Джим Батчер - Отступник

Я почесал ему за ушами и сказал:

— Составь ей компанию.

Он одарил меня загадочным взглядом, как бы выражая согласие или наоборот отказываясь. Мистер был котом, а коты считали обязательством вселенной дать им приют, хлеб насущный, и развлечения. Я думаю, Мистер считал ниже своего достоинства планировать что-то на будущее.

Я взял ручку, бумагу и написал.

Анастасия,

У меня нет времени, и к нам идут гости. Я иду куда-нибудь, где смогу обдумать новые варианты. Ты поймешь.

Мне жаль, но я не могу взять тебя с собой. В твоем состоянии ты не сможешь помочь. Я знаю, тебе это не понравится, но мы оба знаем, что я прав.

Чувствуй себя как дома. Надеюсь, скоро поговорим.

Я запечатал письмо и оставил его на кофейном столике, где она увидит его, когда проснется. Потом я наклонился, поцеловал ее волосы, и оставил ее, спящую в безопасности в моем доме.

Я припарковал ролс на стоянке рядом с пристанью. Если бы мы поспешили, мы могли бы успеть перед часом колдовства, лучшим временем, чтобы совершить призыв. Попытка совершить ритуал с ранами, усталостью и полным отсутствием подготовки, чтобы компенсировать драгоценное время, весьма опасна. Но времени у меня не было, и как следствие, не было выбора.

— Позволь повторить, — сказала Мерфи. — Я чувствую, что это плохая идея.

— Заметно, — сказал я. — Но ты это сделаешь?

Она уставилась сквозь ветровое стекло на огромные просторы озера Мичиган, обширную черноту по соседству с огнями Чикаго.

— Да, — сказала она.

— Если есть что-нибудь, что ты можешь сделать, — сказал я, — Я попрошу тебя сделать это. Клянусь.

— Я знаю, — сказала она. — Меня просто достает то, что я не могу больше ничего сделать.

— Хорошо, если от этого ты почувствуешь себя лучше, ты тоже в опасности. Кто-нибудь может придти и попытаться использовать тебя против меня. И если весть о том, как много ты знаешь, попадет в Совет, они достанут тебя.

Она немного улыбнулась.

— Да, спасибо, теперь я чувствую себя гораздо лучше, когда знаю, что кто-то так или иначе меня убьет. — Она передвинулась, поправляя кобуру с пистолетом. — Я знаю свои пределы. Это не одно и то же, что и симпатия к ним. — Она посмотрела на меня. — Что ты собираешься делать с другими?

— Я… лучше не скажу. Чем меньше ты знаешь, тем…

— Безопаснее для меня?

— Вообще то нет, — сказал я. — Чем меньше ты знаешь, тем безопаснее для меня. Не забывай, что мы имеем дело с людьми, которые могут вынуть информацию из твоей головы, хочешь ты этого или нет.

Мерфи сложила руки и съежилась.

— Ненавижу чувствовать себя беспомощной.

— Да, — сказал я. — Я тоже. Как он, Молли?

— Все еще спит, — сообщила Молли с заднего сиденья. — Я не думаю, что у него повысился жар. — Она потянулась и коснулась лба Моргана внешне стороной руки.

Рука Моргана поднялась и резко хлопнула Молли по запястью, хотя он даже не изменил темп своего дыхания и больше не пошевелился. Христос. Это было чисто рефлекторное действие. Я покачал головой и сказал:

— Давайте двигаться, люди.

Молли и я перетащили раненного Стража в инвалидное кресло. Он проснулся настолько, чтобы помочь, и опять провалился в сон, когда был усажен. Молли перекинула мой ритуальный сундучок через плечо и покатила Моргана через автомобильную стоянку к докам у пристани. Я прихватил пару тяжелых нейлоновых сумок.

— И что там? — спросила Мерфи.

— Сувениры к вечеринке, — сказал я.

— У вас там вечеринка?

Я повернул голову на восток и посмотрел на озеро. Вы не увидите остров из Чикаго, даже в ясный день, но я знал что он там, чувствовал его угрюмое и угрожающее присутствие.

— Да, — сказал я тихо. — Настоящая вечеринка. Практически все, кто хочет меня убить, будут там.

Мерфи покачал головой.

— Все они собрались из-за одного человека.

— Из-за героя Совета, — сказал я спокойно. — Из-за наиболее опасного Стража. Морган почти добрался до Красного Короля, вампира, которому около четырех тысяч лет, и который был окружен несколькими сильными отвратительными слугами. Если бы он быстро не скрылся, Морган убил бы его.

— Ты почти сказал о нем что-то хорошее, — сказала Мерфи.

— Не хорошее, — сказал я. — Но я могу признать, кто он есть на самом деле. Морган, вероятно, за эти годы спас больше жизней, чем ты можешь себе представить. И невинных он тоже убивал. Я в этом уверен. Он был палачом в течение двадцати, тридцати лет. Он и одержим и бестактен, и безжалостен и предвзят. Он ненавидит со святой страстью. Он большая, уродливая, порочная гончая собака.

Мерфи слабо улыбнулась.

— Но он ваша гончая собака.

— Он наша гончая, — эхом откликнулся я. — При необходимости он отдал бы свою жизнь.

Мерфи наблюдала за Молли, спускающей Моргана вниз к докам.

— Боже. Должно быть ужасно так полностью игнорировать жизнь. Чью-либо, твою, не важно чью. Знать, что ты вот так с готовностью отдашь все человеческое. Это разрушает его.

— Так долго, что осталось уже не так много, — сказал я. — Думаю, ты права, что убийца действовал в отчаянии. Ситуация слишком запутанная и сложная, чтобы соответствовать какому-либо плану. Это просто… большое скопище разноцветных кур, бегущих домой в курятник.

— Может быть из-за этого ситуацию будет проще разрешить.

— Первая Мировая Война была таким делом, — сказал я. — Но потом она стала таким видом неприятностей, когда хочется ткнуть в кого-то пальцем и сказать: Вот парень, который это сделал. С этой точки зрения Вторая Мировая Война была проще.

— Ты действуешь исходя из предположения, что там есть кто-то виновный, — сказала Мерфи.

— Только если я смогу его взять, — покачал я головой. — Если не смогу… ну…

Мерфи повернулась ко мне. Она положила руки мою голову и слегка подтянула меня к себе. Затем поцеловала меня в лоб и в губы, без какого-либо намека на поспешность или страсть. Она отпустила меня, взглянув обеспокоенно и в тоже время невозмутимо.

— Ты знаешь, что я тебя люблю, Гарри. Ты хороший человек. Хороший друг.

Я криво улыбнулся ей.

— Не выливай на меня все сразу, Мерф.

Она покачала головой.

— Я серьезно. Не дай себя убить. Набей морду любому, кто попытается это сделать. — Она опустила взгляд. — Мой мир станет страшным местом без тебя.

Я пожевал губы, чувствуя себя очень неловко. Потом сказал:

— Из всех в мире я предпочел, чтобы ты прикрывала мне спину, Кэррин, — я прочистил горло. — Ты наверно мой самый лучший друг, который у меня есть.

Она быстро сморгнула несколько раз и покачала головой.

— Ладно. Вышло как-то неловко.

— Может, стоит надрать чью-либо задницу, — предложил я.

Она кивнула.

— Найди его. Надери ему задницу.

— Это и есть план, — подтвердил я. Потом я наклонился, мягко поцеловал ее в лоб и в губы, и прижался своим лбом к ее. — Я тоже тебя люблю, — прошептал я.