Лорел Гамильтон - Прегрешения богов

И лишь когда все было кончено, я заметила, что он давно не держит меня за руки, но руки все же не свободны. Я не могла разбегающимися глазами увидеть, что их держит, но по ощущению это были веревки, только очень странные, непохожие на обычные.

Иви встал с меня, и я поняла, что и ногами пошевелить не могу. Бедра и голени тоже были оплетены веревками.

Конечно, я постаралась скорее прийти в себя, сфокусировать зрение. Страшно не хотелось так быстро прогонять последействие такого сказочного удовольствия, но мне надо было увидеть, чем он меня связал, и как ему удалось это сделать без помощи рук.

Мои запястья оплетали лозы. От моих рук они тянулись к другим, карабкавшимся на стеклянную стену, чьи темные тени вырисовывались на светлеющем за оконном фоне. Снаружи было уже не так темно, как когда мы сюда пришли, но и рассвет еще был далек. Тьма редела, но свет еще не показался. В окна заглядывал псевдорассвет, полускрытый темными плетями плюща.

Иви поднялся на ноги, придерживаясь за спинку дивана, и все же едва не упал.

— Не помню уже, как давно я не доставлял удовольствия женщине, а способность вызывать лозы я потерял еще раньше. Ты связана плющом, принцесса.

Я хотела сказать, что не понимаю смысла его слов, но тут увидела Бриака у покрытой плющом стены. Он был обнажен и блистал серовато-белой кожей, не лунно-белой, как моя, а с пепельным оттенком, которого не было ни у кого среди двух дворов. Плечи у него были шире, чему Иви, а тело мощней и мускулистей. И все же Бри был прекрасен и изящен. Длинная коса золотистых волос, перекинутая через плечо, наполовину скрывала его нетерпеливую готовность, но ему пришлось бы распустить волосы, чтобы скрыть свою красоту целиком. Я лежала связанная по рукам и ногам, неспособная пошевелиться, а он возвышался надо мной, нагой и готовый.

— Не так мне надо было прийти к тебе в первый раз, принцесса Мередит, — сказал он почти смущенно, а это не то чувство, которое поощряется во время секса.

— Наш Бриак не увлекается бондажем, — усмехнулся Иви. В его словах прозвучало обычное его ехидство, но неизменная раньше нотка горечи ушла, словно вытесненная счастьем разрядки.

Я потянула за лозы, и они зашевелились сами по себе, связывая крепче, скручиваясь и переплетаясь, так что я только хуже сделала.

— Да, — подтвердил Иви, — они живые. Они моя принадлежность, но они живые, Мередит. Сопротивляйся, и они затянутся сильней. Сопротивляйся слишком сильно, и повредишь себе.

Бри опустился на колени, потом на четвереньки и пополз ко мне. Змеившиеся по полу лозы разбегались от него, словно мелкие зверьки. Я невольно попыталась тоже отползти назад, но лозы предупреждающе сжались, будто руки, и я заставила себя лежать спокойно, пока Бри не остановился прямо надо мной.

Он почти прижался к моим губам своим полным, красным, самым красивым при двух дворах ртом и прошептал:

— Скажи «Да».

— Да, — сказала я.

Он улыбнулся и поцеловал меня, и я ответила поцелуем.

Поверх широких плеч Бри мне время от времени был виден Иви. Бри опирался на руки, как и Иви до него: оба были слишком высоки, Чтобы у нас что-то получилось в стандартной миссионерской позиции.

Оторвав одну руку от пола, Бри за подбородок повернул меня к себе:

—Смотри на меня, принцесса, а не на него, пока я с тобой, а не он.

Словно оскорбившись моим невниманием, он решил показать, что способен не только на нежность. Он врезался в меня со всей силой и скоростью, под шлепки соударяющихся тел, свое тяжелое дыхание и мои слабые стоны.

Со времени стараний Иви прошло слишком мало времени, и оргазм настиг меня очень быстро. Только что волна несла меня вверх, и вот я уже билась и выгибалась, рвала стягивающие меня лозы, запрокинув голову, орала в стеклянную стену имя Бри.

Бриак не оставлял меня в покое, пока я не затихла, не обмякла под ним, лишенная почти всех чувств. Только тогда он позволил себе сделать последний удар, только тогда издал бессловесный вопль. А потом упал на меня, ослабев, но тяжесть его тела казалась приятной и правильной. Сердце Бриака колотилось в мою грудную клетку, дыхание вырывалось с таким шумом, словно он бежал со всех ног, а не лежал на мне, истощенный до такой степени, что едва смог сдвинуться чуть в сторону, чтобы не придавить меня своим весом.

Когда я смогла сфокусировать зрение, он лежал на боку рядом со мной и как раз закрывал глаза.

—О Богиня, это было даже слишком хорошо, — сказал он охрипшим голосом.

— После такого поста это почти больно, правда? — спросил Иви. Он сидел теперь на диване, заняв в нашем порнотеатре место в первом ряду.

— Да, — отозвался Бри.

— Ты меня слышишь, принцесса? — спросил Иви.

Не сразу, но я смогла ответить:

— Да.

— А понимаешь, что я говорю?

— Да.

— Скажи мне что-нибудь, кроме «да».

Чуть улыбнувшись, я спросила:

— А что тебе сказать?

Он улыбнулся.

— Отлично, значит, и вправду слышишь. Я думал, ты от удовольствия сомлела.

— Почти, — сказала я.

— Может, в следующий раз, — заявил он.

Я попыталась взглянуть на него пристальней, прогоняя последействие оргазма. На востоке уже разгорелся рассвет и небо на западе стало белым. За нашими играми и ночь прошла.

— А что, будет следующий раз? — спросила я и поняла, что сорвала себе голос недавними криками.

Он улыбнулся шире, глянул с тем знанием, что появляется в мужском взгляде после самого тесного из контактов.

— Ты нам приказала как можно скорее найти себе другую, но не запретила прикасаться к тебе.

Возразить мне было нечего, хотя надо было что-то найти. Но я еще плохо соображала. Тело будто растеклось, я словно не полностью в нем находилась. Сознание я не потеряла, как это предположил Иви, но была к этому близка.

Лозы принялись расплетаться, освобождая мне руки и ноги, и отползать — словно обладая мускулами и собственной волей. Запахло цветами, но не розами и не яблоней.

Я повернулась к Бри, так и лежавшему на боку у стеклянной стены. За несколько шагов от него прямо у стены выросло дерево — не меньше десяти футов в высоту. Светло-серая кора покрывала его ствол, а ветви были усыпаны бело-розовыми цветами, и воздух вокруг наполнился их сладким ароматом.

Я сумела приподняться на локтях, чтобы присмотреться получше. Оттенок коры точно повторял тон кожи Бриака. Я всегда знала, что он бог растений, но по его имени нельзя было догадаться каких. С цветущего дерева я перевела взгляд на лежащего рядом мужчину — он, кажется, сознание все-таки потерял.

— Это ведь…

— Вишня, — договорил за меня Иви.

Мы не знали, долго ли проживут вишневое дерево и лозы плюща, или они исчезнут назавтра, как яблоня в главном доме Мэви Рид, выросшая после нашего с ней секса. А потому, не сговариваясь, все собрались на завтрак за столом в большой гостиной, под сенью вишневых ветвей, цветущих и дышащих весной.