Дэниел Худ - Волшебство для короля

«В былые времена у тебя это получалось значительно лучше!» Он боязливо хихикнул.

«Эльдайн плечом пытается высадить дверь».

«Ничего, она какое-то время продержится».

Крыша, на которую он перебрался, была также покрыта дранкой и — о, удача! — вплотную смыкалась с очередной кровлей. Лайам глубоко вздохнул, поморщился от боли в груди и прислушался. До его слуха донеслись глухие удары. Эльдайн вышибал дверь дома Маркейд. Лайам выпрямился и побежал к четвертому дому.

Теперь, когда приступ паники миновал, он чувствовал себя поувереннее. Перемахнув на четвертую крышу — черепичную, усеянную множеством маленьких дымоходов, — Лайам вдруг осознал, что думает о Маркейд. Где она? Что с ней? Почему они не взяли ее с собой?

«Ей небось уже перерезали глотку! Ах, Маркейд, ты всегда была себе на уме, не подозревая, как люди жестоки!» Он сердито оскалился, ощутив укол в области сердца. «В конце концов, кто ее просил к ним ходить? Уж конечно не я! Она взрослая девочка и сама во всем виновата!»

Крыша пятого дома была односкатной, пологой. Кровля шестого — и последнего в этой цепочке — дома значительно возвышалась над ней. Пришлось подпрыгнуть, чтобы ухватиться за выступ. Некоторое время Лайам висел, отчаянно дрыгая ногами, но в конце концов ему удалось подтянуться и перевалиться через карниз.

«Мастер, Эльдайн вышиб дверь!»

Увы, засовы сэр Анк поставил себе никудышные. Лайам вихрем пронесся по черепичному гребню и, добежав до края крыши, упал на колени, чтобы понять, насколько широк разделявший кварталы провал.

Это был проулок, перпендикулярный Конюшенному проходу. На углу — далеко внизу, под фонарем, — стояли два миротворца, они смотрели в сторону дома Маркейд, очевидно следя за действиями своего лейтенанта.

«Ты что, спятил? — вскричал мысленно Лайам, обращаясь к уродцу. — До того дома добрая миля. Я не допрыгну!»

«Допрыгнешь, проулок узкий».

Луна почти села, скат дальней крыши скрывался во мгле. Лайам с трудом различил на нем что-то вроде пары чердачных окошек.

«Там и упасть-то некуда!»

«Целься между изломами. Места достаточно. Я проверял».

Лайам скрипнул зубами.

«Фануил, возможно, ты этого и не помнишь, но у меня крыльев нет! Я порхать не умею!»

Он глянул на миротворцев, те по-прежнему стояли в пятне фонарного света. Они разговаривали, но голоса их до крыши не долетали. «Однако, держу пари, грохот прыжка они безусловно услышат!»

«Если они заметят тебя, я их усыплю».

Между домами около семи футов, и если сорвется нога… Лайам поморщился, по спине его проскользнул холодок.

«А почему бы тебе не усыпить их прямо сейчас? Я бы спустился вниз и пошел бы себе, как все люди, по твердой земле!»

Он осознал, что сморозил глупость, прежде чем Фануил принялся пояснять.

«Усыпить их, конечно же, можно, мастер, но тогда камергер с лейтенантом поймут, каким путем ты ушел. А так им придется поломать голову над этой загадкой. Пока они сообразят, что к чему, ты будешь уже далеко».

Последовала пауза. Лайам еще раз промерил взглядом дистанцию.

«Я не обещал, что будет легко».

«Не обещал, но и о том, что я могу свернуть себе шею, ты тоже не говорил!»

Однако уродец был прав. Без особой нужды прибегать к магии, конечно, не стоит. Таинственное исчезновение беглеца из запертого и обложенного миротворцами дома должно сбить врагов с толку. «Хотя и ненадолго. Скоро они найдут Ненния, а тот им выложит все».

Лайам отполз подальше от края крыши и встал. «Ладно, не трусь, возможно, все еще и обойдется!» Он напрягся, пригнулся и побежал к провалу.

Полет длился меньше секунды, Лайам, не успев испугаться, перемахнул через проулок и уцепился за гребень над слуховым окном. Кровля под его сапогами сначала крякнула, а потом грохотнула — так оглушительно, словно в храме Повелителя бурь ударили в металлический барабан.

«Миротворцы даже не шелохнулись», — доложил Фануил, но Лайам досадливо отмахнулся.

Под черепицей, к которой он прижимался, послышались вздохи и скрип веревочной сетки — там заворочался потревоженный человек. Следовало бы дождаться, пока обитатель мансарды не успокоится и не заснет, но времени на это не было. Лайам пополз к гребню крыши.

«Фануил, будь начеку! Усыпляй всех, кто высунется посмотреть, что тут творится».

За гребнем пологая черепичная кровля упиралась в кирпичную стену. Лайам сбежал к ней, подпрыгнул, вскарабкался на крышу соседнего здания и потрусил дальше.

Похоже, обитатели чердаков любили поспать и посторонние звуки над головой воспринимали как часть своих сновидений. Как бы там ни было, никто из них не делал попыток проявить излишнее любопытство. Перебравшись через несколько крыш, Лайам отправил Фануила обратно — следить за домом Маркейд — и продолжил свой путь.

Порой на него сердито ворчали сонные голуби, однако совы, прятавшиеся в кронах нависавших над зданиями деревьев, держались невозмутимо, хотя, вероятно, задавались вопросом, куда это человека несет. В остальном же Лайам был предоставлен себе, и дорога, по которой он двигался, казалась ему ничуть не хуже наземных. К тому же тесная застройка распадка позволяла теперь беглецу произвольно выбирать направление, избавляя его от необходимости совершать головокружительные прыжки. Провалы между крышами конечно же попадались, но шириной не более трех футов, и Лайам просто перешагивал через них.

Время от времени он влезал на трубы, чтобы, сориентировавшись, обойти посты, расставленные Уорден, и подобраться к реке.

«Ну, доберешься ты до реки и что будешь делать дальше?» На этот вопрос Лайам ответа не находил, но продолжал неуклонно стремиться к Монаршей, то карабкаясь вверх, то прыгая вниз. Руки его тряслись, со лба, невзирая на холод, катился пот. «Нет, мостовая все-таки лучше, — решил он, умащиваясь на верхушке роскошного каменного фронтона какого-то богатого дома, чтобы передохнуть и обдумать свое положение. — Давай-ка все же сообразим, куда ты пойдешь».

К принцу казны — Катилине? Но там его будут ждать. Маркейд наверняка сообщила Северну о планах своего бывшего однокашника. Лайам нахмурился и сплюнул. Ох, какую же глупость совершила эта дуреха! «Она, вероятно, и впрямь надеялась как-то выгородить меня. И не подумала, чего это может ей стоить». Что с ней сейчас, он боялся даже представить. Может, послать в дом лорда Северна Фануила? Пусть поглядит, как там она. Лайам поморщился и отогнал от себя эту мысль. «Все равно уже ничего не поправить! Хотела Маркейд тебе зла или нет — предательство есть предательство! Пусть сама выкручивается, если еще жива. Давай подумаем о Катилине».

Собственно, что о нем думать? Принца казны нет в Торквее. Он вернется лишь завтра, в лучшем случае — к вечеру, а на рассвете Уорден поднимет всех, кто у нее под рукой. «Она просто взбесится, когда Эльдайн ей доложит, что ты опять улизнул!» И все-таки, почему же леди-пацифик не попыталась обыскать особняк Ненниев? Этот вопрос озадачивал Лайама больше и больше. Он не верил, что каменную уродку обмануло притворство Маркейд. И потом, лейтенант ее, как показала практика, вламывается в чужие дома без особых раздумий. Что же остановило Уорден? Она явно что-то задумала. Эльдайн — это грубая сила, Уорден — холодный расчет и строит свои козни, исходя из сведений, почерпнутых в рекомендательном письме Линдауэра Веспасиана.