Сьюзан Маклеод - Сладкий запах крови

— Женевьева Тейлор?

Голос у нее был под стать внешности — негромкий, элегантный, с привкусом сливового варенья в гласных.

Я озадаченно кивнула. Кого-то она мне напоминала.

— Ханна Эшби. — Посетительница повесила сумочку на левый локоть. — Прошу прощения, что пришла без предварительной договоренности, но я надеюсь, что наш разговор займет лишь несколько минут. Мне хотелось бы обсудить с вами один личный вопрос.

То, что клиенты приходили к нам без записи, было делом обычным. Необычным было то, что клиент-человек обращался лично ко мне. А локатор мой безошибочно определил, что Ханна Эшби была именно человеком.

— Конечно обсудим. — Я взглянула на Тони. — У меня сейчас никто не записан?

Тони помотала головой.

Я протянула Ханне руку. Ее рука была теплая и определенно человеческая, так что пока никаких неожиданностей.

— Мой кабинет дальше по коридору. Не хотите ли чаю или кофе, может быть, воды?

Ханна Эшби наградила меня непонятной веселой улыбкой:

— Нет, благодарю вас.

Мой кабинет был ксерокопией приемной: еще один ковер песочного цвета, стены нейтральных оттенков и мебель из светлого дерева. Придерживая дверь, я жестом пригласила Ханну Эшби внутрь. Когда она проходила мимо меня, я уловила запах духов — тяжеловатые, сладкие. В них, как и в ней самой, было что-то знакомое.

Ханна быстро оглядела комнату и уселась, коленочки вместе, уютно и непринужденно, несмотря на прямую, как аршин, спину.

Я села за стол, достала ручку и блокнот:

— Чем могу быть полезна, мисс Эшби?

Она оглядела меня с головы до ног с милой полуулыбкой, но в темно-карих глазах была такая сосредоточенность, что я волей-неволей задумалась о микроскопах, микрофонах и микрочипах.

Мне стало неприятно, и я постучала ручкой по блокноту:

— Мисс Эшби!

— Простите меня, но у вас такое притягательное лицо. — Ханна Эшби засмеялась теплым грудным смехом. — По правде говоря, это я собираюсь вам помочь, мисс Тейлор. Или вы позволите называть вас Женевьевой?

Я прищурилась:

— Мисс Эшби, я занимаюсь делами магического толка. Вы не ведьма и не фея, поэтому я не совсем понимаю, чем вы можете мне помочь, да и в чем, если уж на то пошло.

— Ну разумеется. — Она ослепительно улыбнулась мне. — Тем не менее я здесь, чтобы помочь вам. Точнее, передать вам приглашение.

— Какое приглашение?

— Позвольте вам показать.

Ханна Эшби отщелкнула замок на сумочке и достала черный бархатный мешочек. Она потрясла им над столом, и из мешочка с тихим металлическим кладем выпал серебристый прямоугольник размером с игральную карту. Ханна подтолкнула его ко мне ноготком с французским маникюром.

— Вот ваше приглашение, Женевьева.

Приглашение сверкало в солнечных лучах, падавших из окна у меня за спиной. Раньше я ничего подобного не видела, но сразу поняла, что это такое.

Пропуск почетного гостя в «Голубое сердце».

А хозяин «Голубого сердца» — Граф.

Я откинулась на спинку кресла.

— Благодарю вас, но меня это не интересует.

Ханна наклонила голову:

— Приглашение позволяет вам рассчитывать не только на гостеприимство, но и на полную безопасность. — Теперь ее голос звучал по-деловому. — Если же вы не вполне представляете себе, что это означает, буду счастлива вас просветить.

Я помотала головой:

— Не нужно.

Это означало, что уйду я оттуда, как недавно из «Кровавого трилистника», целой и невредимой. Но не гарантировало, что я не влипну в неприятную историю. А при «Голубом сердце» паслось гораздо больше вампиров, чем при «Трилистнике».

Словно прочитав мои мысли, Ханна добавила:

— Если во время визита у вас возникнут сомнения в своем благополучии, — она аккуратно положила бархатный мешочек рядом с серебряным прямоугольником, — покажите любому вампиру это приглашение: оно его, так сказать, отпугнет.

Я хмыкнула и пристально изучила приглашение. В середине был черный самоцвет.

— Вряд ли оно так уж... гм... напугает вампира, уже одержимого жаждой крови, он его просто не заметит.

— В таком случае, — Ханна медленным движением пригладила юбку, — у приглашения предусмотрено весьма остроумное свойство. Оно изготовлено из чистого серебра, так что, если события примут настолько нежелательный оборот, нужно всего лишь прикоснуться им к обнаженной коже. Тогда оно, как правило, полностью завладевает вниманием вампира.

Я не могла не рассмеяться:

— Надо полагать!

Ханна присоединилась ко мне — смеялась она тоже низко и глуховато.

— Да, дорогая безделушка. — Я взяла серебряную пластинку за края, хотя пальцы слегка пощипывало: серебро ведь и на меня действует. — Почему же Граф так сильно заинтересован в том, чтобы я нанесла визит в «Голубое сердце»?

— Это приглашение не от Графа. — В ее голосе мелькнул легчайший намек на ехидство.

— Да?

Ханна открыла сумочку и вынула оттуда еще один бархатный мешочек. Когда она вытряхнула мне на стол второй серебряный прямоугольник, у меня возникло ощущение дежавю.

— Вы очень популярны, Женевьева.

Идеально накрашенные губы улыбнулись, но глаза остались холодными.

Да уж, везет мне сегодня.

Ханна показала на приглашение на столе:

— Вот это от Графа. — Она постучала ногтем по сердцевидному сапфиру в центре. — Они отличаются камнями. То, которое у вас в руке, — от Малика аль-Хана.

Я потерла большим пальцем черный самоцвет, и сердце у меня ёкнуло. В голове роилось с полдюжины причин, по которым Малик мог бы захотеть снова встретиться со мной, — все, как одна, скверные, — но... зачем же приглашать меня в вампирский клуб? Нет, непонятно. Впрочем, какая разница. Я так и знала, что на самом деле не убила его, а раненый вампир не станет так уж заботиться о безопасности того, кто на него покушался, не так ли?

Я подняла голову и обнаружила, что Ханна Эшби снова пристально смотрит на меня.

— Вы, конечно, не объясните мне, почему, собственно, Граф решил, будто я приму приглашение?

Глаза ее вспыхнули весельем.

— Граф полагает, что визит в клуб мог бы оказаться полезным для расследования гибели Мелиссы Бэнкс.

— Я не расследую ее гибель. Этим занимается полиция.

— Кроме того, он упомянул о своей коллекции бронзы. Вероятно, вы выразили желание осмотреть ее? — произнесла она с вопросительной интонацией.

Я недоверчиво усмехнулась:

— Бронза — это, наверное, эвфемизм?

Ханна подняла идеально выщипанную бровь:

— У Графа и в самом деле прекрасная, обширная коллекция, и он, несомненно, находит удовольствие в том, чтобы демонстрировать свои шедевры, но ведь и вы, Женевьева, необычайно привлекательны.

— Это предостережение?

Ханна с улыбкой достала из сумочки белую визитную карточку и положила ее на стол. Когда она подалась вперед, солнце осветило ее лицо, пригладив резкие скулы, подчеркнутые косметикой, и тут-то я и поняла, где же я ее видела.