Наталья Шитова - Клятва Примара (Дерзкая - 2)

Олег уже говорил совершенно свободно. Валерка отпустил его, и не издавал больше ни слова.

— Это ты мучаешь живых и не даешь покоя мертвым! Наконец, ты, Извеков, растравляешь Рэсту, внушив ей, что она — это те девушки, которых ты уже уничтожил! А как же иначе, ведь если она не будет так считать, для кого еще ты будешь незаменимым Валеркой?!..

Только хлопнувшая дверь заставила Олега замолчать. Это был Юрка. Вполне возможно, что в нем еще оставался беспокойный осадок после нашего разговора, и Юра, едва только освободившись, снова захотел поговорить со мной.

В течение всего нескольких секунд брат стремительно вошел в помещение, бросил на меня хмурый взгляд и, подхватив меня под руку, потащил за перегородку. Я не успела даже воспротивиться. Юрка был настолько мрачным, что я поняла: дело куда очевидней — брат, наверняка, подслушал кое-что.

Валерий сидел боком на краю своей постели, отвернувшись к стене и спрятав лицо. Олег, красный, растрепанный, в растерзанной и незаправленной одежде нависал над Валеркой, опершись ладонями о стену. Увидев нас, он оттолкнулся от стены и выпрямился.

— Представляешь, Юрка… — начал Олег, но Юра жестко оборвал его:

— Замолчи! Ты уже высказался…

Олег растерянно нахмурился:

— Откуда ты знаешь?…

— Я почувствовал, что у вас что-то неладно… Вы два болвана, вы даже не посмотрели, одни вы или нет… Вас услышал не только я…

Валерий резко поднял голову и оглянулся. Его глаза были пустыми и остывшими. Он встал, взял с постели свою безрукавку и пошел к выходу. Я заступила ему дорогу. Он послушно остановился, по-прежнему не издавая ни звука.

— Почему ты не защищаешься? — спросила я.

— Зачем? — с ледяным равнодушием отозвался Валера.

— А затем, что, не защищаясь, ты соглашаешься с ним!

— Юрий, — вместо ответа мне Валерка повернулся к Юрке. — Разреши мне уйти.

— Куда? — уточнил Юра.

— Все равно куда. В Каменный мешок. Или домой, в Дерзкий мир…

— Не разрешаю, — резко ответил Юра. — Ты мне еще нужен.

Забросив безрукавку за плечо, Валера почти бегом выскочил из дома.

— Интересно, зачем он тебе еще нужен? — возмутился Олег. — С тем, чем он занимался, справится и Марсен!

— Да, он мне не нужен. Но я его не отпущу.

— Почему?! — Олег яростно взмахнул руками.

— Потому что нашими с тобой стараниями в Дерзком мире объявлена охота на Извекова. Его сразу же схватят, и ничто его не спасет, — хмуро пояснил Юрка.

— Вышка ему будет гарантирована.

— Ну и поделом! — завопил Олег.

— А теперь послушай меня, — Юрка приблизился к Олегу и толчком в плечо заставил его сесть. — Ты многого еще не знаешь, но ты, наверное, кое-что помнишь из райских дел… Какова была зона действия Рая?

— Километра три, — пробормотал Олег.

— А до Кепы — двадцать. Александр Извеков не мог довезти меня до больницы в Кепе, потому что он, как зомби, не мог отъехать от Сылве дальше, чем на три километра…

— Так что?… — по лицу Олега было видно, что он сбит с толку.

— А то, что до больницы меня вез Валерий.

— Откуда ты знаешь? — Олег недоверчиво нахмурился.

— Юрий не знал. А Даррина видела своими собственными глазами. И еще видела, как Валерий потом проделал со своим братом-зомби хитрую многочасовую операцию по изменению воспоминаний. Александр после внушения был искренне уверен, что это проделал именно он, Гайл до сих пор так и считает…

Олег вскочил и всплеснул руками:

— Но почему?!

Юра пожал плечами:

— Просто тогда Валерию случалось выворачиваться из-под давления Даррины. И он сделал все, что мог в этой ситуации… Поэтому, когда сейчас Валерий сказал, что ты не имеешь право судить о его внутреннем состоянии, он был абсолютно прав.

— Так что, из-за того, что в случае с тобой он вывернулся, я должен простить ему все остальное?! Я должен простить ему вот это?! — и Олег ткнул пальцем в мою сторону…

— А вот об этом я с тобой даже разговаривать не хочу… — гневно начал Юра. Я повернулась и пошла прочь. Мне не хотелось еще раз выслушивать, кто я такая, и насколько сильно моя корявая физиономия действует на нервы Олегу.

Я поняла, наконец, что возмущало и мучило меня в личности Олега Середы. Название этому вполне определенное — жестокость. Наверное, не все люди достаточно сильны, чтобы не вываливать на других все свои муки и гнев. Наверное, для того, чтобы простить или хотя бы отказаться от мщения и травли, нужны великодушие и сила. Люди, не имеющие по-настоящему ни того, ни другого, легко становятся жестокими. Особенно в отношении тех, кто прямо или косвенно виноват в страданиях близких людей, слабый человек не может быть объективным, а значит, ведет себя жестоко.

Олег сломался. Сначала это выглядело просто, как расшатанные нервы, но потом оказалось, что он навертел на свои несчастные мозги много всякой чепухи, и не мог и не хотел ее скинуть. Эта чепуха не давала жить ему, а он присвоил себе право не давать спуску и всем остальным, жестоко и неудержимо.

Возможно, что я тоже неправа, и стоит простить друга за его слабость и жестокость. Слабость прощать трудно, но я была бы готова сделать это, если бы все свои оценки Олег мог попридержать. Я не стала бы никогда требовать от Олега, чтобы он изменил мнение о Валерке. Но неумение и нежелание Олег разглядеть, что объект его ненависти уже сломлен и раздавлен, и вслед за этим неоднократные яростные попытки бить лежачего надломили во мне прочный, казавшийся незыблемым стержень — мое трепетное отношение к Олегу…

Я вышла из дома на тренировочную площадку. Уже в полной темноте по площадке кто-то бегал, звенело оружие. Вглядевшись, я заметила Тарона, Гудри и еще нескольких молодых воинов, они азартно фехтовали, гоняясь друг за другом. Слышались возбужденные вскрики и короткие команды Тарона. Уже который день подряд я видела вокруг Тарона одни и те же молодые лица. Судя по всему, юный иерарх отбирал себе тех, на кого впоследствии собирался положиться, и предпочитал сам их тренировать.

Я осмотрелась, но Валерки нигде не было видно. Я беззвучно позвала его, но ответом мне было молчание. Я не отставала. А знала, что он слышит мой зов. Но он упорно молчал. Если бы мне точно знать, в какую сторну он пошел, направленный импульс пробил бы брешь в его отчаянной защите. Но, чтобы мой панорамный зов не просто сообщал о моем желании поговорить, а прорвался в сознание Валерия, мне нужно было бы войти в такое глубокое медитативное состояние, из которого потом можно было вовсе не выйти. Это малоприятное положение было уже мной проверено на личной практике. Сила и способности сознания имеет, к сожалению, границы, не зависящие зачастую от человека. Это как рост: лопни, но, если захочешь стать выше на полметра, вряд ли горячее желание поможет тебе. Я выругалась про себя, в надежде, что если Валерий и не услышит, то почувствует, что я думаю по поводу его нежелания отвечать мне.