Том Мартин - Крыло Люцифера

С яростным упорством Безумов продолжал подъем — каждый уровень требовал колоссальных усилий. Текли минуты; вспыхнула еще одна ракета. Он съежился, вжался в камень, изо всех сил пытаясь быть незаметным. Полпути к вершине уже позади. От взгляда вниз кружилась голова. Он видел фигурки людей, бегущих к основанию пирамиды. Вторую ракету тут же смыло в пустыню свирепым порывом: ветер поднимал песок с дюн и нес его в крутящихся облаках. Выходит, они знают, что он полез на пирамиду? Безумов повернулся к холодному камню и продолжил подъем: спрятаться здесь негде, а путь лишь один — вверх. К его огромному облегчению, чем выше он поднимался, тем меньше становились каменные блоки. Он ускорил подъем и тут же с ужасом увидел, что по вытянутой правой руке прополз луч света. Танцующий светлый круг лизнул широкий бок пирамиды и желтым призраком метнулся вправо, затем влево. Безумов вновь замер. Он находился недалеко от вершины. Посмотрев вниз, возле южной грани прямо под собой он разглядел только четверых людей, один из них держал фонарь. В отчаянии Безумов посмотрел вправо, затем влево от линии направления своего подъема. Вершина совсем рядом, и до угла южной и западной граней оставалось около десяти ярдов. Стараясь еще плотнее прижиматься к камню, он двинулся вдоль кромки. Луч фонаря описал круг по кладке, не задев его. Оставалось каких-то два-три ярда. И в этот момент луч нашел, что искал: он уткнулся в Безумова, вырвал из темноты абрис его головы и груди — будто ангела в ночи.

Почти сразу же прилетели звуки выстрелов и следом — отвратительные шлепки пуль, слева и справа расплющивающихся о камень. В панике он дернулся к углу, едва не потеряв равновесие, и отчаянным усилием перетянул себя на западную грань пирамиды. На все про все — лишь несколько секунд. Безумов посмотрел вверх: лезть осталось немного. Он осторожно положил камень Бенбен на уступ следующей кладки, достал револьвер и, применяя весь многолетний опыт службы в Советской армии, начал стрелять.

Рука об руку Кэтрин и Рутерфорд осторожно, на цыпочках направились в загадочный сумрак. Непостижимо, думали оба, каким образом это место осталось не открытым. Также было совершенно непонятно, когда оно было построено, за исключением разве того факта, что высочайшее мастерство строителей было под стать исполнению отделки внутренних камер самой пирамиды Хеопса. Не в силах скрыть изумление, Рутерфорд восторженно прошептал:

— Кэтрин — это оно самое! Тайна нашего происхождения — человечество когда-то на самом деле было великим. Тот, прежний, мир на самом деле существовал. И это — последний памятник ему.

Кэтрин, изумленная не меньше его, с открытым ртом вглядывалась в темноту:

— Смотри: он соединяется с другим туннелем.

Было отчетливо видно, как в пятнадцати ярдах впереди коридор упирается в Т-образный перекресток. Второй коридор был сложен из таких же тщательно пригнанных гранитных плит, швы между ними были не толще человеческого волоса, а поверхности — как и усеянные звездами потолочные плиты — отполированы до ледяной гладкости.

Уходящий вправо коридор шел под уклон, сужаясь и теряясь в темноте, а уходящий влево шел с незначительным уклоном вверх, и через 30–40 ярдов его заливало золотом странного, зовущего и успокаивающего света — Рутерфорд отпустил руку Кэтрин и невольно залюбовался им.

— Боже мой, ничего подобного в жизни не видел…

Кэтрин остановилась подле Джеймса: и ее лицо озарял таинственный свет.

— Что это? Что там может быть?

Они переглянулись, а затем Кэтрин ухватила Рутерфорда за руку и крепко сжала ее.

— Помнишь, Поимандрес велел нам повернуть направо?

Рутерфорд, не мигая, смотрел на Кэтрин, едва слыша.

— Мы просто обязаны заглянуть туда — грех упускать такой шанс!

Кэтрин разрывали сомнения: золотистый свет так манил, но рассудок сопротивлялся, напоминая о просьбе Поимандреса и об их обещании. Как завороженные, оба двинулись по коридору, не в силах ни оторвать глаз от зарева, ни повернуть обратно.

Когда они приблизились к источнику света, коридор совершенно неожиданным и удивительным образом оборвался на пороге высокого и просторного — сотни ярдов длиной — зала, напоминающего внутреннее помещение собора. Таинственная красота, да еще так глубоко под землей, не могла привидеться им в самых фантастических снах. Коридор вывел ученых на гранитный бордюр, что тянулся примерно по середине стены на высоте восьмидесяти ярдов от пола: они стояли на краю пропасти, не дыша, потрясенные увиденным. А внизу поднимались с земли более трех десятков пирамид, их верхушки достигали футов сорока: грани каждой были отделаны красивым белым камнем, а верхушки изготовлены из какого-то белого металла. Завораживающий голубоватый электрический свет ритмично перескакивал от одной вершины к другой, словно язык таинственного неземного пламени. Вся конструкция издавала низкий гул, и, когда язык голубого света длиной в двадцать ярдов опоясывал комнату, перелетая с одной вершины на другую, раздавался звук, напоминающий потрескивание сухих поленьев в камине.

Кэтрин смотрела на все это с ужасом и восхищением.

— Господи, что ж это здесь такое?

Рутерфорд, не менее потрясенный увиденным, проговорил:

— Понятия не имею… Думается мне, что перед нами некая форма технологии использования природных ресурсов, лежащая далеко за пределами нашего понимания.

Он был прав: все то время, пока Кэтрин восхищенно любовалась невероятным зрелищем, она не могла отделаться от мысли, что перед ней сердце какого-то механизма. Уступ, на котором они стояли, тянулся по периметру всего помещения. С интервалами примерно в пятнадцать ярдов от уступа вниз сбегали каменные лестницы от выходов пробитых в скале коридоров, подобных тому, что привел их сюда. Взгляд Рутерфорда из восторженного стал настороженным, он обернулся к Кэтрин:

— Идем скорее — вон туда, смотри!

Он вытянул руку в направлении противоположной стены огромного зала, прямо напротив того места, где они стояли: залитый светом широкий портал, а над ним — надпись из незнакомых, красиво светящихся гигантских иероглифов.

— Зал Память Времен! — Рутерфорду не удавалось сдержать восхищение. — Точно. На все сто — это он. Только руку протянуть… Можно дойти прямо по этому карнизу. Пойдем!

Кэтрин в ужасе смотрела на него.

— Нет Джеймс, мы возвращаемся. Я ведь дала слово Поимандресу. Может, это была его предсмертная просьба! К тому же нам надо остановить Безумова — он ведь именно об этом твердил, именно этот механизм он хотел запустить. А мы даже не в курсе, что он сейчас делает. Надо остановить его — немедленно!

Рутерфорд посмотрел на Кэтрин — в его глазах застыло отчаяние. Поведя рукой, он показал на таинственную комнату: