Александр Бушков - Дикарка

Ключа у нее больше не было, так что она, заглянув вниз и видя, что та дверь, через которую вылезли китайцы, остается открытой, решила ею и воспользоваться, потому что ничего другого, собственно, и не оставалось…

Как частенько случается, спускаться оказалось труднее и сложнее, чем подниматься. Очень трудно было, почти не глядя вниз, утвердить ногу на свободно болтавшейся, оглушительно хлопавшей железной двери, да вдобавок с зажатым в зубах футляром. Марина, тщательно выбрав момент, спрыгнула, ухватилась за горизонтальные металлические планки с внешней стороны двери, иначе могло прищемить так, что мало не покажется. Чертова дверь как раз в этот самый момент, ни раньше и не позже, вздумала распахнуться, и Марина повисла, поджимая ноги. Но это было не так сложно, нежели, скрючившись на краешке крыши, безошибочно выбирать момент для прыжка. Хорошо еще, что кончился лес, поезд уже громыхал по городской окраине.

Извернувшись, она оказалась с внутренней стороны двери и, когда та в очередной раз захлопнулась, одним прыжком рванулась в тамбур. Постояла пару секунд, уронив руки, отдыхая от сумасшедшего напряжения, попрежнему зажимая зубами плоскую ручку футляра… Казалось, омерзительный вкус гладкой, пластмассы будет преследовать всю оставшуюся жизнь.

Марина распахнула дверь, влипнув в межвагонный промежуток, на здешний манер прикрытый огромной «гармошкой» из прорезиненной ткани.

И остановилась, как вкопанная — навстречу выдвинулся китаец. Никаких слов не требовалось — пистолет у него в руке наглядно изъяснялся сам за себя. Он сделал многозначительную гримасу, и Марина отступила на шаг. Ну, всетаки одинодинешенек, подумала она, выжидая подходящего момента для броска. Последний резерв? Черт, стоит так, что его и не достанешь с маху, определенно видывал виды…

Противник вдруг оскалился, его лицо исказилось, тело выгнулось, запрокидываясь назад, и Марина, ничего еще не понимая, ушла в сторону отработанным пируэтом, вмиг выхватила у него пистолет, а он завалился ничком. И за его спиной обнаружилась Рита — с испуганноазартным лицом, с черным электрошокером в руке.

Не было времени ни радоваться, ни удивляться. Поезд уже шел по городу и, учитывая, что всего через два вагона отсюда вотвот могло открыться нескромным взглядам битком набитое трупами купе, следовало сойти, не дожидаясь центрального вокзала. Тем более что таковой будет переполнен и китайскими агентами, и людьми Бородина, тут нет двух мнений. На месте и тех, и других сама Марина непременно послала бы на вокзал людей для подстраховки.

Оглядевшись, она ухватилась за яркокрасный стопкран и решительно рванула на себя. Устройство сработало исправно, послышался пронзительный железный визг, поезд остановился со всего маху, по инерции проскрежетав еще метров пятьдесят. Марина спрыгнула на каменистую землю, подхватила Риту, крепко схватила ее за руку и потащила за собой в сторону от дороги, к обшарпанным кирпичным домишкам. Как и следовало ожидать, никто за ними не гнался.

Они пробежали меж крайними домами, и, оказавшись на тихой не мощеной улочке, пошли шагом, чтобы не привлекать внимания. Марине пришлось сделать над собой некоторое усилие, чтобы осознать, что она, наконец, достигла столицы. Это, правда, вовсе не означало, что сложности кончились, наоборот…

Перехватив ее взгляд, брошенный на свою сумку, болтавшуюся у Риты на плече, девчонка преспокойно сказала:

— Не беспокойся, все твои вещички целы. И денег осталось изрядно

— Приятно слышать, — сказала Марина, медленно отходя от напряжения, — Ты, собственно, откуда взялась в самый подходящий момент, моя могучая правая рука? Чтото непохоже это на совпадение…

— Какие там совпадения! — фыркнула Рита. — Я просто видела, как они тебя сгребли у почтамта. Давненько уже там торчала, на другой стороне, все тебя высматривала. Ну, и поехала следом. Я там себе мопед купила. На них полгорода гоняет, молодежь, я имею в виду. Марина припомнила моторизованные стайки подростков обоего пола. В самом деле, привычная картина…

— Ну вот… Потом я до утра околачивалась поодаль от того дома, куда тебя затащили. И, когда тебя утром повезли на вокзал, снова села им на хвост. Дальше было еще проще — села в поезд, они же обо мне и не подозревали. Часа два все было спокойно, потом они всей компанией кудато ломанулись, и я поняла, что начались какието события. Решила, что пора поучаствовать. Помоему, я пришла как раз вовремя, а?

Марина усмехнулась, мимолетно притянула ее к себе и крепко поцеловала в губы. Пояснила:

— Задаток. Остальное за мной. Дайка… Она сняла с плеча Риты сумку, порылась в

ней, вытащила свой мобильник. Включила. Набрала номер и, помешкав пару секунд, с видом человека, вниз головой бросающегося в холодную воду, нажала кнопку. Поднесла телефон к уху и ждала с кривой улыбочкой на губах.

— Слушаю.

— Привет, — сказала Марина. — Там, насколько я знаю, меня поторопились похоронить? Ошибка. Я жива.

— Я же предупреждал! Сюда нельзя звонить…

— А как насчет исключительных случаев? — сказала Марина. — Помоему сейчас как раз такой. У меня нет других каналов, я вообще

хоронюсь по углам. Такое впечатление, что за мной охотятся все на свете..,

— Что у тебя опять стряслось? — сварливо осведомился собеседник.

— Ничего особенного. Я тут посуетилась чуточку из кожи вон вылезла… Ну, я же способная девочка, хотя характер у меня сквернее некуда… Короче говоря, я всетаки отобрала футляр у тех прохвостов, что его сперли из самолета. Дискеты с кодами, я имею в виду. Посылку с борта «птицыпризрака», — она рассмеялась, услышав неописуемые звуки, издаваемые ее собеседником. — Ну ладно, ладно, молчу. Ты же сам говорил, что подслушать эту линию невозможно. В общем, положение идиотское — я торчу посреди этого обезьянника, и в сумке у меня…

Она говорила еще с полминуты, не больше. Отключив телефон, улыбнулась Рите почти беззаботно и весело:

— Это называется — события пришпорены…

— И что теперь? — озабоченно спросила Рита.

— Пустяки, — отозвалась Марина, задумчиво щурясь. — Если я хоть чтото понимаю в людях и в этом циничном мире, меня очень скоро будут убивать. Толькото и делов… Между прочим, это не так страшно, как может показаться. Если тебя хотят убить, нужно простонапросто вовремя вывернуться…

Они сидели на самом краешке плоской крыши, над пропастью в восемь этажей. Отсюда, с высоты, и улицы, и дома казались гораздо красивее и благообразнее. Запахи сюда не доставали, а груды мусора выглядели совсем крохотными, неразличимыми в неаппетитных деталях, а люди представали смешными куколками, передвигавшимися забавно и нелепо.