Стивен Джонс - Мистика

— Что это за шаги, Рубен?

— О, разве я не сказал? Мы обыщем их комнаты. — Я начал было протестовать, но Калловей только похлопал меня по плечу своей ручищей и сказал: — Мы ведь не полиция, не так ли? Правила проведения обыска, понятые и прочее к нам не относятся, верно? Так что вперед, за дело.

Я не был особенно уверен насчет неоспоримости его аргументов, но пошел следом, понимая, что со мной или без меня он сделает то, что задумал. Калловей подловил в холле Элмора и проинструктировал старика предупредить нас, если другие гости вдруг решат покинуть библиотеку.

Первым делом мы заглянули в комнату Тибалда. Там не нашлось ничего интересного, только небольшой альбом для вырезок из газет. Все вырезки касались проблем в банке Мелдрам. Казалось, Тибалд гордился тем, что был причастен к этому скандалу.

На кровати Лэмборна лежал большой кейс с ремнями и замками, но Калловея это не смутило. Он достал из кармана перочинный нож и с помощью самого маленького лезвия поколдовал над замками, пока они со щелчком не открылись. Кейс был забит различными документами. Быстро просмотрев все бумаги, Калловей отбросил большинство за ненадобностью в сторону и остановился только на трех. Не удосужившись сложить документы обратно и закрыть кейс, Калловей схватил меня за руку и потащил за собой вниз, где окликнул Элмора, который все еще стоял на посту.

— Еще два вопроса, — сказал он старому слуге. — Что ты можешь мне сказать о докторе Врэгби из Филдайка?

— Он врач-терапевт сэра Исаака, сэр, — ответил Элмор.

— И что он за человек?

— Он хороший доктор, это правда, но… — Дворецкий запнулся, словно ему было неловко обсуждать личность терапевта. Калловей предложил ему сигарету и терпеливо ждал. Элмор выкурил половину сигареты и только потом решился: — Такое дело, профессор. У него репутация, ну, как у человека, который неаккуратен с деньгами и все такое… Говорят, он слишком уж увлекается азартными играми и на женщин тратится…

— А как насчет наших друзей в библиотеке?

— Эти-то? — Элмор презрительно хмыкнул. — Мистер Ричард настоящий транжира. Его выгнали из школы, хотя колледж он хорошо закончил. И вы наверняка слышали о его махинациях в банке. Его мать — любимая племянница сэра Исаака, поэтому-то ему все и прощалось. Приезжал сюда, только когда чего-нибудь надо было.

А мистер Питер Лэмборн, он вообще не адвокат сэра Исаака. Адвокатом был мистер Лайонел Лэмборн, отец мистера Питера. Мистер Лайонел — адвокат старой закалки. Ему жизнь можно было доверить. Мистер Питер другой, он как Ричард, только поумнее или, может, хитрее, его за руку не ловили. Мистера Лайонела недавно хватил удар, поэтому младший и здесь.

Калловей поблагодарил старого слугу.

— Не думаю, что тебе придется волноваться по поводу этой парочки, Элмор. Но поглядим, поглядим.

Мы пошли дальше. Калловей завел меня в крыло, где находилась библиотека, но не к ней, а к противоположной двери. Калловей достал из кармана ключ с ярлычком, который прилагался к письму сэра Исаака, и попробовал открыть замок.

— Так я и думал, — удовлетворенно заметил он.

Калловей открыл дверь, и мы вошли внутрь. Комната была хороша, несмотря на тонкий слой пыли, который свидетельствовал о том, что в нее давно никто не заходил. Благодаря центральному отоплению здесь было тепло, возле камина на решетке лежало все необходимое для того, чтобы развести огонь. Калловей чиркнул спичкой, и через несколько секунд язычки пламени охватили дрова, дерево начало щелкать и потрескивать.

Разжигая камин, Калловей обратился ко мне:

— Диорама, о которой я говорил, вон там. Идите, взгляните. Думаю, выключатель вы найдете под левым углом стола.

Я последовал его указаниям и был ошеломлен красотой модели. Так, насколько я понимаю, выглядит настоящая саванна с высоты птичьего полета. От потрясения у меня перехватило дыхание и закружилась голова, казалось, меня затягивает этот мир. Взволнованный, я отступил от стола.

Дрова в камине занялись, и удовлетворенный своей работой Калловей радостно попыхивал сигарой из кедровой коробки. Дым был ароматным — большой шаг вперед после его ужасных сигарет. Калловей подошел ко мне и встал рядом.

— Это… это не поддается описанию, — сказал я.

— Да, но что это?

На лице Калловея отразилось сомнение, и я поинтересовался, в чем дело.

— Я не уверен. — Он зажал в зубах сигару и пошел вокруг стола, время от времени останавливаясь и вглядываясь в панораму, едва ли не прижимаясь носом к стеклу. — Я знаю, с тех пор как я видел это, прошло много лет и память может меня подвести, но я почти уверен, что тогда это не было таким. Кажется, сейчас не те группы животных, изменился ландшафт, исчезли прежние деревья, появились новые. Может, я старею. — Калловей пожал плечами. — Ладно, идем, познакомитесь с Элкуаном.

Вид Элкуана потряс меня даже больше, чем диорама Африки. Он был таким, как его описывал мне Калловей, но я заметил в нем что-то еще. Калловей не говорил ни о том, какой он высокий и худой, ни о том, насколько зловеще он выглядит. Возможно, потому, что временами я бываю слишком чувствителен (нежеланное и неоцененное наследие далекого кельтского предка), но мне показалось, что это излучает силу. И более того, я чувствовал молчаливое одобрение, направленное на меня и Калловея, но за этим одобрением таились опасность и даже угроза.

Я сказал о своих ощущениях Калловею.

— Вы действительно думаете, что внутри останки Элкуана? — спросил я.

— Желаете заглянуть под маску?

— Нет, такого желания у меня нет.

— Хорошо, тогда займемся делом.

Калловей с важным видом подошел к камину, уселся в одно из кресел и жестом пригласил меня занять соседнее. Потом он налил арманьяк в два бокала и достал из-под рубашки разные документы и бумаги.

— Это завещание Калловея заявлено как единственно подлинное. Существенное имущество — без налогов — завещано Элмору и миссис Хопкирк, а меньшая доля некой Розмари Гарт, вероятно — девушке, что приходит убирать. Щедрые суммы завещаны различным благотворительным фондам, а поместье — Джоанне Тибалд, по-видимому матери Ричарда. Ни одного упоминания о самом Ричарде Тибалде. Лайонел Лэмборн и Дэниел Джейсон совместно названы душеприказчиками.

Калловей аккуратно отложил документ в сторону.

— А это — завещание, которое я взял из кейса Лэмборна. С виду все в порядке, но, если верить сэру Исааку, оно фальшивое. Кое-что по мелочи завещано слугам, все остальное… "моему любимому племяннику Ричарду Тибалду…" Единственный душеприказчик — Питер Лэмборн.

Теперь вернемся к другим бумагам, которые я стащил у Лэмборна. Одна из них — долговое обязательство доктора Врэгби из Филдайка. Оказывается, он должен Питеру Лэмборну десять тысяч фунтов. Вторая — письмо Питеру Лэмборну из Юридического сообщества, его вызывают на дисциплинарные слушания в новом году. Здесь представлены факты, которые, если они будут доказаны, повлекут за собой его отставку.