда попадают.

Ждать пришлось недолго. Таможенный офицер, которого мы заметили выходящим из интересующей нас двери, переговорил о чем-то с начальником поста у главного входа в зал и отправился обратно. Подойдя к двери, он остановился, протянул руку к стене, после чего просто дернул за ручку и скрылся внутри. Мне эти манипуляции ничего не сказали, но Уилкинс со знанием дела прокомментировал:

— Дверь блокируется автоматическим устройством, управляющая панель которого расположена на стенке рядом. Чтобы пройти, надо сунуть в приемную щель блокиратора идентификационную карточку с соответствующей степенью допуска. Таким образом, следующий вопрос: где взять такую карточку?

— Отобрать у того, у кого она есть? — предположил я в порыве вдохновения.

Я видел только затылок Уилкинса, но, казалось, и на нем отобразилось восхищение моими умственными способностями. Слегка уязвленный, я срочно попытался измыслить другой способ и, надо ж, измыслил. Тем временем майор нехотя подтвердил:

— Боюсь, так и придется поступить.

— А может, и нет!

— В смысле? — Уилкинс даже обернулся.

— Ну, это же не сверхсекретный объект. Допуск туда должны иметь и таможенники, и рабочие, и Служба безопасности, и полиция…

— Я догадываюсь! — фыркнул он без проблеска мысли.

Не скрывая довольной усмешки, я пошевелил носком казенного сапога нашу сумку, приткнутую Уилкинсом к ограждению:

— У нас, между прочим, есть бумажник полицейского капитана. Покойного, правда.

Уилкинс почему-то не просиял, но буркнул:

— Надо проверить.

Однако, попытавшись нагнуться, он едва не врезался лбом в стену и зарычал:

— Да не здесь же, герцог!

Решив не вдаваться в пререкания, я развернулся (то есть повернул голову на девяносто градусов) и боком двинулся к галерее, но на полпути замер. В просвете промелькнул патруль из трех эсбэшников. Выждав секунд пятнадцать, я уже собрался ползти дальше, но вроде бы заметил еще один, двигавшийся по дальней стороне в обратную сторону. Судя по раздавшемуся сзади энергичному ругательству, второй патруль мне не показался.

— Да, пошли-ка обратно… — виновато протянул Уилкинс. — Наш рейс приближается, и они усиливают контроль. Черт, я на мгновение позабыл, как им хочется вас поймать.

Честно говоря, до этого момента мне не приходило в голову, что власти в курсе, каким именно рейсом мы намереваемся лететь. Хотя это и было очевидно, ведь у Уилкинса имелся билет на собственное имя. Не могу сказать, чтобы это новое соображение добавило мне хорошего настроения.

Тем временем Уилкинс, в облике которого я впервые почувствовал определенную нервозность, поставил нашу сумку на верхний край перил и уже вовсю копался в ее внутренностях. Шепотом матерясь, он долго возился, но наконец извлек со дна контейнер, куда я запечатал «дело Вольфара», и протянул его мне через плечо. Кое-как я ухитрился одной рукой открыть замок и, зажав ящичек между стеной и грудью, нашарить в нем кожаный бумажник. Затем я отправил все обратно Уилкинсу, предоставив ему возможность упаковываться, и открыл наконец потертое портмоне.

Странно, но за все эти дни я так и не удосужился этого сделать. Забывал, а когда вспоминал, что-нибудь как нарочно отвлекало. А может, это происходило подсознательно, исходя из ожидания некоего чудесного откровения, наступление которого оттягиваешь для получения наибольшего удовольствия. Ну если так, то мое подсознание здорово село в лужу — ничего необыкновенного в бумажнике капитана Брауна не обнаружилось. Шерифская звезда, идентификационная карточка, еще какие-то документы, небольшая сумма наличными, чековая книжка, мой собственный чек на предъявителя (не пустяковая вещица, к слову сказать), какие-то визитки и тому подобное барахло, которым обычно с течением времени заполняются бумажники. Правда, в одном из больших отделений было еще несколько вчетверо сложенных листов бумаги, но беглое изучение не выявило их ценности, а для более подробного опять-таки не было времени. Словно в подтверждение этой мысли по системе вещания космопорта раздалось объявление о начале регистрации и посадки пассажиров на рейс номер такой-то по маршруту Новая Калифорния — Денеб IV.

— Перенесли начало на полчаса вперед, — проворчал Уилкинс. — Боятся, что не успеют узнать, чем обедал каждый из пассажиров. Ладно, такой люфт во времени нам тоже на руку, если будем что-нибудь делать наконец. Ну, что там?

— Карточка есть.

— Да? Так покажите!

Вытащив пластинку из-под прозрачной прокладки, я протянул ее Уилкинсу; он придирчиво осмотрел ее со всех сторон, только что не понюхав, а затем заключил с видом эксперта:

— Вроде бы все в порядке. Должна сработать. Если только не… — Не закончив фразу, он покачал головой и снова глянул вниз, возвращая мне карточку.

— Если только не?..

— Да слишком много «если»! Если это чертово устройство не подключено к центральному компьютеру, который сверяет коды. Если полицейская карточка действительно дает допуск. Если это, в конце концов, не специальная ловушка.

— Хватит! Есть другие варианты?

— Теперь уже нет!

— Да что вы так злитесь? — не выдержал я. Вновь обернувшись, он с секунду мерил меня тяжелым взглядом, а затем неожиданно рассмеялся:

— Знаете, герцог, в мире есть две вещи, которые я по-настоящему ненавижу. Прямо-таки не терплю! Это кошки и неподготовленные операции!