Андрей Бондаренко - Книжник. Сладкая месть

Затем он настроил удочку и присел на высокую моховую кочку перекурить, так как надо было подождать, пока в «окошке» соберётся рыба, привлечённая аппетитным запахом подкормки.

Виталий благостно попыхивал беломориной (какая рыбалка без «Беломора»?), и, рассеянно наблюдая за кругами на воде, оставляемыми рыбьими хвостами и ртами, рассуждал про себя: – «Что же происходит на белом свете, чёрт побери? Кто и, главное, зачем похищает главных и ведущих редакторов крупных книжных издательств? С какой конечной целью? Почему? Впрочем, и Бог с ними…. О, кажется, рыбёха подошла к берегу. Крупная, похоже…».

Был конец мая месяца. У всякой «сорной» озёрной рыбы начинался нерест. В принципе, рыбалка в это время запрещена. Но, что делать, если очень хочется? Рыбачить, конечно, презрев все строгие запреты и нерушимые правила. Российский классический жизненный подход, не более того. Природную натуру, как всем известно, не выправить – сколько не старайся…

Он сноровисто насадил на крючок мормышки отборного дождевого червя и, предварительно смачно плюнув на наживку, забросил немудрёную снасть в камышовое «окошко».

Поплавок – классическая «гусинка» – неподвижно замер на воде.

Прошла минута, две, пять.

На соседнем лесистом острове принялась насмешливо и хрипло куковать кукушка.

– Ерунда какая-то, – недовольно пробормотал Сидоров. – Нет клёва, мать его…. Это, наверное, из-за того, что я взял с собой подсачник. Плохая примета, говорят…. А ещё Томка, дура набитая, прихватила с собой прибалтийские шпроты. Кто же на рыбалку берёт рыбные консервы? Лохушка законченная, так его и растак…

Закурив очередную «беломорину» и не спуская глаз с поплавка, он принялся тихонько напевать:

Поплавок мелко-мелко задрожал, погрузился под воду на одну треть и уверенно поплыл в сторону.

Виталий плавно подсёк, бамбуковая удочка в его руках изогнулась крутой дугой.

После нескольких минут отчаянной борьбы он завёл в подсачник крупную краснопёрку.

– Грамм на семьсот пятьдесят потянет, – кладя удилище на траву, одобрительно хмыкнул Сидоров. – Как принято говорить в таких приятных случаях: – «С почином вас, Глеб Георгиевич…».

Сняв рыбину с крючка, он поместил добычу в специальный садок. Тщательно сполоснул руки в прохладной озёрной воде. Выпрямился.

Тихий шорох за спиной. Болезненный укол в шею. Тишина. Чернота. Обострённое чувство тревоги, предвещавшее лютую смерть. Долгую такую и очень мучительную…

Или, может быть, просто очередное невероятное и экстравагантное приключение?

Неприятности у капитана Сомова начались с самого раннего утра.

– А, где же здесь супруги Хрусталёвы? – знакомясь с предварительным списком гостей, приглашаемых на предстоящую свадьбу, спросила Александра.

– Дык, это, – предчувствуя внеплановую ссору, нерешительно замялся Пашка. – Нету…

– Сама вижу, что – «нету», – в серых глазах невесты обозначился многообещающий стальной блеск. – Почему?

– Сергей Сергеевич, как ты знаешь, по-прежнему остаётся подозреваемым за номером «один».

– И, что из того?

– Как можно усадить – за один праздничный свадебный стол – подозреваемого по громкому делу, полицейского генерал-лейтенанта и двух «фээсбэшных» полковников?

– Не вопрос. Рассадим их по разным столикам.

– Нет, милая, так не пойдёт, – криво усмехнувшись, заскучал Пашка. – Не так поймут. Могут даже отстранить от дела. Плакали тогда мои майорские погоны. Причём, очевидно, навсегда. Придётся на пенсию – лет через пятнадцать-семнадцать – выходить в скромном капитанском звании. Нонсенс, как ни крути…

– Тогда сегодняшнее посещение ЗАГСа откладывается, – непреклонно объявила гордая и своенравная Санька. – До тех самых пор, пока с Сергея Хрусталёва не будут – окончательно и бесповоротно – сняты все эти глупые и надуманные обвинения…. Понятно излагаю?

– Так точно, – покорно подтвердил Сомов. – Будем ждать…

Вторая порция коварных неприятностей настигла капитана через полтора часа, в генеральском кабинете.

Трофим Николаевич, упорно сверля подчинённого недовольным и уничтожающим взглядом, констатировал:

– Значит, Сомов, расследование окончательно зашло в тупик? Верно я оцениваю создавшуюся ситуацию?

– Верно, – смущённо изучая запутанные узоры на полированной столешнице, подтвердил Пашка. – Похищенные граждане Крыленко, Конкин, Мазур и Куценко, к сожалению, не обнаружены. Подозреваемые, за исключением Хрусталёва, отсутствуют. Но у Сергея Сергеевича, как я уже неоднократно докладывал, имеется железобетонное алиби. Причём, по всем трём эпизодам…. Отмечу, что и наши украинские коллеги пробуксовывают на месте. Как, впрочем, и немецкие. Так что…

– Отставить! – велел генерал.

– Есть, отставить!

– Нечего всё валить на несчастных соседей, если у самого морда лица кривоватая. Это в том плане, что элементарной сообразительности не хватает…. Изволь, капитан, к вечеру предоставить развёрнутый и подробный план по мероприятиям ближайших дней. Подчёркиваю, по новым, нестандартным, разумным и эффективным мероприятиям.

– Есть, предоставить!

– Иначе, охламон, отправишься у меня – месяца на три с половиной – в плановую командировку на солнечный Северный Кавказ. Для тщательной, так сказать, прочистки уставших и зажиревших мозгов, которые у некоторых…

Закончить знаковую фразу генерал-лейтенант не успел. В дверь вежливо постучались, и через несколько секунд в кабинет вошли трое – два смурых и кислых «фээсбэшных» полковника и худенькая заплаканная женщина средних лет.

– Это – Тамара Исааковна Сидорова, – представил женщину Иван Петрович. – Жена Виталия Викторовича Сидорова, главного редактора издательства «Петерсбурх».

– Похищенного Виталия Викторовича Сидорова, – педантично уточнил Пётр Иванович.

– Зачем же так сразу, мол, похищенного? – на всякий случай засомневался Сомов. – Может, для начала, пропавшего?