Джейн Кренц - Глубже некуда

Фэллон Джонс: три года назад…

Во тьме пылал сверхъестественный огонь. Небеса пересекали фантастические всполохи. Ночное небо над Сан-Франциско светилось всеми цветами радуги. Схватившись обеими руками за перила балкона, Фэллон Джонс изо всех сил пытался удержаться в реальности. Куда бы он ни бросил взгляд, повсюду выстраивались захватывающие узоры: волшебные, изумительно сложные паутины связей и звеньев цепей, освещавшие путь прямо в самое сердце вселенной.

Ослепительное сияние полуночного мира превосходило все, виданное Фэллоном доселе. У него рождалась уверенность, что стоит ему приглядеться получше, и он сможет различить свет зари мироздания, возможно, даже ухватит пригоршню неукротимой мощи хаоса, питающего силы жизни и смерти.

— Великолепная ночь для прогулки, верно? — произнес Такер Остин.

Фэллон обернулся и взглянул на силуэт, обозначившийся в проеме стеклянных раздвижных дверей. Происходило что-то странное. Такер выглядел так, словно стоял по ту сторону водопада. Невозможно было сфокусироваться на Остине. Он что-то держал в руке, но Фэллон не мог разглядеть, что именно.

— Что ты тут делаешь? — спросил Фэллон. Он смутно чувствовал, что разговаривает, как пьяный. Но за обедом он выпил лишь бокал белого вина, не больше.

— Мы оба знаем, зачем я здесь.

Такер отошел от дверей и остановился в отдалении, у перил. Предмет в руках он убрал с виду, загородив ногой.

— Волшебный фонарь лишил тебя психической чувствительности, верно? Одно из интересных побочных действий этого устройства. И чем выше уровень таланта, тем сильнее воздействие на него. Тебя буквально выкидывает из Плеяды Джонсов. Что ж, это свойство делает фонарь идеальным оружием, не вызывая подозрений. К этому моменту ты уже наверняка начал терять свои паранормальные способности. Из этого странствия возврата нет.

— Ты пришел убить меня, — признал Фэллон. Простая констатация факта, и ничего больше. Приятно удостовериться, что все еще способен мыслить логически.

— Я предупредил тебя, что однажды твой талант станет твоей же погибелью. — Казалось, Такер наслаждается, произнося эту речь. — Я не одинок в своем суждении, о чем ты, по-моему, знаешь. К счастью, большинство людей уверено, что экстрасенсы с талантом теории хаоса столь могущественные, как ты, обречены. И всегда ходили слухи о тех мужчинах в вашем роду, кто унаследовал эту сторону таланта основателя. Все знают, что Сильвестр Джонс к концу жизни стал сумасшедшим параноиком.

— Сильвестр умер более четырех веков назад, — напомнил Фэллон. — Никто на самом деле не знает, что с ним случились под конец жизни. А, по определению, слухи — еще не факты.

— Но как ты сам частенько отмечал, любой интересный слух всегда имеет большее влияние, чем иной скучный факт.

Фэллон помотал головой и моргнул пару раз, пытаясь сфокусироваться на Такере. Даже такое малое усилие привело в движение Вселенную вокруг него. Сейчас дезориентация была столь мощной, что Джонс вынужден был схватиться за перила, чтобы устоять на месте.

— Зачем? — спросил он. Глупый вопрос. Ответ Фэллон знал. Но почему-то хотел, чтобы Такер произнес его вслух. Всегда одна и та же проблема. Фэллон захотел поверить Такеру Остину.

— Боюсь, нет другого выхода. — Такер положил локти на перила и вгляделся в ночь. — На этот раз или ты, или я. Выживает самый приспособленный, и все такое. Волшебному фонарю присущ определенный гипнотический эффект. Вдобавок к созданию очаровательных галлюцинаций, которые ты теперь наблюдаешь, он делает тебя уязвимым к внушению. Например, ты чувствуешь желание шагнуть с этого балкона?

— Нет, — запротестовал Фэллон. Он попытался шевельнуться, но на первом же шаге споткнулся и упал на колени.

Такер показал рукой на здание через улицу.

— Знаешь, что тебе стоит сделать, Фэллон? Ты должен ступить на хрустальный мост. Там, на середине, ты узришь прекрасную сердцевину мироздания. Как ты можешь этому противиться?

Фэллон сильнее вцепился в перила и, подтянувшись, поднялся. Он пытался сосредоточиться, но сокрушительные волны полярного сияния, освещавшие ночь, слишком отвлекали.

— Какой мост? — спросил он.

— Прямо здесь, — показал Такер. — Вон он, ведет от балкона к крыше здания через дорогу. Просто отступи на шаг от перил и попадешь на правильный путь.

Фэллон посмотрел вниз. Там внизу двигались какие-то странные машины, вспыхивали и светились фары. Машины, раздался шепот в каком-то уголке мозга. Держись. Ты на четырнадцатом этаже.

— Так ты не видишь мост? — спросил Такер. — Он ведет ко всем ответам, Фэллон. Ты просто следуй дорогой из хрустальных кирпичей и найдешь волшебника.

Фэллон сосредоточился. Хрустальный мост материализовался в ночи. Прозрачные ступени светились изнутри. Фэллону стало труднее справляться со своим талантом. Мост сиял и манил. Но крошечный кусочек сознания пробивался сквозь причудливую сцену.

— Думаю, я видел этот мост раньше, — произнес Фэллон.

— Да? — впервые голос Такера чуть дрогнул. — Где?

— В кино. Чертова глупая графика, да спецэффекты среднего пошиба, хотя и занимательны.

Такер захихикал:

— Оставь это Фэллону Джонсу — предлагать логичное объяснение для идеальной галлюцинации. Ладно, это был достойный выпад. Но если так легко с тобой не получается, полагаю, нам следует приступить к плану Б.

Он вдруг резко выбросил руку, в которой держал предмет. Фэллон попытался поднять руку, чтобы блокировать удар, но мускулы не слушались. Тогда Джонс рефлекторно отпрянул в сторону. Потерял равновесие и тяжело упал на мозаичный пол.

Предмет, который Такер держал в руке, оказался кувалдой. Она просвистела в нескольких дюймах от головы Фэллона. Он услышал, как хрустнула плитка. От тяжести удара сотрясся балкон.

Где-то в ночи завизжала женщина.

— Ах ты сумасшедший сукин сын, — произнес Такер и снова занес кувалду для удара. — Ты сейчас ничего не должен соображать.

Джонс увернулся и еще немного пришел в себя. Кувалда снова попала по балкону.

Фэллон попытался подняться на ноги. Сверкающая, переливающаяся радугой ночь все также безумно вращалась вокруг него.

Вспышка злости на Такера зарядила Фэллона. Угроза неминуемой смерти вызвала еще один выброс адреналина в его кровь, прояснив на несколько секунд сознание.

Он наконец-то смог сфокусировать зрение. На короткое мгновение знакомые черты человека, которому он верил, как другу, ясно обозначились в свете гостиной. Лицо Такера искажал безумный гнев. Фэллон понял, что до этой ночи никогда не знал подлинную сущность Остина.